– Как думаешь, он? – поинтересовался у снайпера крепыш.

– Трудно сказать. Но по описанию вроде похож.

На Виктора накатила паника. Он прокручивал в голове варианты действий и всё отчётливей понимал, что сбежать ему не удастся, как не удастся и справиться с этими двоими крепкими сильными бойцами.

– На кого похож? – небрежно поинтересовался парень, сам же внутренне сжавшись.

Седой военный улыбнулся и поведал:

– Мы тут постоянно осуществляем радиоперехват сообщений. Единой страны больше нет, вместе с ней канула в Лету единая армия и полиция. Всё перемешалось, разбилось на отдельные посёлки и районы со своими отрядами самообороны. И потому нам хочется понять, что представляют из себя наши соседи. Что «красноармейские» сильны, это понятно. Но чего от них ждать – друзья это или враги? Как будто нам проблем с «зубачёвской» группировкой не хватало…

Виктор достаточно изучил карту, чтобы сообразить, что речь идёт о районе Зубачёво в северной части Сергиева Посада. Именно в том районе на карте имелось множество крупных воинских частей.

– А кто вы сами? – рискнул поинтересоваться Виктор.

– Мы – выжившие из Хотьковской сапёрной бригады и присоединившиеся к нам военные из соседней части связистов. Ну и часть полицейских на нашей стороне. Руководит нами полковник Стрешов, бывший омоновец, он сейчас пошёл с бойцами к Троице-Сергиевой лавре. Стрешов нас спас в первый день вторжения – его ребята ценой своих жизней отвлекли треугольные корабли от наших горящих казарм. С севера в городе «зубачёвские» – городская полиция, военные из мотострелковой части, охранники тюрьмы и несколько сотен уголовников, которых эти идиоты зачем-то выпустили. Сегодня должны были состояться наши переговоры с «зубачёвскими» по поводу объединения. Но, судя по перестрелке со стороны Лавры, что-то пошло не так. Там даже танки стреляли, а у нас нет своей бронетехники. «Зубачёвских» гораздо больше, и они лучше вооружены. Поэтому мы ищем союзников и смотрим на «красноармейских». От них приезжал эмиссар. Надавал нам кучу листовок – таких же, как ты принёс. Но ничего конкретного не обещал – ни оружия, ни военной поддержки…

– Бандиты они, – не выдержал Виктор и рассказал про происшествие на мосту и в деревне Лычево.

Его слушали, не перебивая. Потом «снайпер» отвёл «седого» в сторону, и они о чём-то пошептались вдвоём. Когда они вернулись, «седой» сказал:

– Тебя ищут, парень. Ты убил не просто какого-то безвестного насильника, а младшего сына самозваного «верховного главнокомандующего» Красноармейска. И он теперь не успокоится, пока не расправится с тобой максимально жестоким способом. Если я что-то понимаю в этой жизни, то наш начальник после провала переговоров с «зубачёвскими» теперь будет искать союза с «красноармейскими». А лучшего подарка им для демонстрации своей лояльности, чем твоя голова, трудно подыскать. Мне тебя жаль, парень…

При этих словах «седой» расстегнул кобуру и стал доставать пистолет. Виктор вскочил с дивана и, оттолкнув «снайпера», кинулся к выходу из комнаты. Но не успел – выбежавшие с кухни двое солдат жёстко повалили беглеца на пол и заломили руки за спину. «Седой» присел на корточки рядом и сказал:

– Балбес, я же помочь тебе хочу. Возьми нормальный пистолет. Это «Гюрза», пробивает бронежилет со ста метров. Патронов к нему, правда, ты хрен где найдёшь, но я дам тебе две обоймы – всё, что у меня самого есть. Отводи девчонок в их интернат и вали уже сегодня подальше от Сергиева Посада и Красноармейска. Боюсь, что уже к вечеру наш Стрешов будет искать тебя едва ли не с большим рвением, чем сами «красноармейские».

* * *

– Вот он, наш интернат! – с гордостью и теплотой в голосе указала Маргарита на далекое трёхэтажное здание за забором.

Они укрывались в подъезде дома рядом с отделением «Сбербанка», дожидаясь вышедших вперёд разведчиц. На противоположной стороне из-за кустов показалась Кристина, одна из разведчиц. Виктор осмотрел небо. Чисто. Он махнул девушке рукой, Кристина перебежала дорогу и тут же протянула Лизе какой-то мятый лист бумаги, при этом разведчица выглядела растерянной.

– Мы это и так предполагали, – спокойно проговорила Лиза и передала бумагу Виктору.

«Школа-интернат закрыта. В целях безопасности учащиеся переведены в Хотьковский Покровский женский монастырь по адресу: Московская область, Сергиево-Посадский район, город Хотьково, Кооперативная улица, дом 20. И.О. директора школы-интерната Ковалёва З. С.».

– Значит, директор погибла. Жаль, очень хороший была человек. Но мне всё равно нужно попасть внутрь интерната – там остались мои личные вещи, – проговорила Лиза.

Двери оказались запертыми, но Виктор по просьбе Лизы выломал их. Девушка велела подругам быстро собирать свои личные вещи из комнат, а Виктора попросила отнести её на третий этаж к кабинету директора. Кабинет оказался не заперт, внутри явно не так давно произошёл пожар. Однако Лизу мало интересовал царящий в комнате разгром, она сразу же подошла к сейфу у стены. Протянула руку куда-то за сейф и достала связку ключей.

– Я давно узнала, где директриса хранит ключи, – проговорила школьница, вскрывая большой несгораемый сейф. – Одно время даже думала сбежать из интерната, прихватив свои вещи, но потом как-то привыкла к учителям, да и сдружилась с девчонками…

Внутри оказалось куча папок с хозяйственными бумагами и личные дела воспитанниц интерната. Лиза порылась в стопке и достала тонкую серую папку, на первой странице которой имелась наклейка «Святова Елизавета Кирилловна».

– Отвернись. Если попробуешь прочесть, убью! – пригрозила девушка.

Виктор отвернулся к разбитому окну. Краем глаза он заметил, что девушка достала что-то небольшое из папки и переложила в нагрудный кармашек. Потом Лиза долго и старательно рвала бумаги на мелкие кусочки, затем сложила обрывки в керамическую подставку из-под цветка, полила чем-то горючим и чиркнула зажигалкой.

– Всё, можешь оборачиваться. Больше мне ничего тут не нужно. Пошли к остальным! – сказала девушка, запирая обратно сейф и пряча ключи на место.

Все школьницы уже тоже собрались. Стоящий рядом с ними Ромка явно обрадовался появлению Виктора и взял его руку. Лиза сказала, что ей вещи собирать не нужно, и можно сразу же двигаться к интернату. Когда группа перешла через дорогу, девушка попросила спустить её с носилок. На костылях она доковыляла до включенного банкомата возле «Сбербанка» и достала из кармана пластиковую карточку.

– Как я тебе и обещала, Виктор, я честно заплачу за твою работу, – торжественно и даже пафосно произнесла она и вставила карточку в щель банкомата.

Карточку засосало внутрь. Лиза, тщательно прикрывая клавиатуру ладонью от всех остальных, ввела пин-код. На экране отобразилась надпись: «Нет связи с обслуживающим банком», после чего банкомат выплюнул карточку обратно. Лиза попробовала повторить операцию ещё раз, но с тем же результатом. На растерявшуюся девушку стоило посмотреть, столько разных эмоций сейчас одновременно отображались на её лице – растерянность, обида, злость, волнение и чувство вины.