Аня вздохнула, покачала головой и открыла себе ворота.

3

Тамара не чувствовала себя скованно в чужом доме, это было не первое её посещение медиумов. Но прихожая дома выглядела не так, как обычно оформляют прихожие люди, занимающиеся магией.

Зачастую Тома видела картины, гобелены, свечи, чувствовала запах ладана — тёплый, но удушающий. А здесь фотообои в виде европейской улочки, скамеечки вдоль стены, зеркальный шкаф-купе, зрительно расширяющий коридор. Уютное пространство, кондиционированный воздух. Хотелось сесть на одну из двух скамеек, взять книжку и насладиться отдыхом.

Встретила их женщина тоже без претензий на внешность медиума: обычная футболка, бриджи и только черные очки разбавляли образ радушной домохозяйки. Тамара знала, что женщина была слепой. Она на взгляд определила, что хозяйке дома лет семьдесят.

— Добрый день, — поздоровалась она и улыбнулась. — Разувайтесь и проходите за мной.

— Здравствуйте, — ответила Тамара и повернулась к сыну. — Поздоровайся с тётей и снимай кроссовки.

Артур, в отличии от мамы, чувствовал стеснение и страх, поэтому прятался за её спиной.

— Здравствуйте, — поздоровался он, выглядывая из-за спины.

Они разулись, и Валентина повела их в свою комнату. У Тамары снова зазвонил телефон, звонили с работы. Она извинилась и отключила громкость, убрав телефон обратно в сумку.

Комната Валентины тоже сбивала с толку: несколько кресел вдоль стены рядом с дверью, два кресла и журнальный столик по центру, ковёр на полу и большое окно, через которое солнечный свет освещал всю комнату. Комната казалась меньше, чем должна была быть, и Тамара прикинула, что из этой комнаты можно было выйти на террасу. Но там, где должен был выход, стоял массивный шкаф с книжными полками, заставленными книгами.

«Это точно не может быть логовом ведьмы» — усмехнулась про себя Тамара.

— Почему вы пришли? — спросила Валентина.

— Вы знаете, я бы хотела узнать про сына, — ответила Тома и удивилась тому, как осип её голос.

— Говорите громче, — улыбнулась Валентина. — Мы же не на поминках.

Тамара прочистила горло, а Валентина продолжила:

— Значит цель нашего исследования — вот этот молодой человек, — она чуть склонила голову, и Артур мог поклясться, что сквозь тёмные очки тётенька смотрит прямо на него, хотя мама и предупреждала его, что она слепая.

— Да, — голос Томы стал увереннее.

— Что ж, вы тогда посидите в кресле и отдохните, у вас сегодня тяжёлый день, — Валентина указала рукой в сторону кресел. — А мы с молодым человеком сядем за стол.

— Почему вы решили, что у меня сегодня тяжёлый день? — не удержалась Тома.

— Понедельник — день тяжёлый, — улыбнулась Валентина, и Тамара кивнула в ответ.

Артур не отпускал маминой руки, поэтому Тома наклонилась и прошептала:

— Не бойся, тётя просто с тобой поговорит. Иди, — она подтолкнула его в спину.

Артур прошёл к журнальному столику и сел в кресло. Валентина села напротив.

— Как тебя зовут? — спросила женщина.

— Артур, — у мальчика было ощущение, что женщина вдруг стала огромной, а сам он скукожился до размеров букашки. Мама была далеко-далеко, так что помощи ждать было неоткуда.

— Твоя мама хочет узнать, станешь ли ты суперзвездой!? — Валентина говорила так, чтобы и Тамара слышала, но обращалась к Артуру, который только пожал плечами.

— Знаешь, многие родители хотят, чтобы их дети стали завоевателями мира, — продолжила Валентина. — Как Натан Дрейк, например.

Страх Артура как рукой сняло:

— Вы знаете Натана Дрейка? — спросил он и посмотрел на маму, мол, видишь, даже чужая тётя знает Натана, а ты… эх, ты.

— Ну, не лично, конечно, — улыбнулась Валентина. — Но видела, какой он классный. Могу тебя заверить, ты скоро убедишься в том, что он действительно классный.

— Здорово, — Артур наклонился вперёд и смотрел то на маму, то на тётю. Тамара лишь вздохнула.

— Но сейчас мы говорим не о Натане Дрейке, верно? Мы говорим о том, чтобы стать завоевателем мира. Знаешь ли ты, Артур, что нужно, чтобы стать завоевателем мира?

Артур покачал головой, а в руках Валентины, как по волшебству, из ниоткуда, появились карты, «рубашками» вверх.

— Для этого нужно стать профессионалом в том деле, которым занимаешься. Хочешь узнать, в чём ты станешь профессионалом?

Артур кивнул, с интересом смотря на тётю, которая уже не казалось такой большой и страшной.

— Хочешь задать какой-нибудь вопрос? — спросила Валентина.

— А какой вопрос можно задать? — вопросом на вопрос ответил мальчик.

— Любой. Не думай. Если есть какой-то вопрос, задавай его.

— Мы будем играть?

— На этот вопрос я тебе отвечу и без карт: мы будем играть. Ты готов к игре?

Артур кивнул:

— Готов.

— Сейчас я перед тобой выложу семь карт. Ты мне будешь говорить, что на них изображено. Исходя из этого, я буду тебе рассказывать про тебя и, возможно, задавать вопросы. И, если тебе будет что-то не понятно, ты сможешь задать вопросы мне. Договорились?

Артур снова кивнул.

Валентина, не проводя никаких манипуляций с колодой, достала верхнюю карту и положила перед мальчиком.

— Вот первая карта, — сказала она. — Это ты.

— Я? — Артур наклонился над картой.

На карте был изображён мальчик, катающийся на гироскутере. Над мальчиком светило большое солнце, в центре которого расцветала роза, а между лучами были нарисованы символы гороскопа. Лица мальчика не было видно, он был нарисован со спины.

Задравший голову, он смотрел на солнце. Артур рассказал, что изображено на карте.

— К тебе рисунок вверх ногами или нет? — спросила женщина.

— Нет, — ответил Артур.

— Эта карта самая счастливая среди всей колоды, — улыбнулась Валентина. — Я не шучу. Она обозначает, что ты самый счастливый человек на свете. Сейчас между твоим разумом и твоим сердцем полный порядок и взаимопонимание. Ты нравишься людям. Ты радуешь маму. С учёбой у тебя всё хорошо. Перед тобой открыт широкий выбор увлечений, которыми ты можешь себя занять. На тебя начинают обращать внимание девочки.

На последней фразе Артур почувствовал, что краснеет.

— Ты знаешь, что жизнь прекрасна, — продолжала Валентина. — Жизнь прекрасна, даже когда она трудна и опасна. Натан Дрейк подтвердит мои слова. Всё, что тебе следует помнить: думай только о хорошем, забудь о плохих мыслях навсегда, а также делай так, чтобы твои мысли дружили с твоими чувствами. Понимаешь?

— Ну, примерно да.