на протяжении этих месяцев проходила работа по психической проработке.

Есть еще одна причина полагать, что существует работа меланхолии, – это суицид меланхолика. Можно задаться вопросом, является ли суицид меланхолика, какой бы ни была его частота, логическим окончанием меланхолии или же это провал работы меланхолии. Нужно понимать, что если мы используем термин «работа меланхолии» и говорим о том, что окончание приступа меланхолии зависит от удачной работы меланхолии, то тогда можно считать суицид меланхолика провалом, неудачей работы меланхолии. Однако, если это верно, появляется сильный интерес к изучению концепции работы меланхолии, потому что это могло бы привести к пониманию того, существуют ли технические способы, поддерживающие эту работу, то есть способы избежать суицида. Говоря о суициде при меланхолии, мы почти что цитируем название важной статьи Бела Грюнбержер (Grunberger, 1971), для которого, суицид меланхолика соответствует нарциссической дезинвестиции Я. Мы увидим, что подобная нарциссическая дезинвестиция Я является центральной для определения экономии работы меланхолии.

Б. Работа меланхолии в «Печали и меланхолии»

Как мы уже говорили, в своей работе «Печаль и меланхолия» Фрейд пишет о работе меланхолии. Напоминание об этом может показаться бесполезным, но эта теория оказалась если не полностью забытой, то мало используемой. Нам хотелось бы глубже разобраться с этой концепцией и показать, что Фрейд не только упоминает о ней, но что те вопросы, которые он ставил по поводу работы меланхолии, свидетельствуют о ее важности. О том, насколько серьезной он считал эту теорию, можно судить по решающему пункту его исследования, когда он попытался произвести в работе «Метапсихология» своеобразный синтез своих предыдущих работ.

Фрейд говорит о работе меланхолии преимущественно в последней части статьи, там, где он пытается уточнить (по его собственному мнению, без уверенности, что это удалось) теорию мании. Это легко понять, учитывая то, что мания предъявляет симптомы противоположные тем, что характерны для меланхолии, это свидетельствует о большом изменении в психической работе, приводящей к появлению таких психических проявлений. Создается впечатление, что Фрейд размышлял о необходимости определить, в чем заключается психическая работа меланхолии для того, чтобы понять психическую работу, приводящую к маниакальным симптомам. Вот что он нам говорит: «Даже если бы мы допустили такое понимание работы меланхолии, оно, все же, не может нам дать того, ради чего мы предприняли ее объяснение. Мы ожидали вывести экономические условия возникновения мании после завершения меланхолии…» (Freud, 1968a, p. 172–173; курсив мой. – Б. Р.).

Нам кажется оправданным, что одним из важнейших аспектов этой последней части статьи, какими бы ни были причины этого, является описание работы меланхолии.

Однако не стоит думать, что Фрейд говорит о работе меланхолии лишь в этой последней части работы и лишь по поводу своих размышлений о мании. В самом начале статьи появляются намеки на работу меланхолии (даже если он не называет это так), что указывает на то, что данная теория не связана исключительно с одной проблемой, которую можно было бы считать частной.

Мы начинаем, цитируя фрагмент, в котором работа меланхолии и связанные с нею проблемы ясно изложены: «Заманчиво начать искать путь к описанию работы меланхолии, исходя из предположения о работе горя. Здесь нам в первую очередь мешает неуверенность. До сих пор мы пока еще не учитывали топическую точку зрения и не затрагивали вопроса о том, в каких психических системах и между какими топическими системами совершается работа меланхолии» (ibid., p. 169; курсив мой. – Б. Р.).

Данный фрагмент указывает на две вещи: продолжается сравнение работы меланхолии и работы горя и появляется попытка понять эту работу с топической точки зрения.

Другой фрагмент более точно указывает на вопрос, который ставил себе Фрейд по поводу работы меланхолии с топической точки зрения, понимая, что речь идет в этом случае, учитывая дату написания статьи, о топике, используемой Фрейдом в «Метапсихологии»: «Следовательно, при меланхолии ведется множество отдельных поединков за объект, в которых борются друг с другом ненависть и любовь; первая – чтобы избавить либидо от объекта, вторая – чтобы вопреки натиску утвердить позицию либидо. Эти отдельные поединки мы не можем поместить ни в какую другую систему, кроме как в Бсз, в царство реальных следов памяти (в противоположность словесным катексисам). Там же совершаются попытки избавления от печали, но в данном случае нет никаких препятствий тому, чтобы эти процессы продолжали следовать обычным путем, через предсознание к сознанию. Это путь закрыт для работы меланхолии, возможно, вследствие множества причин или их взаимодействия. Таким образом, все в этих амбивалентных поединках исключено из сознания, пока не наступает характерный для меланхолии исход» (ibid., p. 170 –171; курсив мой. – Б. Р.).

Этот текст посредством явного сравнения работы горя с работой меланхолии уточняет их противоположность и одновременно указывает на проблему топики, которая появляется вместе с этим противопоставлением. Если при работе горя путь из бессознательного в предсознательное свободен – и это объясняет возможность того, что такая работа может осуществляться, поскольку предсознательное играет важнейшую роль в любой психической работе, – при работе меланхолии сложность связана с тем, что этот путь прегражден. В этом случае предсознательное выведено из игры, и это сталкивает нас со сложностью понимания того, как возможна психическая работа без участия предсознательного. Нужно также заметить, что, помимо вопросов, появляющихся по поводу топической характеристики работы меланхолии, в этом тексте мы находим намек на динамическую точку зрения, потому что слова «амбивалентные поединки» указывают на конфликт, существующий при меланхолии.

Переходим сейчас к другому тексту, в котором работа меланхолии, не названная этим словосочетанием, ставит вопросы об экономии процесса: «Меланхолия ставит перед нами и другие вопросы, ответы на которые от нас отчасти ускользают. То, что по прошествии определенного времени она проходит, не оставляя после себя явно выраженных изменений, – то свойство она разделяет с печалью. Там мы выявили, что для тщательного осуществления требования проверки реальностью необходимо время и после этой работы Я высвобождает свое либидо от утраченного объекта. Мы можем предположить, что в период меланхолии Я занимается аналогичной работой; экономическое понимание хода событий как здесь, так и там отсутствует» (ibid., p. 163–164; курсив мой. – Б. Р.).

В этом фрагменте мы вновь встречаем сравнение с работой горя, однако мы также находим то, о чем мы говорили в самом начале статьи, – указание на связь между предполагаемой работой меланхолии и окончанием приступа меланхолии. Нам особо интересно, что ставится