«Наверное, именно поэтому твой отец увез тебя отсюда, подальше от Джона и его влияния. Вот почему ты жив, а мальчишка уже нет. Может, и его стоило увезти подальше от той Кейти и от себя самого. Куда-то на край света, и тогда Дамиан сейчас не сжирал бы себя до такой степени угрызениями совести».

— Да, я смотрю, вы знатно повеселились…Джон бы, наверное, обрадовался, что ты приехал с ним попрощаться, проведать его могилу и пообщаться с его отцом.

— Наверное…, — косо усмехнулся Стив. — На самом деле Джон тогда много употреблял, и все, чему он искренне радовался, была доза. Если бы я уговорил его уехать со мной…все бы можно было повернуть иначе. Но Джон не хотел уезжать, он считал своими друзьями компанию отморозков Гарри и втихаря работал на них. Они бы его не отпустили. Жаль, что я тогда не поговорил с мистером Керуком и не рассказал ему все, как есть.

— Ну теперь ничего не исправить…и Джона этим не вернуть.

Тут он все же опомнился и что-то написал Керуку, тот ответил и снова налил себе пива, а когда Стив попытался наполнить мою кружку, полковник накрыл ее ладонью. Одного его взгляда хватило, для того чтобы Стивен убрал бутылку и поставил обратно на стол. Кажется, за много лет ничего не изменилось, и Стиви по-прежнему боится Керука, как и тогда, когда был совсем мальчишкой.

— Сегодня в клубе Саймона танцульки, приехала местная звезда из Сан-Антонио. Будет весело. Если старик не против, можем прошвырнуться туда на его тачке и оторваться. Ты как?

— Я не против.

Да! Вырваться из этого дома, из-под гнетущего взгляда полковника, убежать от страха и проблем и выпить еще пива со Стивеном. Он такой милый, и, в отличие от Керука, я ему нравлюсь. И он этого не скрывает. А я смогу быть самой собой и не чувствовать себя жалкой лгуньей и замухрышкой, живущей за его счет.

Полковник ничего не ответил, когда я ему сообщила, что уезжаю со Стивеном на вечеринку. Он даже не посмотрел на меня, молча выключил свой сотовый и ушел на веранду с кружкой пива. Ну и пусть идет. Бесчувственный, старый чурбан. Правильно его называет Стивен стариком. Он старик, дед, зануда, он…он так мне нужен, как же я хотела бы вместо этого болтливого блондина ехать сейчас на вечеринку вместе с Керуком. И пусть бы он не слышал музыку, я бы задала ритм в нашем танце, я… я бы стала его ушами, его голосом, я бы для него…

— Ну вот мы и сбежали от старика, да малышка?

— Да!

Плюхнулась на сиденье рядом со Стивеном, и он протянул мне сигарету. Ну и почему бы и нет. Я сто лет не курила, можно затянуться пару раз. От первой затяжки немного закашлялась, и дым обжег легкие.

— Черт… А ведь Джон, и правда, никогда не говорил, что ты такая красавица…так сказал…симпатичная и на фото. Кажется, он показывал мне фото. Там вроде тоже не увидел ничего особенного.

— Наверное, я не фотогенична.

Выпустила колечки дыма и закинула ноги на бардачок.

— Не верю. Мне кажется, ты охренеть какая фотогеничная. Ты вообще охренеть какая.

— Какая?

Посмотрел мне в глаза.

— Охеренная! Вот ты какая! Никогда не встречал такой девчонки! Я, бл*дь, завидую Джонни.

— Джонни уже не позавидуешь.

В клубе я выпила еще пива. Стив не отходил от меня ни на секунду, казалось, он прилип ко мне, как скотч, и оторвать его можно только, если выдрать себе все волосы. Мне нравилось его внимание, нравилось, как он танцевал со мной, и нравилось курить и смеяться во весь голос.

— Ты заводная штучка, Кейти! Ты просто зажигалка! Я не знал, что ты умеешь так круто танцевать.

«Вы все обо мне много чего не знаете, и то, что обучение танцам входило в мое супервоспитание, тоже. Притом всем видам танцев, фигурному катанию, пению и даже игре на фортепиано, и на гитаре».

— Ты…ты мне нравишься, Кейти…Давай уедем вместе…я заберу тебя в Испанию.

Зашептал мне на ухо и, схватив за талию, поставил на стол. Так что все запищали и заулюлюкали, а стол подо мной слегка дернулся, но выдержал, когда я принялась на нем выплясывать.

Наверное, я застыла, как и все здесь, когда дверь клуба с грохотом отворилась, и Керук тяжелой поступью подошел ко мне, без слов перекинул через плечо и потащил к выходу, как какой-то мешок. Когда Стив попытался ему помешать, тяжеленный кулак полковника отправил его в нокаут, и он так и остался лежать на полу заведения.

— Приехал! Вы посмотрите, он приехал! И ведет себя как хозяин! Тебе же наплевать! Ты…ты всегда так себя вел! Словно тебе наплевать! — кричу в пустоту, куда-то в сам раскаленный воздух Техаса с надвигающимся ураганом. Кричу в собственную беспомощность и влюбленность в этого невыносимого, в этого до сумасшествия холодного, каменного индейца. Он словно высечен из гранита. Сидит здесь. Невозмутимо мрачный. Как и обычно, как и всегда рядом со мной.

— Ты меня бесишь, Керук! Слышишь? Плевать! Мне плевать, что ты меня не слышишь! Я тебя ненавижу! Ясно? Ненавижу!

И ударила его по плечу. Но кулак как будто впился в саму скалу, и стало больно всей руке. Занес меня, как какой-то мешок, и швырнул на сиденье машины Боба. Пьяный, злой…Никогда его таким не видела. Я выпила сама лишнего и уже не могла остановиться. Мне было тоже наплевать…Наплевать на то, что он отец моего якобы мужа, на то, что между нами пропасть, и я ему лгу каждый божий день. Сегодня все это не имеет значения. Я устала притворяться, устала бороться с собой.

— Ты бесчувственный чурбан! И я тебя ненавижу! Ты даже не представляешь, как сильно я тебя ненавижу!

Конечно же, он меня не слышал, и тогда я ударила его снова и снова. Но он, как бешеный бык, смотрит впереди себя, его руки на руле сбиты в мясо, и из одной ранки торчит кусочек стекла. Я сама не поняла, как сделала это. Как схватилась за ворот его рубашки.

— И мне наплевать…на все…

Обернулся, впиваясь черными глазами в меня, в мое лицо.

— Ненавижу! — одними губами так, чтоб он разобрал то, что я ему говорю.

Отвернулся, упрямо глядя вперед и нажимая на педаль газа.

Схватилась рукой за его затылок, резко разворачивая к себе и впиваясь в его губы с дикой, бешеной жадностью.

— Я хочу тебя…я так хочу тебя…Дамиан.

Всхлипнула ему в губы и прижалась к плечу всем своим телом, до боли, до дрожи в костях. Ударил по тормозам, схватил за волосы и притянул к себе, зажимая твердыми пальцами мой затылок, проникая языком в мой рот, и я трясусь, меня подбрасывает от безумия, скручивает низ живота, и мне кажется, что выпитый алкоголь выдирает наружу все мою страсть, всю мою дикую одержимость этим мужчиной…которого я совершенно не знаю. Но это больше не имело значения. Меня слишком влекло к нему…все в нем сводило с ума. Особенно его терпкий, мужской запах, его сила, его невероятное огромное тело, мощное, как у зверя. Я хочу принадлежать ему, хочу любить его, хочу ощутить себя под ним, на нем, его в себе.