Чтобы удержаться, она осторожно держится за мою талию руками, вгоняя новую порцию собственной дрожи в моё тело.

— Прости, Богдан. Я знаю про твои предпочтения, но мне надо немного. Чуть-чуть, — её охрипший голос волнительно шепчет где-то в районе ключицы между лёгкими поцелуями, и, громко сглотнув комок в горле, Ева целует краешек моих губ. — Чуть-чуть твоего внимания, прежде чем…

Её голос срывается, а в глазах мольба напополам со страстью.

Ева

Мужчина будто окаменел, едва я прикоснулась к его шрамам.

Боль. Я не имею медицинского образования или хоть какого-то опыта в этой сфере, но понимаю, что случилось нечто, что оставило не только уродливые грубые знаки на теле, но и душу вывернули.

И да, у нас не было общего будущего, а этот мужчина, наверное, один из самых вредных на свете, но сегодня нас объединяла та боль, что жила и пожирала наши тела.

Моё смущение и страхи как-то сразу ушли и забылись. Я хотела этого мужчину, я хотела его горячих прикосновений. Значит, надо просто попросить, что я и делаю.

— Ева, — глухо отзывается он, и я чувствую, с какой силой сжимаются его руки на моём теле.

Но мне всё равно. В душе болит сильнее, а он мой шанс хоть на время забыться.

— Богдан, пожалуйста.

Аренский издаёт странный звук, похожий на смесь стона и рычания, прежде чем впиться в мои пересохшие губы жадным поцелуем.

Я возликовала.

Легла обратно на диван, утягивая мужчину за собой и вынуждая вжаться всем весом в меня. Мне нравилось, что он такой большой и тяжёлый, нравились его грубоватые движения по телу.

Скользнула пальцами в волосы у него на затылке, чтобы не сбежал и не прекращал.

Горячие губы Богдана опалили чувствительную кожу шеи, заставляя дрожать ещё сильнее, но теперь только от желания. Выгнулась, запрокидывая голову и давая ещё больше доступа к разврату. Он же на мои действия тихо зарычал, прикусывая кожу чуть выше ключицы.

Я не помню, чтобы со мной такое случалось- такого шквала эмоций, разбивающего сознание на мелкие осколки. Только голые чувства без тени фальши. Только наши тела и острые вспышки удовольствия.

Я не помню, когда Богдан окончательно меня раздел, только его горящие глаза и тяжёлое дыхание, сжигающее меня повсюду.

— Я больше не могу, — простонала я, ощущая, как меня нашпиговали адреналином, но не дали окончательного залпа.

Вместо ответа Аренский вошёл в меня одним быстрым движением, что я от неожиданности громко охнула.

— Блять, — тяжело выдохнул он возле моего уха, прекращая движения. — Перебор?

— Нет. Непривычно тянет, — честно ответила ему, елозя попой, чтобы стало комфортнее.

— Ева, ты как мышь. Ещё пару таких движений, и я кончу раньше, чем планировал.

Мужчина сердито пыхтел, что в эту минуту меня ужасно умиляло.

— Ну мне жаль ваших планов, Богдан Анатольевич, но вы сами связались со мной.

Взгляд чернее безлунной ночи чётко сообщил о сиюминутном наказании меня- строптивой и язвительной.

Пауза завершилась, а вот выносливости моего босса можно было бы позавидовать. Он со своим древним орудием уделал меня за рекордный по моим меркам срок практически до соплей оргазма.

Голые и мокрые мы разрывали тишину коттеджа своими шумными дыханиями.

В голове до звона было пусто. Единственное, что вспомнилось, это его предложение трахнуть меня на его рабочем столе. Вот зря не согласилась.

Вяло скользнула вверх по его искалеченной руке и с каким-то маниакальным наслаждением чувствовала под ладонью грубые толстые и более мелкие шрамы. Вся левая половина его огромного тела была в таких отметинах.

— Авария? — вдруг спросила я, поддаваясь внутренней интуиции.

— Да. Давно, — скупо, но ответил Аренский, начиная подниматься с меня.

А мне не хотелось выползать из-под него в холодный и угрюмый мир. Мой мир.

— Мне не тяжело, — попыталась всё-таки удержать мужчину подле себя.

Он хмыкнул.

— Да мне тоже, но доставка должна подъехать совсем скоро.

Точно! Ужин.

Осторожно села, наблюдая, как методично одевается босс. Носки, брюки, ремень, сверху вместо рубашки накидывает свитер, что висел на кресле рядом с диваном.

Моя голая попа ужасно прилипала к кожаной обивке дивана, так что, как только Аренский вышел, начала быстро одеваться.

Секс-сеанс закончен. Зрителям пора расходиться по домам.

Когда, натянув трусы, штаны и кофту, я в пятой попытке пыталась найти бюстгальтер, Богдан вернулся с двумя большими бумажными пакетами.

— Уже оделась? — вроде как удивлённо спросил он.

Поднялась с пола, оглядывая комнату. Да где он может быть?!

— Да. Мне пора, — как можно будничнее отозвалась я.

— Ева, ты хуже мужика.

Остановила поиски и сосредоточилась на мужчине.

— Это интересно в каком смысле?

— В том, что даже мужик после секса на одну ночь и тот до утра задерживается.

Аренский вытаскивал формочки с едой и всякие пакетики на стол, сдвинув бутылку с бокалами в сторону.

— Не знаю, как там у вас у мужиков, а мне надо дочь у тётки забрать.

Богдан поднял на меня глаза.

— Уверена?

Не надо. Мы с Таней заранее обговорили и тот вариант, если сегодня я не приеду, и тогда она завтра побудет с Эвой. В сад мы решили её пока не водить, так как Кнопка никак не могла понять, куда делась её бабушка.

Мама. В сердце словно торпеда рванула, забрасывая всё вокруг кровавыми ошмётками моего тела.

Зажмурилась и сцепила зубы от боли, пытаясь не выдать ни одного звука.

— Рано, Ева, — прозвучало совсем близко, и мужские пальцы крепко обхватили подбородок.

Горький парфюм смешался с запахом дождя и ещё чего-то.

Пришлось открыть глаза.

— Рано?

— Ага, — и второй рукой медленно расстегнул замок спортивки почти до половины. — Мне так больше нравится.

Загипнотизированная тем, как темно серый взгляд превращается в черный, я не сопротивлялась оголению моей не прикрытой даже бюстгальтером груди и шеи.

— Накроешь стол, только не здесь. На кухне.

Меня отпустили, пропуская к частично разобранным пакетам.

В горле снова пересохло, так что в первые секунды начала просто складывать всё обратно.

— А почему не здесь?

— Там высота стола лучше, — ответил Богдан, снимая с себя влажный свитер.