— По рукам. — В мгновение ока я снова сидела рядом с ним.

Внутри кремового конверта лежало приглашение-гравюра. Именно гравюра, а не термография. Кто-то взял в руки крохотные гравировальные инструменты и вырезал на меди, что в пятницу после обеда на главной площади города состоится праздник.

— Завтра? — Я перевела взгляд на Ньюкомба. Что, черт побери, в моем гардеробе есть такого, что можно надеть на вечеринку? С другой стороны, в приглашении значилось только имя Форда. — Очень мило. — Я поднялась и направилась к раковине. — Вы мне потом все расскажете в подробностях, — заявила я тоном «а-я-все-равно-никуда-не-хотела-идти».

Форд промолчал. Я оглянулась на него. Он таращился на меня с таким видом, словно решал в уме сложную задачу. Однако вслух ничего не говорил. После завтрака он загрузил тарелки в посудомоечную машину и пошел наверх, в кабинет.

Приглашение он оставил на столе, я взглянула на него. «Ежегодное чаепитие Коул-Крик» — гласила надпись вверху приглашения. Я вообразила леди в прелестных летних платьях и шляпках, как с картинки в книге, — в общем, все то, что я представила себе, впервые увидев маленькую площадь с белой эстрадой посредине.

Пока я разглядывала приглашение, из конверта выпал листок такой же плотной кремовой бумаги, на какой было оттиснуто основное приглашение. На нем было написано тем же каллиграфическим почерком, что и имя на конверте: «Пожалуйста, приходите со своими домочадцами». Подпись — мисс Эсси Ли Шейвер.

Я в долю секунды загрузила и запустила посудомоечную машину и помчалась в спальню проверить содержимое своего гардероба. В нем имелось только одно платье — хлопчатобумажное, в цветочек, с прорехой на подоле.

Я вытащила его из шкафа и уселась на кровать. Удастся ли зашить дыру?

— А разве не вы мне говорили, что на чердаке полным-полно старой одежды?

Я подняла глаза: в дверях стоял Ньюкомб — то есть Форд. До меня не сразу дошло, что он имеет в виду. А когда дошло, я швырнула старенькое платье на пол, поднырнула под его руку и помчалась наверх, на чердак. Он прав! Где-то я видела коробку с кружевными блузками. Я открыла три коробки и услышала голос Форда:

— Ты, случайно, не это ищешь?

Он держал в руках изысканную блузку из белого льна с кружевными вставками от плеч до талии. Длинные рукава тоже были украшены кружевом, а высокий воротник-стойка был полностью кружевным.

— О-о-о... — Я двинулась к нему, протягивая руки.

— Как думаешь, размер подойдет?

Судя по тону, он надо мной издевался, но меня это не волновало. Я держала блузку за плечики. Нет, я не смогу это надеть, подумала я. Такой вещи место в музее.

— Примерь-ка эту вещичку, — предложил он с улыбкой. Иногда — при слабом освещении — мне начинало казаться, что он не так уж плохо выглядит.

— Здесь. — Он сгреб с пола пару старых занавесок и закрепил их на гвоздях в балках. Получилась ширма.

Я зашла за занавески, быстро избавилась от футболки и надела прекрасную льняную блузку. Сидела она превосходно.

Сзади блузка застегивалась на сорок с лишним пуговиц. Я одолела часть из них, так что блузка на мне держалась, но дотянуться до остальных мне было не под силу. Я вышла из-за занавесок и немножко нервно спросила:

— Ну как?

Форд уставился на меня, не говоря ни слова. Я решила, что, если он станет подбивать ко мне клинья, я тотчас же брошу работу.

— Кто бы мог подумать, — проговорил он в конце концов, — что на свете есть аж две настолько костлявые плоскогрудые девчонки?

Не долго думая я снова переоделась в футболку, и мы начали рыться в коробках. Я искала что-нибудь, что можно надеть с блузкой; что искал Форд, мне было неизвестно. Он сказал, что я отлично потрудилась над домом и что он почти доволен своей спальней. «Почти», — подчеркнул он с огоньком в глазах.

Я открыла очередную коробку.

— Знаешь, в приглашении говорилось, что это «ежегодное чаепитие», но откуда нам знать, как давно установилась эта традиция. Может, нынче первый раз? Тебе не приходило в голову, что все подстроено специально для того, чтобы город получил на растерзание знаменитость? Они будут задавать тебе вопросы...

Форд так побледнел, что в меня будто бес вселился. Я стала надвигаться на него, потирая руки и мерзко посмеиваясь, как киношный злодей.

— Итак, мистер Ньюкомб, я расскажу вам сюжет моей будущей книги, вы ее напишете для меня, а деньги мы поделим пополам!

Я оказалась уже в нескольких дюймах от него. Он закрыл лицо руками, словно я собиралась наброситься на него с топором.

— О нет! Нет! — Он стал проворно отползать от меня.

— И агента, — я нависала над ним, — вы найдете для меня агента, который отвалит за мой сюжет кучу денег, а если вы, не дай Бог, этого не сделаете, я...

Он блеснул хитрым глазом.

— Что тогда?

— Я вывешу в Интернете ваш домашний адрес и напишу, что вы хотите, чтобы люди присылали вам все свои рукописи. Написанные от руки. Что вы сами их перепечатаете.

— Нет... Нет... — простонал он и начал оседать на пол, как злая колдунья, которая стала таять.

Я наклонилась над ним.

— И это еще не все...

— О, прошу прошения, — раздался голос с лестничной площадки. — Кто-нибудь из вас может спуститься на кухню? Надо решить один вопрос насчет раковины и водостока.

Мыс Фордом посмотрели друг на друга, как расшалившиеся детишки, которых мама позвала ужинать. Я пожала плечами и пошла вниз. Кое-что о Форде Ньюкомбе я уже знала: канализационные трубы его не волнуют.

Форд

Неудивительно, что она такая тощая — пашет, как десяток демонов. Джеки целыми днями носилась вверх-вниз по лестнице, отвечала на вопросы бесчисленных рабочих и убирала завалы грязи. Какая-то часть меня твердила, что надо ей помочь, но другая часть не желала связываться с этим хаосом. Вместо этого я занялся подключением дома к двадцать первому веку. Когда Джеки нашла для меня адрес магазина электроники, я провел там целый день, выбирая оборудование для кабинета: компьютер, оргтехника, музыка — она нужна для вдохновения. Кроме того, я просмотрел некоторые книги в библиотеке: ничего ценного, никаких раритетных изданий, однако мне попалась пара отличных книг об истории, флоре и фауне Северной Каролины.

Тем не менее ни одной книги с упоминанием о Коул-Крик мне найти не удалось. Либо кто-то намеренно их вывез или уничтожил, либо маленький городок никого не вдохновил на написание книги или хотя бы очерка истории. Эту гипотезу я, однако, отбросил. Мой опыт показывает, что люди любят свои маленькие городки и охотно пишут о них.

В четверг утром принесли приглашение на праздничное чаепитие в местном парке. Я бы вряд ли откликнулся на приглашение сам, но Джеки едва не лопалась от желания поучаствовать, поэтому я тоже сказал, что пойду.