Лерон отдернул руку, которой она до сих пор касалась пальцами, и перевел взгляд на коленопреклоненного Ванора.

— Ванор, прости. Видимо, мне снился кошмар, поэтому я кричала, — повернулась девушка к илару. — Магистр Лерон пытался меня разбудить. А… я проснулась, не поняла, что происходит, и дала ему пощечину.

Илар вздрогнул, будто его ударили плетью. Несмело поднял голову на свое сюзерена и едва слышно застонал.

— Боги! Лер, прости…

— Для тебя повелитель или господин, — огрызнулся Лерон. — Я не позволяю тебе обращаться ко мне иначе.

— Умоляю о прощении, повелитель, — склонил голову Ванор.

— Ты больше не илар! Убирайся с моего дворца! — велел Лерон. — Ранер, уведи его!

Ванор не посмел ослушаться. Хмурый Ранер молча подтолкнул бледного товарища к порталу.

— Идиот, я же тебе говорил, — услышал Лерон его недовольный шепот.

От предательства во рту всегда остается привкус горечи. Оно мучительно сжимает сердце. Хочется напиться и орать на весь лес. Но Лерон уже давно научился держать лицо. Даже наедине с собой. Пусть гадко на душе, но разве это впервые? На самом деле поступок Ванора жег не так сильно, было скорее гадко, будто в дерьме искупался. Лерон переключил свое внимание на принцессу. Крис молча стояла рядом, изучая зеленую траву у его ног. Она не пыталась бежать, не плакала, только хмурилась и теребила край туники.

— Почему ты не бьешься в истерике? — рявкнул он девушке, злой как демон из-за того, что она так легко склонила на свою сторону Ванора. — Не думаешь, что я могу отправить тебя в подвал после такого?

Крис подняла голову и они встретились взглядами. Лерона будто молнией прошибло. Ее глаза светились, как у кошки в вечерних сумерках. Они завораживали, заглядывали прямо в душу. Мужчина почувствовал себя мухой, которая непонятным образом очутилась в липкой паутине, и от попыток освободиться становилось только труднее двигаться и дышать. Взгляд принцессы пронизывал насквозь, оставляя неприятное ощущение вмешательства извне, подлой магической атаки. Как только эта мысль пришла в голову, Лерон резко отвел глаза, разрывая связь.

Карающий! Девчонка использует магию эмоций? Что это было, как не попытка смягчить его гнев?

— И что ты там пыталась вычитать? — спросил Лерон недовольно.

Он изучал зеленую траву под ногами, пел какую-то дурацкую песенку про себя, пока не перестал чувствовать магический взгляд.

— Ты о чем? — захлопала глазами Крис.

Сама невинность. Лерон не уловил в её голосе страха от внезапного разоблачения.

— Решила повлиять на мое решение?

— Интересно как, — буркнула Крис.

Лерон хмыкнул. Ещё и дурочку из себя строит! Но у него в арсенале тоже имеется парочка подленьких трюков.

— Ты знаешь, Крис, — усмехнулся он. — У воинов есть определенный кодекс чести. Мы даже войны ведем согласно кодексу.

— К чему ты это? — не поняла принцесса.

— К тому, что есть негласные договоренности не использовать подлые приемы. Магия эмоций относится к ним. Конечно, никто не запрещает, на бумаге это не зафиксировано. Но тот, кто решился применить запретную магию, должен быть готов, к тому, что и с ним не будут играть по правилам.

— Я не применяла магию эмоций, — буркнула Крис. — Я еще не умею.

— А врать, принцеска, не хорошо, — покачал головой он и, схватив девушку за руку, дернул на себя.

Крис не удержала равновесия и упала в его объятия. Кончики пальцев защипало, поток магии искушения ударил в принцессу. Лерон услышал её тяжелый вздох. Не понимая, что делает, Крис обняла его за шею, запрокинула голову, томно прикрыла глаза и провела языком по пересохшим от внезапно возникшей страсти губам. Таким соблазнительным губам, к которым так хочется прикоснуться в поцелуе. Исследовать каждый миллиметр, а после… По телу прошла дрожь. Кровь в буквальном смысле вскипела.

Лерон резко оттолкнул от себя девушку. Что за бред? С каких это пор магия искушения начала набрасываться на хозяина? Как эта девчонка смогла ударить тем же оружием? Он смотрел ошарашено на принцессу. Уже начал сомневаться в том, что взять ее в плен было хорошее идеей.

К Карающему, ему и даром не нужен такой подарочек. Будто зеркало очаровывал.

Куда она там собиралась? К фивам?!

— Пойдем!

Он даже не посмотрел, следует ли за ним принцесса, когда уверенно отправился к порталу.

На первый взгляд этот участок леса казался необитаемым. Присмотревшись же, можно было заметить, что ветви причудливо сплетаются над головой в воздушные мосты. Зеленые кроны то тут, то там принимают упорядоченно правильный вид, напоминая небрежно разбросанные архитектором аккуратные домики. Среди зеленой листвы постоянное движение, которое принес совсем не ветер, а воздушные создания в зеленых одеждах. Их все в этом мире называли фивиретами, они же предпочитали величать себя «детьми леса». Их певучий звонкий говор, превращался в многоголосый хор, который так легко спутать с птичьим щебетом.

Но в этот день фивиретский клан «золотого клена» был осквернен громкими ругательствами, позаимствованными у других народов. Два фива, сидя на голой земле у толстого ствола огромного клена, громко распевали пошлые песенки Симфонии, поочередно отпивая из бутылки молодое игристое вино. Один из них высокий тонкий и изящный, с темными волосами с длинной белой челкой, раскосыми зелеными глазами и, покрытой магическими татуировками светлой кожей — типичный представитель расы фивиретов. Во втором же принадлежность к фивам можно определить только по узорам рун на его левой половине лица. Смуглая кожа, черные глаза и волосы, широкие плечи и внушительный рост превращали его в чужака в этом возвышенном мире.

Их громкие вопли не остались без внимания. Ветви дерева опустились рядом с ними, и с такого своеобразного лифта сошли трое похожих друг на друга фивов. Темный тут же перестал петь и одернул увлекшегося товарища.

— За нами выслали почетный патруль, старина. А солнце еще не коснулось верхушек деревьев. Ты проиграл, — торжествующе рассмеялся он.

Светлый пожал плечами.

— Ты схитрил, когда начал горланить на весь клан.

— Ваше высочество принц Этрик, — заговорил один фивирет из патруля. — Король приказывает вам…

— Немедленно явиться, — закончил за него темный. — Иду.

Он, немного покачиваясь от выпитого спиртного, ступил на сплетенную из ветвей дерева площадку.

— Ты со мной? — обратился к товарищу.

Его недавний собутыльник покачал головой.

— С чего вдруг? — хмыкнул он. — Фагрус обо мне забыл и слава золотому клену. Как-то не хочется получать на орехи.

— Трус, — скривился Этрик и подал сигнал, что готов подниматься.