У Кэмерона вырвался самодовольный смешок, и он демонстративно скрестил на груди руки.

– Если будешь работать усерднее, тоже сможешь поймать почти любой образец. Будь более амбициозной.

Кассандра пропустила рекомендацию мимо ушей, продолжая говорить:

– Несколько лет назад прирост жертв теней был совсем маленьким. Сейчас же все изменилось. В тех местах, где мы ощущали сильную опасность, участились несчастные случаи. Мы охотимся почти каждый день, растрачивая кучу сил, и совсем не успеваем восстановиться. Такое буйство теней замечено только у нас в Шотландии, охотники из других стран не жаловались. Иногда сделать нужно так много, а времени так мало… и люди исчезают. Мы не знаем точного числа пропавших, потому что тени сегодня стали настолько хитры, что выбирают тех людей, которых никто не будет искать, внезапное исчезновение которых никого не заботит. Понимаешь? В группе риска одиночки без семьи и друзей, например бездомные. Но иногда в газетах всплывают заголовки о без вести пропавших, и мы выезжаем на места, где их видели в последний раз. В девяноста процентах случаев мы находим доказательство присутствия там теней. Они становятся смелее, действуют все более решительно, прямо у нас под носом.

Я опустила глаза. Да, в теории я могла представить себе то, о чем говорила Кассандра. Обман и коварство становились для теней эффективным оружием. Они всегда выискивали слабых. Тех, у кого не было причин держаться за жизнь. Тех, которых некому оплакивать, если они внезапно исчезнут из одного мира, чтобы переступить порог другого.

Именно поэтому я стала жертвой Амелии.

Откинув назад упрямые локоны густых рыжих волос, выбившихся из пучка на затылке, Кассандра подперла рукой щеку. Девушка помрачнела, ее лицо прорезали морщинки усталости. Два других охотника также не выглядели отдохнувшими. Все они стремились показать себя несгибаемыми, непобедимыми, стойкими, готовыми ринуться в бой в любой момент, но изнутри эта маска бесстрашия выглядела иначе.

– Назревает что-то темное, грозное, клокочущее, а мы, как слепые котята, тычемся во все углы и не находим ответов. Как мы должны защитить людей, если мы даже точно не знаем, от чего конкретно? – спросила Кассандра, но ей никто не ответил.

Указательным пальцем я повторила узор на деревянной столешнице. Взгляды охотников снова были прикованы ко мне, как будто теперь, получив исчерпывающий ответ на свой вопрос о последних событиях, я могла представить им решение их проблем. Но на самом деле я была поражена не меньше этой тройки. И как события моего мира так легко ускользнули от меня? Неужели я настолько ослабла из-за того, что не питалась живой энергией, и теперь не замечала того, что происходило под носом? Несмотря на то что я больше не была реальной частью мира людей, я все еще могла слышать и видеть. Возможно, не так остро, как раньше, но это не могло служить оправданием того, что я полностью исключила себя из общества других теней, совершенно не интересуясь их активностью. Я бы наверняка заметила что-то странное, если бы не была так сильно занята самобичеванием. И в тот момент, когда ко мне пришло осознание этого факта, я с силой зажмурилась, сжав кулаки.

– Адриана? – Эмили мягко обратилась ко мне, и я почувствовала тепло ее пальцев, застывших над моим плечом. Я резко разжала кулаки и открыла глаза.

– Я не буду до тебя дотрагиваться, не бойся, – успокоила она меня. – Все в порядке?

Ничего не было в порядке.

– Да, все хорошо, – ответила я. – Так что вы хотите предпринять?

Отчасти мне действительно было не все равно, отчасти я скорее хотела забыться в новой теме разговора, избавиться от груза вины перед ними, ведь я ничем не могла помочь.

– Я имею в виду то, что вы поймали меня, так? Не из чистого же любопытства вы это сделали.

– Конечно, нет, – хмыкнул Кэмерон. Что ж, по крайней мере, он был настроен не так враждебно, как обычно. Мог ли он так же сильно чувствовать то, что происходило у меня внутри, как я ощущала его эмоции? Слова могли лгать, изворачиваться, быть неточными, но чувства… чувства были истинным отражением нас самих.

– Твои ответы невероятно конструктивны, как всегда, – тихо ответила я.

– А твои, как всегда, глубоко эмоциональны.

– Вы можете прекратить, наконец? – Эмили злобно сверкнула глазами. – На кону стоят жизни!

– Ты права, – одновременно ответили мы, и я плотно сжала губы.

Эмили строго смотрела на нас еще несколько секунд, потом тяжело выдохнула.

– Послушайте, у нас не так много вариантов действий. Мы должны скооперироваться, стать одной командой. И если вы двое не найдете общий язык, мы непременно провалимся.

Я медленно кивнула. Эмили можно было понять.

– Тени – одиночки, по большей части. Единственное, ради чего они объединяются, – охота. Некоторое время после они также держатся друг друга, – я шумно выдохнула. – Ну что? Все еще считаете, что от меня будет толк? – спросила я, поднимая брови.

Кэмерон запрокинул голову, и странное выражение его лица пробудило во мне страх и панику. Это был тот тип страха, который испытываешь, оказавшись ночью в лесу один на один с диким зверем.

Тень усмешки пробежала по бледным губам охотника.

– Кто сказал, что от тебя нет толку?

Эмили и Кэмерон снова спорили. На этот раз даже Кассандра участвовала в разговоре, активно размахивая руками и закатывая глаза. Я вышла на улицу, не в силах больше терпеть препирательства охотников. Никто не пытался меня остановить, так что я решила немного погулять около коттеджа. Утренний туман превратился в мелкий моросящий дождь, и я стояла и смотрела на небо, позволяя кудрявым волосам намокнуть. Раньше я бы даже не обратила внимания на внезапную тяжесть моих кос после дождя, но сейчас… сейчас я жила с людьми и начала замечать намного больше. Я снова понемногу училась чувствовать и видеть все вокруг более ярким, как будто блеклый занавес тумана наконец пропал, растворился, предоставляя мне шанс прикоснуться к миру живых. Я легла на землю и глубоко вдохнула сырой воздух. Кончики пальцев щекотала трава, я едва-едва чувствовала ее, но ведь я чувствовала! Стоит попробовать что-то еще. Я подставила лицо под капли дождя. Увы, ни холода, ни запаха сырых листьев – провал. Ведь раньше мне очень нравилось это хмурое плачущее небо Шотландии, да? Никак не могу вспомнить запах дождя. Боже, как хочется вспомнить.

В нескольких сотнях метров от коттеджа я остановилась у ряда скамеек. Железные руки сдавили грудь. Магия Кэмерона не пускала меня дальше. Охотник не хотел давать мне больше свободы, не доверял. Я опустилась на мокрую скамью, не заботясь об одежде. Ветер шумел в деревьях. Я сидела, чуть сжавшись, спрятав руки в рукава толстого черного свитера, который мне дала Эмили. Она не могла выносить вид моей тонкой фигурки в потертой рубашке среди весенней измороси. Несмотря на то что я уже тысячу раз пыталась вернуть охотнице эту кофту, она каждый раз с новой силой настаивала на смене моего гардероба. Хотя уж она, во всяком случае, должна была знать, что для меня одежда была скорее жалкой попыткой выделиться, чем эффективным средством защиты от холода. Возможно, Эмили хотела меня очеловечить при помощи этого милого свитера, хоть в этом и не было абсолютно никакого смысла. В итоге я, конечно, сдалась и приняла подарок охотницы. Последние несколько часов я даже как будто чувствовала себя увереннее в обновках.