руку и едва не огрызается от досады на подскочившего к их парте Крюкова.

А тот скалится во все тридцать два и видимо никуда не собирается уходить.

«Как ж ты не вовремя!»

— О чём разговор?

— Чего тебе?

— Смотрю, за ручки держитесь, дай думаю, подойду.

— Достану, — заканчивает за него Алиса, понимая, что разговора не выйдет. Только вот Лука так и сидит, словно никуда не торопится, медленно собирает сумку, а когда заканчивает, оповещает:

— Я подожду в коридоре.

Алисе только и остается смотреть ему вслед да гадать, что такого он знает, но не хочет говорить при одноклассниках?

— Свидание? А можно с вами? Третий же не лишний!

— Вакантное место занято!

Покидав вещи в рюкзак, Алиса тут же стартует вслед за скрывшимся уже из виду Лукой, не зная, правда ли он будет ждать или обманул?

Оборачивается только за пару шагов до выхода, чтобы припечатать недовольно:

— И это не свидание!

* * *

Вылетев из кабинета, Алиса оглядывается, выискивая Луку в толпе спешащих домой школьников, однако не находит. Нигде поблизости не видно знакомой макушки и никто не стоит в ожидании. Все вокруг куда-то движутся, спешат и ни мгновения не стоят на месте.

«Ну и дура!»

От происходящего немного обидно, хоть всё и кажется вполне логичным. Достала — отвязались. Способ ничем не хуже остальных.

Поправив впившуюся в плечо лямку сумки, Алиса вливается в общий поток торопящихся спуститься на первый этаж людей.

«Ну и ладно! О чём собрание и так можно будет узнать. Позже. От дяди».

Прикусив от досады губу, она едва снова не прокусывает её. На этот раз от неожиданности, когда-то кто-то хватает её за запястье и тянет за собой в сторону, уводя с линии бегущего за прошедшей толпой мальчишки, а затем вперёд и по ступеням вниз.

Это происходит насколько быстро, что Алиса даже не сразу понимает, что рядом Лука. Только в лицо снова дышит землёй, дымом и горечью трав.

— Я думал, ты что-то хотела спросить, — замечает он с легкой ноткой насмешки в голосе и отпускает руку, как только они оказываются на первом этаже.

— А ты ответишь? — невольно в тон ему отзывается Алиса.

Правда разговор ненадолго приходится прервать, а когда на руках оказываются куртки только и остаётся найти более-менее спокойное место. Или хотя бы отойти к окнам напротив раздевалок.

— А ты спроси, — привалившись плечом к стене, предлагает Лука. Отворачивается, мазнув по Алисе взглядом, делая вид или действительно наблюдая за тем, как медленно, но верно рассасывается толпа, переставая напоминать растревоженный пчелиный улей.

— Что за собрание?

Лука молчит и всё так же смотрит в сторону. Алиса видит, как хмуро стремятся сойтись на переносице брови. Словно он усиленно думает о чём-то не особо приятном.

— Твоего отца тоже вызвали?

— Отчима, — поправляет Лука, когда, кажется, ответа уже не дождаться. — Мой отец давно мертв. А по поводу собрания…

Алиса ёжится от тяжелого и словно сканирующего взгляда. Щупает невольно пальцы, чтобы убедиться — они нормальные, человеческие. Хочется коснуться ещё и ушей, однако понимает, что этот жест уж точно привлечёт куда как больше внимания, чем спрятанные за прядями волос уши. Даже если предположить, что они уже успели изменить форму.

— Мне оно не нужно, — словно наконец-то решив что-то для себя, кивает Лука. — Несколько лет назад, можно сказать, оно у меня уже было, — легкий смешок и продолжение: — Скажем так… Одарённые люди нужны всем. Гранты, стипендии, другие плюшки и ништяки… Таких людей ищут и, когда находят, предлагают то, от чего не хочется отказываться. И, как я понял, такие собрания проводятся для всех, в ком был обнаружен потенциал.

Алиса, завороженная голосом и пробегающим по коже, словно электрические искры, напряжением, не замечает ничего вокруг, поэтому и вздрагивает, пойманная чужим окликом:

— Эй, а вы чего домой не идёте?

Сердце ухает от неожиданности, но голос не принадлежит Крюкову, а это значит, что отделаться будет гораздо легче. Алисе очень не хочется, чтобы разговорившийся Лука соскочил. Она не уверена, нравится ли то, что он рассказывает, однако… Как говорит иногда дядя: «Предупреждён — значит вооружён».

— Нам некуда торопиться, — отзывается Лука прежде, чем Алиса успевает ответить сама. И на удивление такой ответ прокатывает. Одноклассник, прощаясь, сваливает, позволяя вернуться к прерванному разговору.

— А что подразумевается под… потенциалом?

Во рту неприятно сохнет, а вспугнутое появлением одноклассника сердце набатом бьётся о рёбра. Алиса боится, что кто-то там всё-таки каким-то образом узнал, понял кто она такая. Но тогда…

«И что теперь? Как родителей?»

В горле от этой мысли появляется ком, а пальцы начинают зудеть в шаге от изменения, так что Алиса поглубже засовывает руки в карманы.

«Ты же сама знаешь, что они действуют грубее. Тебя бы просто загнали при удобном случае и всё» — всплывают в памяти слова дяди. И это немного успокаивает.

— У кого что, — пожимает плечами Лука.

Кажется, что у него нет никакого к ней интереса. Спокойное лицо, скучающий взгляд, скользящий по отбившимся от основного потока школьникам.

— Управление, сила, ловкость, слух.

Он мажет взглядом по Алисе, прежде чем расплыться в усмешке, добавив:

— Жонглирование огнём голыми руками, охлаждение газировки.

Отпускает так внезапно, что даже голова на мгновение кружится. Лука шутит. Ну не может же он о последнем говорить серьёзно?

— Значит это выборочно?

— Да.

— Как думаешь, а что за потенциал у меня?

«Я ни о чём не знаю, человек и вообще птица наивняк, ага».

— Понятия не имею, но можно же подождать и спросить, что они хотели?

Отлепившись от стены, Лука кивает в сторону темнеющего, словно зев пещеры, квадрата с выходом.

— Где ты говорила у них собрание?

— Кабинет психолога. Рядом со столовкой, за стендом с…

— У психа, так у психа, — соглашается Лука, ускоряя шаг, и Алисе ничего не остаётся, как просто не отставать. Всё равно