упала к ногам ГК в покорном поклоне, прижавшись лбом к холодному полу. Слезы текли из ее человеческого глаза, когда она всхлипывала: «Спасибо, сэр. Спасибо, что удочерили меня».

Вспомнив об этом, Аури нахмурилась и провела пальцами по разодранному штрихкоду на предплечье, все еще висящем на перевязи.

Она покачала головой.

– У меня был доступ к хранилищу лишь однажды, но его удалили, как только я ушла.

– Я считаю, что информация все еще там. У каждого ГК есть уникальный код, который не меняется до тех пор, пока он не выйдет на пенсию или не умрет. Я хочу попытаться активировать твой.

Части плана Малакая встали на свои места, кроме одной детали.

– Мой штрихкод уничтожен. Как ты узнал, кто я? И что ГК брал меня в хранилище?

На этот раз ответила Катара:

– Я узнала тебя. Малакай думал, что ты агент, который мог бы дать нам больше информации о Федерации. – Она нажала кнопку и включила автопилот, но не повернулась к Аури. – Я видела твое лицо в коротком выпуске новостей о миссии на Бэббидже. Сюжет небольшой, но ты приемная дочь ГК, поэтому и получила пять секунд сиюминутной славы. Или позора.

Дроны у авеню… Аури думала, что им больше интересно самоубийство Танаки Хироки, чем она. Видимо, ошибалась.

Во многом.

– Когда Малакай привел тебя к нам, – продолжила Катара, – мы проверили пассивные возможности твоего разодранного штрихкода. – Она сделала паузу. – Когда-то я была такой же, как ты. – Она вытащила что-то из ремешка на поясе и щелкнула. Предмет был черного цвета с прямоугольной рамкой без нижней части, металлическая рукоятка направлена вверх.

– Как и все анкорцы, – сказала она, – я два года отслужила в армии. Но вместо того, чтобы вступить в обычные войска, меня взяли в БВП, и я стала Диспетчером. – Она взяла предмет за рукоятку. Сверху вырвалось черное лазерное лезвие длиной примерно с ладонь Аури.

Аури восхищенно наклонилась вперед. Она никогда не видела подобного оружия. Она знала лишь смутные подробности об убийцах, обученных МПБ; Диспетчерский отдел был самым секретным из всех подразделений МПБ.

– Меня назвали в честь моего любимого оружия, катар, и отправили охотиться на диссидентов. – Она продолжала размахивать оружием – катаром – с отработанной легкостью, словно оно было продолжением ее души. – Однажды меня послали за человеком, который сбежал из-под стражи Федерации и начал распространять негативную пропаганду. Они хотели его смерти без лишней суеты. Я уже собиралась его убить, как он начал рассказывать свою историю. Тогда я пощадила его, ушла из Диспетчеров и решила временно присоединиться к его команде. – Легким движением запястья лезвие исчезло, и она засунула оружие обратно за пояс. Она посмотрела на Малакая. – Но я всегда довожу начатое до конца. Так что в один прекрасный день я все равно его убью.

– К счастью для меня, этот прекрасный день не сегодня, – серьезным тоном сказал Малакай.

Глаза Аури расширились.

– И что же в твоей истории убедило ее? – Как он вообще мог ей доверять, зная, что она без промедления вонзит катар ему в спину, стоит ей только захотеть?

– Это не важно. – Малакай отмахнулся от ее вопроса. – Ты будешь работать с нами, Аурелия? Поможешь найти правду?

Аури не ответила. Одно дело – раскапывать подозрительные дела самостоятельно. Но присоединиться к команде, намеревающейся проникнуть в охраняемый правительственный объект? Если ее поймают, ее ждет нечто гораздо хуже военного трибунала.

Ее казнят.

Куда более ужасным, чем оба наказания, было осознание того, что она предаст ГК. Он вылечил ее, пустил ее в свой дом и оказал поддержку.

Посмеет ли она отвернуться от него?

Рычание живоеда эхом отдалось в ее ушах, как будто тварь притаилась прямо позади нее и запекшаяся кровь капала ей на плечо. Когда Аури принесла дела о каннибалах ГК, у него была возможность сказать ей правду. Вместо этого он воспользовался своим положением и приказал ей смириться с его ложью и ложью капитана Исиды.

Столько людей погибло. И саму Аури чуть не убила угроза, которую Федерация отчаянно пыталась скрыть.

И она хотела знать почему.

Она расправила плечи: ее позвоночник сделался стальным, а решимость – железной.

– Малакай.

– Да?

Она сделала глубокий вдох и встретилась с ним взглядом.

– Если мы работаем вместе, я хочу, чтобы ты называл меня Аури.

Глава девятнадцатая

16 августа 3319 года, 23:11:34

Галактика Анкора, планета 07: Медея, Свободное Воздушное Пространство

Шаттл замедлил ход, приближаясь к кораблю Малакая. Они проскользнули вниз, свет фар упал на выведенное сбоку название: F.T.S. Kestrel – «Пустельга». Аури почти улыбнулась. Весьма иронично называть судно класса «Сокол» в честь птицы из рода соколиных. Но вдруг она вспомнила еще одно место, где видела это имя.

Кайдо. Имя Кестрэл было вырезано на надгробии. Кого бы Малакай ни потерял – возлюбленную, сестру или друга, – этот человек все еще не оставил его.

Аури взглянула на мужчину: его профиль освещали бегущие огни из центра «Пустельги». Он смотрел вперед, наблюдая, как Катара состыковывает шаттл. Малакая окружала аура надлома, но при этом чувствовалась и сила. Как будто он заново собрал себя по частям, заделав трещины решимостью и отчаянной потребностью в правде. Неудивительно, что в их первую встречу ей показалось, что он старше. Жизнь заставила его рано повзрослеть, нанеся шрамы, которые бы не вынес ни один мальчишка. Поэтому ему пришлось стать взрослым. Как и ей самой.

Он оглянулся на Аури, и она ответила ему легкой улыбкой. Он кивнул, а затем вновь отвернулся.

Катара пристыковала шаттл и отключила питание. Через несколько минут они вчетвером вышли из крошечного корабля в грузовое отделение. В центре громоздились новые ящики с надписью «ДОСТАВКА: Бэббидж, ХРУПКОЕ». Аури остановилась у дверей шаттла, зевая и прикрывая ладонью рот. На Медее было далеко за полночь, и все, чего ей хотелось, – свернуться калачиком в постели.

Только вот постели у нее не было.

Она не решалась догнать остальных. Малакай и Катара уже переобувались в тапочки.

– Мне придется спать на мешке с картошкой? – Она сомневалась, что сможет провести еще одну ночь в кладовой.

К ее удивлению, Малакай усмехнулся.

– Ты теперь часть команды, Аури. Мы как семья.

Семья. Ее охватило тепло. Она присела на корточки и поцеловала Бёрди между глаз, чтобы скрыть безумную ухмылку, расплывающуюся по ее лицу, и поспешила снять ботинки.

Они прошли по короткому коридору и повернули направо – за углом показалась кухня. Именно по этому коридору Малакай провожал ее в ванную. Казалось, что это было в