– Скорей – никогда! – окончательно расстроилась Диана. – После той истории они как с катушек слетели. Я уж думала, что успокоились в конце-то концов, но нет! Опять завели свою шарманку и все о том же!

– Тише, не волнуйся так сильно. Просто упрашивай до последнего. Тебе девятнадцать лет, и потом ты все равно съедешь от них. Твои родители должны это понимать. Какая разница – сейчас или позже, – рассуждала размеренно я.

– Вот им это и объясни, меня они слушать не хотят! Ох, Сонь, я сделаю все возможное. Я так хочу с тобой переехать, хоть немного свободы ощутить. Я уже устала у них на привязи сидеть, – тяжко и громко вздохнула подруга, сведя свой пыл к нулю, теперь в ее голосе звучала настоящая усталость. В последнее время настроение Дианы менялось чаще обычного: она могла быть утомленной или флегматичной, а в следующий миг – бурной и вспыльчивой. Порой это сильно настораживало меня.

– Я тоже очень хочу, чтобы мы жили вместе. К тому же и Катя с Антоном под боком будут. Ладно, давай, уговаривай их и держи меня в курсе, хорошо?

– Да, конечно. Я постараюсь, буду уламывать до победного конца. До связи, – минорно и вновь немного безразлично попрощалась Диана и сбросила трубку. Я же еще немного посидела в одной позе, подумав о чем-то своем, и легла спать даже не раздеваясь. Нужно было готовиться к переезду. К самому важному этапу в моей жизни. Я впервые вступаю на путь самостоятельного взрослого человека, но меня больше это не страшило, хотя я всю жизнь боялась подобного. Я, скорей, даже просто не представляла себя без мамы, которая все восемнадцать лет оберегала меня и обеспечивала, дарила мне постоянную любовь. А у кого я теперь возьму моральную поддержку? Дианы рядом со мной тоже не будет, а с Катей мы хоть и прекрасно ладим, но все же не закадычные подруги. У них с Антоном будет своя жизнь, в которую мне лучше не вмешиваться, а мне придется жить одной. Насчет работы я не беспокоюсь, но вот тот факт, что отныне я буду сама отвечать за свои поступки, заставляет меня отчего-то трястись. Все-таки я дала уже свое согласие и выбила его из мамы, теперь отступать поздно. Это все напоминает мне то, как я шла год назад по тому туннелю к баггейну в руки. Вроде есть возможность повернуть назад, но нельзя – поезд ушел. И сейчас я ощущала себя точно так же.

– Я тебе сто раз говорила, что нужно покупать машину. Как ты будешь из пригорода добираться на работу? – ворчала заботливо мама, пока везла меня до дома Кати на своем автомобиле.

– Ну не могу я водить, боюсь – в сто первый раз отвечаю я тебе! – закатила я глаза. – Потом, может, и куплю машину, но не сейчас. Пока что только общественный транспорт!

Все вещи давно были упакованы и собраны и сейчас лежали в багажнике и на задних сиденьях машины: множество коробок, пакетов, сумок, рюкзаков и парочка огромных чемоданов. Все это было в новинку для меня, ибо я никогда не видела свою комнату настолько пустой. Из нее будто убрали жизнь; словно содрали всю кожу, оставив один лишь мебельный скелет. Голый каркас кровати с ободранным реечным дном, полый и глубокий стенной шкаф, абсолютно пустой письменный стол с открытыми ящиками, темный карниз без занавесок и тюля, скучные обои уже без плакатов, постеров и фотографий, холодный паркет. Столько всего произошло в этой комнате, но вот теперь мне пришлось покинуть ее, и есть даже вероятность, что навсегда. От этого на душе становилось тоскливо, но эту негативную эмоцию подавляло предвкушение новизны и неизведанности. Совсем скоро я буду жить так, как не жила никогда. Возможно, я открою что-то необычное для себя, да и есть в этом какая-то романтика! От таких мыслей меня пробирали свежие бодрящие мурашки.

– Кажется, это тот самый дом, – немного удивленно вскинула глаза на огромный особняк мама. – Вы уверены, что потянете его?

– Ну, как я понимаю, Катя берет на себя большую часть расходов по дому. У нее весьма богатая семья, но без моей помощи и Антона ей все-таки будет тяжко, – проследив за взглядом матери, ответила я.

Да, сказать, что дом шикарный, – не сказать вообще ничего. Я и раньше видела его на фотографиях, но в реальности он был гораздо больше и роскошнее. Дом был расположен на огромной территории, которая полностью была покрыта ухоженной сочной зеленью, высокими ветвистыми деревьями, яркими и пышными клумбами и кустарниками. Все это чудо природы было огорожено благородной изгородью из черного кованого металла. Сам же дом представлял собой двухэтажное здание песочного цвета с бледнокрасной черепицей, которое гордо и прочно основалось на всей площади. Когда я смотрела на жилище Кати, у меня складывалось впечатление, что оно являет собой типичную архитектуру солнечной Италии, стиль больше напоминал маньеризм. Внимание больше акцентировалось на белых колоннах и скульптурах, которые располагались во внешних нишах и по бокам от окон и балконов. Подобная детализация усиливала некий живописный эффект, который невольно начинал проявляться, когда смотришь на дом. Помимо этого можно было разглядеть многочисленные кованые элементы, которые отлично гармонировали с забором. Некоторые окна были похожи на дугообразные арки, а другие выделялись своей высотой. На отдельных стенах висели декоративные фонари с причудливыми украшениями. Кое-где стояли известняковые крупные горшки с цветами пронзительных насыщенных оттенков. Также имелся и гараж, в который вели целых три автоматизированные двери.

– Видимо, у твоей подруги родители – олигархи, – присвистнула мама, выходя из машины. Я усмехнулась и последовала за ней. Стоило нам выйти из автомобиля, как из застекленной входной двери выпорхнула Катя и с лучезарной улыбкой устремилась к нам. Она была одета в короткие потрепанные шорты и растянутую футболку с длинными рукавами – как-то непривычно по-домашнему.

– Здравствуйте! – кивнула она задорно моей маме. – Вы, наверное, Рима Леоновна? Очень рада с вами наконец-то познакомиться! – Катя выглядела настолько мило и добродушно, что моя мама тут же растаяла.

– Ох, привет, Катюша, – умилилась мама, – Соня столько хорошего про тебя рассказывала. Теперь вижу, что это действительно так. Думаю, она не пропадет с тобой.

– Ну что вы! Я позабочусь о ней. Я выделила ей уже самую просторную и светлую комнату на втором этаже, – засмущалась подруга, неловко хихикнув.

– Круто! – воскликнула я так, словно получила желанный подарок. – Простор и свет – это супер! То, что нужно!

– Я рада, – совсем раскраснелась Катя. – Я открою вам ворота, чтобы вы проехали поближе к дому. Вижу, что у вас достаточно вещей… – девушка выгнулась и посмотрела на забитые задние сиденья машины. Затем она крылатой походкой удалилась куда-то в сторону гаража, открыв небольшую дверцу и войдя внутрь. Через несколько секунд ворота открылись с легким механическим гудением. Мы залезли обратно в машину и проехали подальше, встав прямо рядом с домом.

Вещи мы выгружали очень долго, пришлось подключить даже грубую силу Антона, который до этого мирно смотрел телевизор в гостиной. Начало уже вечереть, когда мы только-только закончили перетаскивать мой багаж на второй этаж.

– Фух, да ты самый настоящий Плюшкин, Соня! – засмеялась Катя, вытирая очередную струйку пота со лба.