Он оторвал свой взгляд от неё. Соберись с силами.«Оградись от этого. Оставайся в здравом уме». Конечно. Эта женщина представляетбольшую опасность, чем любая армия. Она прошла через Туман и полностьюуничтожила его чувство порядка. Она вторглась в его сокровенные мысли,проигнорировала все его команды и заманила в бесчестье своей красотой.

И, тем не менее - она всё ещё жива.

Он не мог вспомнить последний раз, когда обладалженщиной, но знал, что это было примитивно, дико и быстро, как и весь егосексуальный опыт. С этой женщиной, Дарий жаждал чего-то медленного инепринужденного. Чего-то нежного. Как их поцелуй.

Изучая остальную часть комнаты, он заметил цветочныезанавески на обоих окнах, каждая была симфонией цветов. Розовый, желтый,голубой, фиолетовый... Цвета были на много прекраснее, чем они запомнились ему.Одну стену занимало зеркало, другая же была расписана цветами и винограднойлозой. Зеленые листья и фиолетовые гроздья расцвели в воображаемых лучахсолнца. Грейс была женщиной, которая наслаждалась чувственностью жизни. Чем онтоже наслаждался в последнее время.

«Грейс, Грейс, Грейс». Напевалось в его голове её имя.Если бы только  он мог еще раз вкусить её, то был бы способен забыть её. «Всеголишь разочек». Он обнаружил, что приближается к её кровати. Подчиненный превосходящей его силой, он наклонился и вдохнул её экзотический аромат. Егоглаза закрылись, когда он наслаждался её чувственной сладостью. Он мягко ласкалеё губы своими. Потерявшись в своих снах, она инстинктивно попыталась ответитьна его нежность.

Не смотря на это, он осознавал, что, если онапробудится сейчас, то начнет от него отбиваться. Он знал это так же верно, каки то, что его воля к сопротивлению может рухнуть при малейшем телесномконтакте. Не зная, что еще сделать, он произнес заклинание временногоспокойствия, благодаря которому, она будет расслабленной в течение несколькихпервых мгновений после её пробуждения.

Закончив, он выпрямился.

- Грейс, - сказал он нежно. - Проснись.

- Хм, - прошептала она. Её глаза оставались закрытымиот блаженства, когда она потянулась, в результате чего бледно-розовые иизумрудные ткани окутали её мягкими волнами и складками.

- Грейс, -  вновь позвал он. - Мы должны поговорить.

Её веки затрепетали и открылись. Она одарила егосонной, милой улыбкой.

  - Дарий? - спросила она, затаив дыхание.

При звуке его имени на ее губах, у него пересохло во рту,и он был не в состоянии ответить.

- Ты здесь. - Её улыбка стала шире, когда оназапрокинула руки за голову, а из горла вырвалось низкое мурлыканье. - Я сплю? -Она обдумала свои слова, и на её лбу залегла морщинка. - Ощущения не похожи насновидение.

- Не спишь, - сказал он, прерывисто. Цвет её глаз былгораздо красивее, чем любой другой цвет, который он когда-либо видел.

- Значит ты настоящий? - спросила она, нисколько неиспугавшись его.

Он кивнул, понимая, что заклинание спокойствия былопричиной её слабости. Он знал, что это было абсурдно, но он желал, чтобыпричиной такой реакции был он сам, а не его сила.

- Что ты здесь делаешь?

- У меня к тебе много вопросов.

- Я рада, что ты пришел, - сказала она.

- Мне нужен медальон, Грейс. Где он?

Она наблюдала за ним в течение долгого, сонногомгновения, затем придвинулась и обняла его шею руками, врезавшись своей грудьюв его. Она притянула его еще ближе, пока они не оказались нос к носу.

  - Вопросы позже, - сказала она. - Сейчас поцелуй.

Его ноздри раздулись на её требование, но не отзлости. Предательский огонь разливался по телу. Он хотел расслабить её, а невозбудить. Боги, он призвал заклинание спокойствия, чтобы избежатьприкосновений к ней, теперь же она требовала его прикосновений.

  - Отпусти меня, - сказал он мягко, понимая, что смогбы отступить, если бы только нашел в себе волю.

- Я не хочу, - её пальцы играли с прядями волос уосновании его шеи, а в глазах светилась мольба. - Каждую ночь я мечтала о нашемпоцелуе. Это, то единственное, что заставило меня почувствовать себя цельной,завершенной, и я хочу еще. - Она немного нахмурилась. - Я не знаю, почемутолько что  тебе это сказала. Я...Почему я тебя не боюсь?

«Я заслуживаю хорошую взбучку», выругал он себя, новсе равно склонил к ней голову. Её согласие соблазнило его, словно онаприманила его рукой. Он был беспомощен против её очарования. В любой моментзаклинание может утратить силу, и тогда она оттолкнет его. А до тех пор ...

  - Открой, - сказал он ей. И его вовсе не волновало,как это охарактеризует его. «Бессердечный, ну что ж, так тому и быть».

Она немедленно повиновалась. Язык Дария проник внутрь,кружась и исследуя. Его гортанный стон смешался с её легким вздохом. Она былацелой палитрой вкусов: теплый, восхитительный, завораживающий. Это был вкус,которые он пробовал прежде только однажды, во время их первого поцелуя. Онхотел наслаждаться этим снова, снова и снова.

Она вцепилась в его рубашку, затем стала массироватьего шею, раскрываясь, молча требуя, чтобы он не сдерживался, а полностьюотдался страсти. Он был покорен тем, что она отвечала ему так открыто,безудержно и быстро. Глубинное стремление быть с ней добрым, закралось в егодуше, расцвело и усилилось. Как же отчаянно он хотел погружаться в её тело,снова и снова, и обладать ею во всех вообразимых позициях, пока его голод небудет утолен.

Он накрыл её своим телом, что позволило им обоимлежать в её кровати так, как он представлял несколько мгновений ранее. Он нежноперекатил их на бок. Если бы она уговаривала его расстаться с жизнью, он бы судовольствием согласился. Пышная, сочная грудь уперлась в его ребра. Крометонкой футболки, на ней был маленький участок кружев между её бедер. Она быласамым сексуальным маленьким созданием, и он крайне негодовал, что преграда изодежды мешала прикосновениям коже к коже.

Одной ногой она обвила его талию, притягивая ближе, ион еще глубже погрузился в вершину ее ног. Он зашипел от изысканногоудовольствия. Он знал, что ему следует оттолкнуть ее, понимал, что долженначать допрос. У него было не так уж и много времени, ведь он уже чувствовалслабость от нахождения вне Атлантиды.

Но он не мог остановиться. Был беспомощен. Отчаяннонуждался в ней.

Он должен овладеть этой женщиной.

Его страсть к ней была опасной, запрещенной, но времяшло за пределами реальности, и Дарий позволил себе чувствовать, а не думать.Когда он сделал это, все эмоции, что он всегда презирал, теперь стали еговеличайшим союзником. Нежность. Страсть. Жажда. Теплая женская плоть дразнилаего. Её сладкий женский аромат дурманил его. Гладкий и чарующий блеск над егобровями создавали бисеринки пота.