Тогда, в марте, ей так не хотелось расставаться с ними. За два дня до отъезда Гвен настояла, чтобы они втроем приехали в Дауэр-Хаус на прощальный воскресный обед.

Затея оказалась неудачной. Дуглас с Оливером с уважением относились друг к другу, но никак не находили общий язык. Дуглас в присутствии мистера Арнольда чувствовал себя не в своей тарелке, становился скованным и ничего не мог с этим поделать, а попытки Оливера разрядить атмосферу шутками не достигали цели.

Обед проходил в напряжении, неминуемость отъезда висела черной тучей. Как ни крепились родители, было заметно, что им будет сильно не хватать дочери и внучки. После гибели Джона и Джеймса Диана стала очень тесно общаться с матерью и отцом. Правда, не сразу. Более того, в течение года после двойной трагедии ее порой одолевали мысли, что родителям недалеко до развода, до такой степени каждый из них замкнулся в себе от горя. Ей и самой требовалась поддержка и утешение. Несколько жутких месяцев Арнольды почти не разговаривали друг с другом.

С появлением Стеллы все изменилось.

Диана оставила на столе несколько монет за кофе и ступила на тротуар.

Из-за угла медленно вырулило такси и покатило мимо апельсиновых деревьев, разделяющих две полосы проезжей части. Это был довольно потрепанный довоенный «Ситроен» с опущенными окнами. Диана подскочила и уже вскинула руку, но заметила силуэт мужчины на заднем сиденье. Он подался вперед и говорил водителю по-английски:

– Нет, не здесь. Я же объяснял – это намного дальше. Езжайте прямо до отеля «Негреско». И побыстрее, я опаздываю.

Диана пошатнулась и ухватилась за спинку стула. Не может быть…

– Стойте! – наконец крикнула она, когда такси уже сворачивало на Английскую набережную. – Пожалуйста, стойте!

Однако «Ситроен» уже влился в поток машин и исчез из виду на длинной изогнутой дороге, за которой искрилось Средиземное море.

– Madame? – с озабоченным видом подбежал Арман. – Что-то случилось?

– Нет, нет… – она снова села. – Все в порядке, правда.

Но она лгала.

Все было не в порядке.

Совершенно не в порядке.

Арман неуверенно тронул ее за плечо.

– Madame, вам точно не плохо? – тихо спросил он.

Внезапная бледность англичанки его напугала.

Диана обернулась.

– Я знаю этого человека, – заявила она.

– Какого человека, madame? Того, что сидел в такси?

– Да. Я в этом уверена. Но он не может… Вряд ли я… – Диана бросила взгляд на поворот, за которым скрылась машина, и вновь посмотрела на обеспокоенного хозяина кафе. – Вы слышали, Арман? Слышали, как он говорил?

Мужчина покачал головой, дрогнули острые кончики усов.

– Non, madame. Я только слышал, как вы закричали.

– Он говорил по-английски. Мне знаком его голос. Точнее, был знаком.

– Понятно. И кто этот человек?

Арман сел рядом с Дианой. Почти никто из посетителей кафе не обращал на них внимания, кто-то курил, другие были заняты разговорами или едой.

Диана взглянула в приветливое лицо Армана. «Как ему объяснить?» Она помедлила.

– Думаю, это один мой знакомый. Очень близкий знакомый.

Арман пристально посмотрел на нее, теперь скорее с любопытством, нежели озабоченно.

– Oui, madame, понимаю… простите, мне все же кажется, вам не очень хорошо. Могу я что-нибудь для вас сделать?

Диана покачала головой.

– Спасибо, не стоит, со мной действительно все в порядке. – Она прикоснулась к виску. – Пожалуй, мне слегка напекло голову, вот и все.

– Возможно, madame следует отправиться домой и немного отдохнуть?

– Да, пожалуй. Благодарю вас, Арман. Vous êtes très gentil. А demain[4].

– А demain, madame.

Собравшись с силами, Диана отошла от кафе. Ее не покидало ощущение, что ноги могут отказать в любую минуту. За спиной раздался возглас Армана:

– Ваши цветы, madame! – Он размахивал в воздухе букетом лилий. – Вы забыли цветы!

Она слабо улыбнулась.

– Это вам, Арман. Поставьте их в вазу на стойку. Пусть все любуются.

Он пожал плечами и вернулся в кафе.

Только свернув за угол, Диана остановилась и, тяжело дыша, оперлась о стену здания. В голове застучало, и она вдруг почувствовала себя вконец обессиленной. Лишь бы не рухнуть прямо посреди улицы… Через некоторое время она пошла дальше, глубоко дыша и стараясь прогнать подступившую к горлу тошноту.

Но едва вдалеке показался купол гостиницы, Диана поняла, что ей делать.

– «Негреско», – приказала она водителю первого притормозившего такси. – Как можно быстрее.

Шофер пожал плечами и указал на плотно забитую транспортом дорогу.

– На это уйдет несколько минут, madame.

Диана его не слышала. В ушах вновь и вновь звучал тот самый голос: «… отель «Негреско». И побыстрее, я опаздываю».

Тот самый подчеркнуто медлительный выговор, лондонский акцент – уверенный, слегка высокомерный тон человека, привыкшего всегда поступать по-своему.

Джеймс. Ее Джеймс.

Никогда в своей жизни она ни в чем не была так уверена.

В то утро отель «Негреско» заполонили американцы, только что сошедшие с круизного лайнера, который белел вдали за мысом Сен-Жан-Кап-Ферра.

Отделка интерьеров отеля отличалась большим разнообразием – от ар-деко до стиля Людовика XIII. В качестве эксперимента нынешний управляющий установил в фойе множество кадок с пальмами, отчего место казалось еще более многолюдным.

Диана пробралась сквозь толпу к стойке регистрации и едва узнала себя в зеркале с позолоченной рамой на стене. Прическа растрепалась: пока такси невыносимо медленно ползло по набережной, она то и дело откидывала волосы назад. Глаза возбужденно блестели, загар придавал коже почти землистый оттенок.

– Простите, – сказала она. – Я ищу одного человека. Мужчину.

Холеный портье за стойкой поднял брови.

– Ну конечно, madame. Кого именно?

Диана замолкла. Казалось нелепым назвать его имя вслух. Наверное, ей следует уйти. Затем вдруг вновь – в который раз – в ушах явственно зазвучал тот медлительный говор.

Она набрала в легкие воздуха.

– Его зовут… звали… – Диана так и не решилась выговорить имя. – Он англичанин. Приехал сюда на такси несколько минут назад. На нем была шляпа. Федора, кажется.