Георгия дома и обсуждали, как им теперь быть. Люба никак не могла понять, что случилось с мужем. Она привыкла – рядом с ней и дочками живет чужой, непонятный человек. В слова мужа о том, что при разводе он оставит ей и детям квартиру, не слишком верилось, и вдруг он совершенно изменился, не к ней, с ней он по-прежнему ничем не делился, но к девочкам стал относиться настолько хорошо, что женщина даже растерялась. Вот и сегодня, впервые за несколько лет он привел в дом своего приятеля, и они уселись в гостиной что-то обсуждать. Дети крутились рядом и не вызывали у отца никакого раздражения. Это было странно.

– Вот смотри, я подчеркнул те звонки, о которых говорил Денис. Остальных мы пробили, это все люди с работы, и их не так уж много.

– Ты огромную работу провернул, мне на это потребовалось бы дня три. Значит, в интересующий нас день ему опять звонили, правда, тут нет адреса, куда бы его могли вызвать, но это все же плюс в его копилку. Попробуй узнать у него, куда его в тот день вызывали, а я займусь выяснением потенциальных врагов моего братца. Если его подставляют, на это должна быть причина.

– Необязательно, просто был нужен человек, на которого повесят всех погибших. Многие считают, что полиции лишь бы дело закрыть, потому подстраховываются. Возможно такое?

– Возможно, допускаю, ты прав, но тогда нам остается только поиск тех, кто выезжал в эти дни по указанным адресам, то есть возвращаемся к началу нашей истории. Давай посмотрим графики дежурств, потом я еще раз заставлю Попова вспомнить досконально, с кем и когда он разговаривал о продаже марок.

Они просидели еще несколько часов над графиками, выделили всех, кто вызывал хоть малейшее подозрение. Среди тех, на кого они обратили внимание, были две женщины, одна из них была приезжая из Молдавии, вышедшая замуж в Москве и через год подавшая на развод. Став гражданкой России, она немедленно привезла всю семью из Кишинева, потом устроилась работать фельдшером на «Скорой помощи».

– А почему ты обратил на нее внимание? – Георгий вопросительно уставился на приятеля.

– Потому, что не люблю тех, кто хитростью устраивается в жизни. Никогда не поверю, что она из большой любви выходила замуж. Скорее всего, ей просто было нужно гражданство и прописка. Кстати, ее муж скоропостижно скончался, они даже и развестись не успели.

– От чего он умер?

– Тут все чисто, он умер от рака. Что-то там с кровью, но случай проверяли, его никто не травил и не убивал. Похоронили его по христианскому обычаю, в земле. Если бы что-то было, патолого-анатомы тоже люди и могут ошибаться, его, на всякий случай, кремировали бы. Чтобы концов не нашли.

Они посидели еще часа полтора, потом Стас спохватился, что уже очень поздно, и, распрощавшись с хозяевам, отправился домой.

Люба молча убрала со стола и увидела, как Георгий тихо вошел к спящим девочкам и поцеловал сперва одну, потом другую. Этого женщина уже выдержать не смогла. Она ушла на кухню и там тихо заплакала.

Лорина

Ее жизнь разделилась на три части. Посередине была болезнь, от которой она не надеялась избавиться. То, каким чудом ей удалось выжить тогда, когда надежды уже не было, вызывало странные мысли. То ей думалось, что Бог ее простил и зачем-то подарил ей вторую жизнь, то приходило в голову, что никто ее не прощал, теперь пришла пора ответить за свои преступления. В таком состоянии внутреннего раздрая она находилась все то время, как выписалась из больницы. Лорина понимала, что должна позвонить Георгию и как минимум, сказать ему спасибо за помощь, но не могла. Женщина уже настроилась на расплату за содеянное, и вдруг все поменялось. Теперь она должна сама решать свою судьбу. То ей хотелось все забыть и жить дальше, счастливо и долго, то возникал стыд, это всегда происходило, когда она невольно вспоминала последние похороны убитой ею старухи. Она, желавшая принести в этот мир как можно больше радости, оказалась причиной чьего-то огромного горя. Думая об этом, Лорина решила навестить женщину и девочку, которым она принесла столько боли. Помня, где они жили, она пошла туда и решила вначале поговорить с сидящими у подъезда женщинами. Уж они-то наверняка в курсе проблем всех живущих в доме. По крайней мере тех, с кем не так давно общались. Ведь с момента смерти последней жертвы прошло чуть меньше двух лет. Как ни странно, она не встретила ни единой живой души во дворе. Тогда женщина решила зайти к потерпевшим, представиться сотрудницей органов опеки и потом сказать, что им позвонили анонимно. Извиниться за неожиданное вторжение и так далее. Так она и сделала. Дверь открыла девочка лет десяти, даже не спросившая, кто пришел.

– Вы к кому? – с мрачным лицом спросила девчонка.

– К тебе, наверное, а мама на работе?

– Спит мама, она третий день не просыхает.

– Она что, пьет?

– Пьет, пока бабушка была жива, она не давала это делать, отбирала у матери все деньги и сама тратила их на продукты. А теперь… – Девочка махнула рукой и тяжело вздохнула.

– А как же ты, тебе же сейчас в школе, наверное, надо быть?

– Не-е, мы во вторую смену учимся, пока эта, ну, которая, забыла слово, короче, теперь зараза ходит и нас по разным сменам заставляют учиться. Наш класс начинает только в четыре часа и в восемь заканчивает.

– Как ты домой, по темным улицам идешь? Одна, а если кто пристанет?

– Не-е, я маленькая, я бегом, раз и дома. Потом мамку одну оставлять никак нельзя, она опять напьется, еще квартиру спалит. Я в школу не всегда хожу, только когда она трезвая.

Лорина растерянно стояла на пороге, перед ней была малышка, которая повзрослела слишком рано, и все это из-за нее, из-за Лорины. Оказалось, старуха кричала и ругалась на дочь не зря. И дело было вовсе не в том, что кто-то нарушал законы секты, да и секты никакой не было, была беда в семье, а Лорина лишила семью той единственной опоры, которая хоть как-то держала их на плаву. И в этот момент женщина поняла, зачем ей была оставлена жизнь. Она не пойдет в полицию, по крайней мере, не сейчас, она будет помогать этой семье, она должна костьми лечь, но излечить маму этой девочки от пагубного пристрастия. Ей придется самой заботиться о ребенке, пока мать лечится.

– Тетя, а вы вообще кто? –