– Ммм… – прогудел Узор. – Плохо. Очень плохо.

Инадара покосилась на Узора, из-за которого пол возле Шаллан казался помятым.

– Мне не нравится это существо. Спрены не должны говорить. Возможно, это один из Приносящих пустоту!

– Никакой я не Приносящий пустоту, – буркнул Узор.

– Светлость Шаллан…

– Он не Приносящий пустоту, – рассеянно подтвердила веденка.

– Мы должны его изучить, – сказала Инадара. – Как давно, по вашим словам, оно за вами следует?

Раздались тяжелые шаги – подошел Ренарин. Шаллан предпочла бы сохранить Узора в тайне, но, когда поднялся ветер, он начал громко жужжать. Теперь внимание ученых приковано к нему. Ренарин наклонился. Узор, похоже, его очаровал.

И не только его одного.

– Оно как-то в этом замешано, – настаивала Инадара. – Вы не должны так быстро отвергать одну из моих теорий. Я по-прежнему считаю, что оно может быть связано с Приносящими пустоту.

– Ведомо ли тебе что-нибудь об Узорах, старая женщина? – оскорбленно возмутился Узор. Когда это он научился говорить в таком тоне? – У Приносящих пустоту нет узора. Кроме того, я читал о них в ваших преданиях. Там упоминается о тощих руках, подобных костям, и жутких лицах. Сдается мне, если ты хочешь отыскать Приносящего пустоту, начать поиски следует с зеркала.

Инадара отшатнулась. Потом она ушла, сердитая, и принялась беседовать со светлостью Велат и ревнителем Исасиком о том, как толковать карту Шаллан.

Девушка улыбнулась, не переставая рисовать:

– Ловко ты ее.

– Я учусь, – ответил Узор. – Оскорбления представляются особенно полезными для моего народа, ибо в них правда и обман сочетаются весьма интересным образом.

Снаружи все еще раздавались хлопки.

– Что это? – тихонько спросила Шаллан, дорисовав очередное плато.

– Спрены бури, – проворчал Узор. – А вот они как раз из спренов пустоты. Это нехорошо. Я чувствую, затевается что-то очень опасное. Рисуй быстрее.

– Клятвенные врата должны быть где-то на том центральном плато, – сказала Инадара собравшимся вокруг ученым.

– Нам ни за что не успеть обыскать его целиком, – заметил один из ревнителей. Он постоянно снимал очки и протирал стекла, а потом снова надевал, как и сейчас. – Это плато явно самое крупное из всех, что попадались нам на равнинах.

Действительно проблема. Как найти Клятвенные врата? Они могут быть где угодно. «Нет, – одернула себя Шаллан, рисуя выверенные штрихи, – старые карты помещали то, что Ясна считала Клятвенными вратами, к юго-западу от центра города». К несчастью, у нее по-прежнему отсутствовали данные для определения масштаба. Город слишком древний, и все карты представляли собой копии копий или были воссозданы по описаниям. К этому моменту она не сомневалась, что Буревой Престол не занимал Расколотые равнины целиком, – город и близко не был таким громадным. Структуры, на месте которых разместились военные лагеря, являлись второстепенными пригородами или городами-спутниками.

Но это просто догадка. Ей требовалось что-то конкретное. Какой-то знак.

Полог шатра снова распахнулся. Снаружи стало холоднее. Неужели дождь усилился?

– Преисподняя! – выругался вошедший худощавый мужчина в одежде разведчика. – Вы хоть видели, что там творится? Почему мы рассеялись по всем плато? Разве план был не в том, чтобы вести оборонительное сражение?

– Донесение? – потребовала Инадара.

– Дайте мне полотенце и лист бумаги, – бросил разведчик. – Я обогнул южную сторону центрального плато. Нарисую, что видел, но… Преисподняя! Они кидаются молниями, светлость. Молниями! Безумие. Как же нам сражаться с такими существами?

Шаллан закончила последнее плато на своем рисунке. Отодвинулась, села на пятки и опустила перо. Расколотые равнины нарисованы почти целиком. Но что она сделала? В чем смысл?

– Мы совершим вылазку на центральное плато, – предложила Инадара. – Светлорд Ренарин, нам понадобится ваша защита. Возможно, в городе паршенди мы найдем стариков или рабочих и сможем спасти их, как велел светлорд Далинар. Они могут что-то знать про Клятвенные врата. Если нет, мы будем обыскивать дома в поисках подсказок.

«Слишком медленно», – звенело в голове веденки.

Только что прибывший разведчик приблизился к огромной карте Шаллан. Наклонился, изучая ее и обтираясь полотенцем. Девушка бросила на него сердитый взгляд. После стольких трудов не хватало, чтобы кто-то забрызгал карту водой…

– Неправильно, – сказал он.

Неправильно? Это он о ее шедевре? Какая глупость!

– Что именно? – устало спросила она.

– Вот это плато, – пояснил мужчина, ткнув пальцем. – Оно не длинное и тонкое, как вы его изобразили. Оно выглядит как безупречный круг, с большими зазорами между ним и плато на востоке и западе.

– Маловероятно, – возразила Шаллан. – Будь оно так… – Девушка моргнула.

Будь оно так, узор оказался бы нарушен.

– Что ж, подыщи для светлости Шаллан отделение солдат и делай, как она говорит! – велел Далинар, поворачиваясь и заслоняясь рукой от ветра.

Ренарин кивнул. К счастью, он согласился на время битвы надеть осколочный доспех, а не остаться с Четвертым мостом. В последнее время Далинар едва понимал парнишку… Вот же буря! Великий князь Холин ни разу в жизни не видел, чтобы кто-то выглядел неуклюжим в осколочном доспехе, но у его сына получалось. Ветер унес полосу дождя прочь. Свет синих фонарей отразился от мокрой брони Ренарина.

– Ступай, – поторопил Далинар. – Защити ученых во время их миссии.

– Я… – начал Ренарин. – Отец, не знаю, если я…

– Ренарин, это не было просьбой! – рявкнул Далинар. – Делай, что приказывают, или передай этот доспех, буря бы его побрала, тому, кто сделает!

Мальчик попятился, потом отдал честь со звоном металла о металл. Далинар указал на Гаваля, который выкрикивал приказы, собирая отделение солдат. Ренарин последовал за Гавалем, и оба удалились.

Буреотец! Небо становилось все темнее и темнее. Вскоре им понадобятся фабриали Навани. Ветер дул порывами, принося с собой дождь, который был слишком сильным для Плача.

– Надо оборвать это пение! – заорал Далинар, перекрикивая шум дождя и пробираясь к краю плато вместе с офицерами и гонцами, а также Рлайном и несколькими членами Четвертого моста. – Паршун, эта буря – их рук дело?

– Я в этом убежден, светлорд Далинар!

По другую сторону ущелья армия Аладара отчаянно билась с паршунами. То и дело сверкали красные молнии, но, судя по донесениям с поля боя, паршенди не знали, как ими управлять. Они могли быть очень опасными для тех, кто оказался поблизости, но, к счастью, не таким ужасным оружием, как всем померещилось поначалу.