— Ем, как мне удобно, — сказала я, словно отрезала. — Поблагодари, что не втягиваю их ртом.

— Спасибо, — обиженно буркнул Володька.

Значительно позже, когда мы, довольные и сытые, лениво растянулись кто где и потягивали горячий кофе, любезно сваренный Кириллом, я продолжила свое повествование.

— Севастьянов преследовал меня месяц. И не нужно обиженных взглядов, Кирилл, скажи спасибо, что мы не в Америке живем. Иначе я бы давно получила в отношении тебя судебный запрет. Ты бы ко мне и на километр не приблизился.

— А жене стукануть? — предложил Антонов.

— Нет. Я предпочитаю сама решать свои проблемы. Хотя это бы облегчило мою жизнь, не сомневаюсь. А так намучилась я с этим парнем — будь здоров. Не желал униматься, и все тут. Однажды даже в Чехию меня чуть не увез. Подговорил приятеля обратиться ко мне якобы с одним делом. Друг его меня нанял и даже командировку в Прагу оформил. И только в самолете выяснилось, что все подстроено Кириллом.

— А ты? — ахнул Володька.

— А я развернулась и ближайшим рейсом в Россию вернулась. Севастьянов зря на билеты разорился.

— Слушай. — Конфетин повернулся к моему бывшему возлюбленному. — Даже не представляю, что еще такого ты мог придумать, чтобы она в итоге сломалась? Если уж все вышеперечисленное не сработало… Что же ты сделал?

— Не поверишь, ничего, — усмехнулась я. — Иногда, чтобы завоевать женщину, достаточно просто быть собой. Во всяком случае, на меня именно это подействовало. Хотя без вмешательства Его величества случая все же не обошлось… — Я немного помолчала, а затем продолжила, не поднимая глаз на присутствующих. — Кирюша в итоге сдался. Попытки добиться моего расположения оставил, чем меня, конечно, очень порадовал. Шло время, и мы потихоньку забывали друг о друге.

— Эй-эй, говори за себя! — Севастьянов только чудом не захлебнулся возмущением.

— Хорошо, я стала забывать о тебе. Не сомневаюсь, ничего бы у нас не вышло, если бы не та история. Знаете, ничто так не сближает людей, как пережитые вместе злоключения. Не случайно все голливудские экшен-фильмы непременно имеют любовную линию. Вот и у нас получилось все, как в кино. Да чего там вспоминать, — махнула я рукой.

— То есть? — В голосе Конфетина явственно слышалось возмущение. — Ты прервешь рассказ на самом интересном месте?

— Не было ничего интересного, — сказала я, — просто мы вместе с Кириллом попали в серьезный переплет. Я тогда одного клиента сопровождала — эскорт-услуга для тех, кто охранников светить не хотят. Вон как с Володькой. Ну и вот мы втроем — я, Севастьянов и тот парень — оказались в заложниках. Мы в одном кафе вместе очутились. Этот, — я кивнула на экс-возлюбленного, — за старое принялся, я отбиваюсь, ну и… Преступники воспользовались ситуацией и скрутили нас с моим клиентом. Оказывается, они его давно пасли, похищение с целью выкупа затеяли. Ну а Кирилл же герой, — мои зубы оскалились в улыбке, — помогать нам кинулся, так они и его с собой прихватили. Заперли нас троих в подвале заброшенного дома и две недели держали, пока родственники должника деньги собирали.

— И за это время крепость пала? — Гоша и не думал скрывать ехидство. Спокойно отразив его полный насмешки взгляд, я перевела свой на Володьку, чтобы тут же невольно усмехнуться — наивное дитя внимало моему рассказу с широко открытыми глазами. За броней юношеского цинизма скрывалась тонкая, ранимая душа, не лишенная романтичных устремлений. Мое сердце сжалось от сочувствия к мальчику, стоило мне только вспомнить о пережитой им недавно утрате.

— Тебе не понять. — Мой голос прошелестел еле слышно.

— Да где уж мне-то. — И без того маленькие, практически поросячьи Гошины глазки теперь и вовсе превратились в щелочки.

— Слушай, ты чего взъелся? — Мой верный рыцарь, следуя традиции, бросился на мою защиту. А ведь я столько раз просила его этого не делать! Не понимает, что ли, что тем самым он унижает во мне феминистку? Но если уж Севастьянов решил меня защищать, он будет биться до последнего.

— Ша. — Моя ладонь взлетела вверх. — Вы еще давайте подеритесь! Мало нам неприятностей.

А еще говорят, женщины — склочницы. Мужики куда хуже — стоит двум самцам оказаться вместе… Если каждый из них еще и лидер по натуре — у-у-у… Хорошо, хоть «золотой ребенок» не претендует на главенствующую роль.

— Вы хотели узнать историю нашего знакомства, вы ее узнали. А комментарии прошу оставить при себе. Тем более все давно быльем поросло.

— Отчего же? — Конфетин не желал униматься. — Начала, так иди уж до конца. Поведай нам, почему вы больше не вместе?

— А с чего ты взял… — начал было Кирилл, но я только рукой махнула, его останавливая.

— Не твое собачье дело, — сказала я. — И так жалею, что разоткровенничалась. Ладно, — резко отодвинутый мной стул громко взвизгнул, — всем лучей бобра, а я спать. Слишком трудный выдался у нас денек.

— Как это спать? — удивился Володька. — Время же только шесть вечера.

— Малыш, — улыбнулась я, — запомни первое правило разведчика — отдыхать следует при первой возможности, ибо неизвестно, когда она появится в следующий раз. Так что не советую тебе дожидаться прихода Хрюши со Степашкой. Иди баиньки прямо сейчас. Наши друзья из правоохранительных органов — удивительно шустрые ребята, кто их знает, когда они вновь нас настигнут. Так что кто как, а я не собираюсь и дальше терять время на пустые разговоры. Всем peac!

И, послав компаньонам самую обворожительную улыбку, на какую только оказалась способна, я неспешно удалилась в отведенную мне спальню. Правда, как вскоре выяснилось, покой мне только снился.

Как и во всей квартире, интерьер моей комнаты создавался в далекие шестидесятые, если не раньше. Допускаю, что тогда он вполне соответствовал модным дизайнерским тенденциям, хотя и на этот счет имеются у меня некоторые сомнения. Но сейчас поди разбери. Однако, как говорится, снятой на несколько дней квартире под кровать не заглядывают. Хотя в данном случае не мешало бы — судя по запаху, здесь явно кто-то умер. И не раз. С другой стороны, тут бы со своими скелетами разобраться, где уж чужие раскапывать.

Моя голова коснулась подушки, которая, вопреки ожиданиям, пахла лавандой и сеном, и Морфей тут же распахнул свои объятия — не иначе, давно поджидал. Жаль только, дождаться ему меня оказалось не суждено. Не успела я погрузиться в глубокий сон, как меня уже вывел из небытия тихий, но настойчивый зов Кирилла.

— Женя, — шептал он, щекоча дыханием ухо, — Женечка! Ты спишь?

— Спала, — раздраженно пробормотала я, занимая на кровати вертикальное положение. — Слушай, Кирюш, ну чего тебе неймется-то, а? Вот ни жить ни быть, сейчас поговорить нужно?

— А когда? — В голосе Севастьянова слышалось искреннее удивление. — Мы все время в бегах, вот выдалась минутка, грех не пообщаться.

— О чем? — Встав с кровати, я подошла к окну и посмотрела вниз на улицу через мутное, давно не мытое стекло. Отсюда двор напоминал бетонный колодец — глубокий и узкий. Яркими пятнами пестрели цветочные клумбы, по щербатой мостовой весело скакал итальянский мальчишка, кто-то парковал свой крошечный автомобиль у подъезда.