Каладин подался вперед, словно собираясь что-то прошептать. Стражник двинулся навстречу.

И Кэл, бросив костыль, ударил его копьем между ног. Тотчас же повернулся на здоровой ноге, волоча раненую, и замахнулся копьем на второго стражника.

Тот вскинул оружие, чтобы парировать удар, и завопил:

– К оружию! К…

Каладин бросился на него, отбив копье. Свое собственное он уронил и, схватив солдата за шею оцепенелыми, мокрыми пальцами, ударил его головой о стену. Потом развернулся, присел и врезал локтем по голове первому так, что он рухнул на пол.

Оба охранника замерли. У Каладина закружилась голова от внезапного напряжения, и он снова прислонился к двери. Мир вертелся вокруг него. По крайней мере, теперь он знал, что может сражаться и без буресвета.

Кэл невольно рассмеялся, хотя смех перешел в кашель. Неужели только что он в самом деле напал на этих людей? Обратной дороги нет. Вот буря, а ведь он даже не знает, зачем это делает. Отчасти все дело в искренности Элокара, но это не настоящая причина. Кэл знал, как должен поступить, но почему?! От мысли, что король умрет без повода, его тошнило. Это напоминало о том, что сделали с Тьеном.

Но и это не настоящая причина. Буря! Собственные поступки казались ему бессмысленными.

Стражники не шевелились, не считая нескольких подергиваний. Каладин кашлял и кашлял, хватая воздух ртом. Нет времени на слабость. Он поднял руку, непослушную, как клешня, сжал дверную рукоять и открыл дверь. Ввалился в комнату и с трудом удержался на ногах.

– Ваше величество? – позвал он, опираясь на копье и волоча больную ногу за собой. Добравшись до кушетки, схватился за ее спинку и выпрямился в полный рост. Где же…

На кушетке неподвижно лежал король.

Адолин совершил широкий замах клинком в безупречном стиле ветра, и острие меча взметнуло брызги воды, когда он рассек шею солдата-паршенди. В момент смерти тело окуталось красной трескучей вспышкой, которая яркой молнией ушла в землю. Поблизости алети аккуратно избегали наступать в лужи возле трупа. Путем проб и ошибок они выяснили, что странная молния могла мгновенно убить через воду.

Вскинув меч и бросившись в атаку, Адолин повел людей в наступление против ближайшего отряда паршенди. Будь проклята эта буря и ветра, что принесли ее! К счастью, тьма в какой-то степени рассеялась благодаря Навани – вдовствующая королева прислала фабриали, и они озарили поле боя необычайно ровным белым светом.

Принц и его отряд снова схлестнулись с паршенди. Однако, оказавшись среди врагов, Адолин почувствовал, как что-то тянет его за левую руку. Веревка с петлей? Он резко отпрянул. Нет такой веревки, чтобы удержала осколочника. Зарычал и выдернул веревку из рук, что ее держали. Потом дернулся снова – другая веревка захлестнула его шею и потянула назад.

Он закричал, крутанулся и взмахом клинка рассек веревку. Еще три петли вылетели из тьмы, целясь в него; паршенди выслали целую команду. Адолин перешел к защитным взмахам – Зайхель учил, как следует действовать при попытке врагов взять тебя в плен, опутав веревками. Наверняка и на земле перед ним натянули веревки, рассчитывая, что он бросится в атаку… Да, так оно и было.

Адолин попятился, рассекая путы, что успели на него накинуть. К несчастью, только ему было по силам взломать строй паршенди. Когда он вместо этого отступил, враги насели на передние ряды алети. Как всегда, паршенди атаковали небольшими отрядами и парами. Такая тактика была до безумия действенной в хаосе этого боя, под проливным дождем, перемежающимся вспышками молний и порывами ветра.

Перель, которого Адолин назначил командующим отряда, охранявшего фонари, призвал фланг принца к отступлению. Тот, не переставая сыпать ругательствами, перерезал последнюю веревку и отошел, держа меч наготове на случай, если паршенди бросятся вдогонку.

Не бросились. Но две фигуры последовали за ним, точно тени, когда он отступил.

– Еще живы, мостовики? – спросил Адолин.

– Еще живы, – ответил Шрам.

– На вас веревки висят, сэр, – заметил Дрехи.

Адолин вытянул руку и позволил Дрехи срезать их поясным ножом. Через плечо он следил за тем, как паршенди заново строятся. Сквозь треск молний и шум ветра до него доносились неприятные песнопения тех врагов, что держались в отдалении.

– Они продолжают посылать отряды, чтобы занять меня и отвлечь, – прорычал Адолин. – Паршенди не пытаются победить, просто держат подальше от основной битвы.

– Рано или поздно им придется с вами сразиться. – Дрехи срезал еще одну веревку. Потом поднял руку и провел ладонью по бритой голове, вытирая дождевые капли. – Они не могут взять и отодвинуть осколочника в сторону.

– Вообще-то, – бросил Адолин, прищурив глаза и прислушиваясь к песнопениям, – они именно это и делают.

Сквозь полосы дождя, которые трепал ветер, принц побежал, бряцая доспехом, к командирскому посту возле фонарей. Там стоял Перель в просторном дождевике и выкрикивал приказы. Он быстро отдал честь, увидев Адолина.

– Положение? – спросил принц.

– Плывем стоя, светлорд.

– Понятия не имею, что это значит.

– Так пловцы говорят, сэр. Мы то наступаем, то пятимся, но не движемся вперед. Наши силы почти равны, и каждая сторона ищет преимущество. Я больше всего беспокоюсь из-за резервов паршенди. Они уже должны были пустить их в ход.

– Резервы? – переспросил Адолин, окинув взглядом сумеречное плато. – Хотите сказать – певцы? – Справа и слева отряды алети сражались с другими подразделениями паршенди. Люди кричали и вопили, звенело оружие – поле боя оглашали знакомые смертельные звуки.

– Да, сэр. Они заняли возвышение в центре плато и поют так, что прямо наизнанку выворачиваются, буря бы их всех побрала.

Адолин припомнил нагромождение камней, высившееся в тусклом свете. Оно было достаточно большим, чтобы на вершине разместился целый батальон.

– Мы можем забраться на него с задней стороны?

– Светлорд, под таким дождем? Маловероятно, – усомнился Перель. – Возможно, вы бы смогли, но стоит ли идти туда в одиночку?

Адолин ждал, что знакомое нетерпение погонит его вперед, ждал желания рваться в битву, не заботясь о последствиях. Он приучил себя сопротивляться этой жажде и с удивлением ощутил, что оно… ушло. Пустота.

Он нахмурился. Устал. В этом ли все дело? Принц пытался осмыслить ситуацию под барабанную дробь капель по шлему.

«Нам надо добраться к тем паршенди позади, – подумал он. – Отец хочет, чтобы резервы вступили в бой и песня оборвалась…»

Что говорила Шаллан об этих внутренних плато? И возвышениях на них?

– Соберите мне батальон, – приказал Адолин. – Тысячу тяжелых пехотинцев. Через полчаса после нашего выступления посылайте оставшихся людей в полномасштабную атаку. Я собираюсь кое-что попробовать, и мне нужно, чтобы вы их отвлекли.