— Берта, это Дональд, — сказал я. — Садись на первый жесамолет до Лас-Вегаса, повторяю: на первый, и прилетай сюда. Только что яразговаривал с Фрэнком Селлерсом. Он, наверное, прибудет раньше тебя, но всеравно — поторапливайся.

— В Лас-Вегас? Какого черта тебя занесло в Лас-Вегас?

— Хотел, чтобы ты поволновалась. Тебе лучше прилететь сюда иузнать обо всем лично. Думаю, сейчас самое время пустить в ход твои методы.

— Не дождешься, — отрезала она. — Я не собираюсь ломать себешею и прыгать из города в город, чтобы вытащить тебя из дерьма, в которое тыугодил по собственной инициативе. Я тебя предупреждала: любишь кататься, люби исаночки возить. Вот и вози их теперь.

— Ну хорошо, — согласился я, — только саночки-то у насобщие.

— Наше партнерство расторгнуто, — напомнила она. — Ты сам обэтом сказал.

— В таком случае я кладу пятьдесят тысяч долларов себе вкарман. Идет?

— Что?

— Пятьдесят штук.

— Ты с ума сошел?

— Я — нет.

— Где, говоришь, ты остановился?

Я назвал ей отель.

После непродолжительного раздумья она проворчала:

— Хорошо, я приеду. Но не дай Бог тебе меня обмануть.

— Все будет хорошо.

Сделав эти два чрезвычайно важных звонка, я лег в кровать идолго ворочался с боку на бок.

Сержант Селлерс, должно быть, прибыл специальным рейсом. Онпостучался в дверь моего номера еще затемно.

— Ну что, Шустрик? — заявил он, едва я успел открыть дверь.— Что ты можешь сообщить мне о миссис Харвей Честер?

— Хотите ее увидеть?

Он молча кивнул.

— О'кей, — сказал я. — Пойдемте.

Я усадил его в машину, и мы помчались к затрапезномумаленькому бунгало, которое снимала миссис Честер.

Высадившись у порога, мы дружно забарабанили в дверь.

На мгновение меня охватила паника, но вот изнутри донеслисьприглушенные звуки, и дверь наконец приоткрылась.

— Привет, миссис Честер, — сказал я. — Это — сержант Селлерсиз полицейского управления Лос-Анджелеса. Он давно хотел с вами встретиться.

— Встретиться со мной? — спросила женщина, глядя на насшироко открытыми глазами и умело разыгрывая удивление.

— Совершенно верно, — подтвердил я.

— Вы причастны к делу о дорожно-транспортном происшествии,случившемся в Лос-Анджелесе, — изрек Селлерс.

— О! — протянула женщина, переводя взгляд с Селлерса наменя.

— Можно войти? — спросил Селлерс. — Нам нужно поговорить свами.

— Я… я не одета.

— Для нас и халат сойдет, — настаивал Селлерс. — Это неконкурс красоты. Мы расследуем уголовное преступление.

Не дожидаясь ответа, сержант проследовал в дом.

Я прошмыгнул следом.

В маленьком жилище ничего не изменилось: все та жебесцветная гостиная, только на этот раз складная кровать была откинута. За нейвиднелась небольшая кухонька.

Не особенно церемонясь, Селлерс опустился в самое удобное свиду кресло, а я пристроился на краешке кровати.

Миссис Честер стояла, поочередно рассматривая нас.

— Итак, — начал Селлерс, — я вас слушаю.

— Я только на минутку отлучусь в ванную, — сказала она.

— Хорошо, но, пожалуйста, побыстрее.

Миссис Честер ушла в ванную комнату и закрыла за собойдверь.

Селлерс кивнул мне:

— Черт меня побери! Я решил было, что ты водишь меня за нос.

— Все по-честному, — ответил я.

— То-то, — продолжал сержант. — Пока ты не обелишь себя, намое снисхождение можешь не рассчитывать. Ты слишком часто играл не по правилам.

— Меня подставили, — сказал я. — Сперва я хотел сам во всемразобраться, а потом уже вам рассказать.

Вы меня знаете — я не люблю петь с чужого голоса.

Если я что-то утверждаю, значит, это так и есть.

Селлерс вынул из кармана сигару, сунул ее в рот и заметил:

— Я пока промолчу, Лэм.

Мы сидели и ждали, причем Селлерс внимательно меняразглядывал.

— Знаешь, Шустрик, я не знаю, в какую игру ты играешь, ноесли все по-честному, можешь на меня рассчитывать.

— Спасибо, — сказал я.

— Я был уверен, что ты снова водишь меня за нос, когда тывчера позвонил, но одного взгляда на эту женщину достаточно, чтобы понять, чтоона попалась. Что бы ты там ни сделал, — это не сговор, даже если она такдумает. Меня беспокоит другое. Эти чертовы полицейские в Денвере утверждают,что машина мисс Элдон в тот день находилась в их городе. Они идиоты!

Нам с тобой точно известно, что именно эта машина сбиламиссис Честер.

— Известно ли? — переспросил я.

Селлерс нахмурился и процедил:

— Не начинай все сначала, Шустрик, а то я могу опятьрассердиться.

Я промолчал.

Какое-то время он задумчиво жевал свою сигару, потом невыдержал:

— В этом деле много странного…

Я промолчал снова.

— Эй! — сказал Селлерс. — Эта чертова баба что-то слишкомдолго возится в ванной. — Он вскочил с кресла и принялся колотить в дверь сословами: — Эй вы, а ну-ка выходите живо!

Ответа не последовало.

Селлерса внезапно озарило:

— Проклятье, но она не могла улизнуть через окно в одномхалате!

Из-за двери послышался шум спускаемой в унитаз воды.

Селлерс вернулся на место, потом снова подошел к двери.

— Выходите! — сказал он ей.

— Я не могу.

— Немедленно выходите, — приказал он. — Вы находитесь тамслишком долго.

— Я еще не готова.

Селлерс забарабанил в дверь кулаком.

— Открывайте!

— Да говорят вам, не могу.

— Послушайте, что за дурацкие шутки! — заревел сержант,заливаясь краской. — Открывайте, черт побери! Выходите!