И сейчас он был невероятно близок к цели! Он подошёл к ней почти вплотную! Он сможет изменить мир!

Как жаль, что мама не дожила до его триумфа! Всю свою жизнь он отчаянно пытался доказать ей, что способен на что-то… Изо всех сил стремился реализовать её амбиции. Но она никогда не была довольна. Даже когда он стал лучшим в своём классе! Даже когда он окончил школу с золотой медалью! Даже когда получил красный диплом и написал докторскую диссертацию! Она воспринимала это как нечто само собой разумеющееся. Она ни разу в жизни не похвалила его… ни разу. Но всё это лишь подстёгивало его! Постепенно честолюбие стало его вторым «я»… Теперь он просто не мог иначе. Везде ему мерещилась конкуренция, даже в личной жизни. Он понимал, что его первый брак распался из-за его безумной ревности, которой он вконец замучил бедную Алису. И сейчас происходило то же самое. Одно лишь упоминание Петера из уст Валерии доводило его до исступления. А когда он узнал, что они встречались, он чуть не рехнулся от ревности. И пусть они встречались исключительно из-за детей! Но он ничего не мог с собой поделать, его это выводило из себя!

Ассхоф крепко сжал губы. Скоро всё станет иначе. Он победит время. Потом женится на Валерии, и у них будет замечательная семья – в этом он был твёрдо убеждён. А Ребекка очень скоро встанет с инвалидного кресла и станет самым счастливым ребёнком на земле!

– Так вы даёте разрешение? Я могу пойти на такой риск? – Настойчивый голос Брама вырвал его из потока мыслей. Судя по всему, лаборант задал ему этот вопрос уже во второй раз. В глазах его отражалось едва сдерживаемое нетерпение, а пальцы нервно барабанили по столу.

– Разумеется! – твёрдо произнёс Ассхоф. – Делайте всё, что сочтёте нужным. Я даю вам добро на любые эксперименты. Мне нужен доступ! Чего бы это ни стоило!

С этими словами он отошёл от стола, чтобы не тормозить работу главного лаборанта.

Так, что теперь? Наверное, надо узнать, как продвигаются дела у Нильса Хаага? Удалось ли ему достать оружие?

Ассхоф направился к выходу. Двери автоматически раздвинулись, он переступил порог… но в то же мгновение вновь оказался возле стола главного лаборанта. Тот пристально смотрел на него.

– Так вы даёте разрешение? Я могу пойти на такой риск? – настойчивым тоном спросил он.

Ассхоф недовольно нахмурился:

– Вы что, оглохли? Я же вам только что сказал: делайте всё, что необходимо!

Брам коротко пожал плечами и вновь углубился в работу. А Ассхоф снова направился к выходу. И снова двери перед ним раздвинулись, он переступил порог… и оказался возле рабочего стола Брама.

– Так вы даёте разрешение? Я могу пойти на такой риск? – настойчивым тоном спросил тот.

Ассхоф опешил. Он молча уставился на лаборанта. Что тут происходит? Это какой-то дурацкий сон? Или он начинает сходить с ума? Да, иногда бывает так, что какие-то события кажутся знакомыми и ты уверен, что всё это уже однажды происходило. Этот феномен называется дежавю. Но тут совсем другое! Эта сцена повторяется уже в третий раз! Причём в точности. Как заколдованный круг…

Ассхоф попытался заставить себя успокоиться. Наверное, это последствия переутомления. Он слишком много работал в последнее время. К тому же он уже далеко не мальчик, и возраст берёт своё. Весь этот стресс, бессонные ночи и постоянное напряжение… Неудивительно, что у него поехала крыша. Надо прекратить эту бешеную гонку. Снизить обороты. Иначе он просто рехнётся. Но сейчас в первую очередь надо сломать этот адский круг…

– Что вы собираетесь делать? – спросил он, делая вид, будто ничего не произошло.

Брам пустился в пространные объяснения. Он говорил об освобождении времени и пространства, о высвобождении энергии путём сжатия дополнительных часов и о каких-то других сложных процессах. Ассхоф честно пытался следить за ходом его мыслей, но ему никак не удавалось сосредоточиться. От напряжения на лбу у него выступили капельки пота. Мысли путались. «Стоп! Мне необходима передышка! Срочно!»

– Ладно, ладно! Довольно объяснений! – прервал он Брама. – В принципе, мне всё более или менее понятно. Работайте!

Он в третий раз направился к выходу. Подойдя к дверям, он нерешительно остановился. Двери медленно и бесшумно раздвинулись. Ассхоф уже занёс было ногу… Но тут ему показалось, что в лаборатории стало как-то слишком тихо. Он обернулся и похолодел. То, что предстало перед его глазами, повергло его в ужас. Все люди двигались как в замедленной съёмке. А в воздухе повисла странная тишина, все звуки разом пропали.

Ассхоф схватился за голову и застонал.

Буквально через секунду звуки вернулись, а люди стали передвигаться как обычно. Лаборатория выглядела так, словно ничего не произошло.

Ассхоф кинулся к выходу. Ему нужно срочно выйти!

– Подождите, доктор Ассхоф, – к нему быстрыми шагами приближался Миллер. На его лице выступили красные пятна. – Мы только что попали во временную петлю. Вы тоже это заметили?

– Я три раза пытался выйти из комнаты. – Ассхоф судорожно сглотнул.

– Да, именно, – Миллер кивнул. – Одно и то же действие повторяется несколько раз подряд в кратчайшее время. Простите, но мы ещё очень мало знаем о таких вещах. Время – это сложнейший процесс, и, увы, многое происходит иначе, чем мы себе это представляем. Тут мы пока ничего не можем поделать.

– Ничего страшного. – Ассхоф перевёл дыхание и решительно посмотрел на Миллера. – Работайте. Главное, чтобы через два часа доступ был в нашем распоряжении.

Развернувшись, он быстрыми шагами вышел из комнаты. И на этот раз его ничто не удерживало.

Мерле протянула Северину его калонга.

– Держи своего друга, – устало произнесла она. – Он совершенно здоров. Ран больше не видно, они полностью затянулись.

Северин был на седьмом небе от счастья.

– Какая же ты молодец! – воскликнул он. – Эх, как бы я хотел обладать твоим талантом!

По лицу Мерле пробежала тень.

– Не думаю, что ты на самом деле этого хочешь. – Она мрачно посмотрела на Северина. – Порой я задаю себе вопрос, что это… Талант или проклятье.

– Что ты имеешь в виду? – удивлённо спросил Северин. Но Мерле резко отвернулась и молча отошла.

Ладно, она не хочет сейчас об этом говорить, понял Северин. Он не будет настаивать. Многим ребятам трудно даётся осознание, что они обладают каким-то талантом. А ещё труднее в одно мгновение свыкнуться с этим. Северин прекрасно помнил, как жаловался Лиам, когда начал видеть в темноте:

– Ты не представляешь, как это ужасно! Словно я постоянно смотрю через инфракрасные очки. Я не различаю цветов, Северин! Всё вокруг какое-то чёрно-белое… И я перестал нормально спать. Мне кажется, я схожу с ума.

Северину в этом смысле повезло. Он всегда интересовался всякими замка́ми, кодами, шифрами. Когда он учился в начальной школе, они с другом любили переписываться во время уроков. И чтобы никто не мог прочесть их разговоры, Северин выдумывал разные шифры. А однажды одноклассники заперли его ради шутки в спортивном зале. Так он нашёл скрепку, согнул её и долго мухлевал над замком, пока ему не удалось взломать дверь.