Самообладание покинуло его. Он хотел ее. Хотел сильнее, чем любую женщину до сих пор. Он уже не думал о каких-то тактических ходах в своих взаимоотношениях со двором и роли в этом Изабель. Не думал, что нужно соблюдать дистанцию. Контролировать себя, чтобы вернуть ее через год семье в целости и сохранности. В данную минуту пламя желания, которое охватило его, было не остановить.

Он притянул ее к себе. Привлек к груди. Сам тесно прижался к ней бедрами. Его руки скользнули вниз. Смакуя податливость тела, прильнувшего к нему, он подхватил ее за тугие ягодицы и поднял на себя. Его трясло от желания.

– Ты не права, Изабель, – проговорил он хрипло. – Неужели не чувствуешь, как я хочу тебя?

Она во все глаза смотрела на него.

– Тебе нужно это, Изабель? Чтобы я трогал тебя? – Он ладонью прикрыл ей одну грудь, потер большим пальцем напряженный сосок и улыбнулся, когда она ахнула от удовольствия. Потом наклонился к ее шее и уткнулся носом в пахнувшие лавандой шелковистые завитки волос. Провел губами, оставляя короткие поцелуи, вдоль шеи и горла, подобрался к уху. Слегка прикусив мочку, он почувствовал, как она задрожала. – Я не просто хочу трогать тебя. Я хочу узнать вкус каждого дюйма твоего тела.

Он услышал, как заколотилось ее сердце. Не в силах больше справиться с собой, он склонил голову и накрыл ее губы своими. В этот раз в его поцелуе была вся страсть, которая накопилась в нем с того момента, как в первый раз он увидел ее. И еще потом, когда она соблазняла поцеловать себя, коснуться себя, сделать своей. Его губы требовали. Пробовали на вкус. Терзали.

Невинность, с которой она ответила ему, чуть ли не бросила его на колени перед ней.

Сердце мчалось вскачь. Кровь молотом бухала в ушах. Но Рори все равно было мало. Он целовал ее со страстью, от которой было нельзя отмахнуться. Умело раздвинув губы, он проник в нее языком. Ее медовый вкус только подстегнул желание. Господи, какая она сладкая! Поцелуй длился, становясь жарче и горячее. Он проникал все глубже, лаская ее языком, и она ответила ему.

Рори застонал, потрясенный ее откровенностью. И грудью притиснул ее к своей груди. От жара их тел был готов расплавиться шелк – единственная преграда между ними. Рори до боли хотелось почувствовать, как ее твердые соски окажутся на его голой груди, когда он сделает какое-нибудь движение.

Потом просто целоваться показалось мало. Ему нужно было видеть ее, трогать ее, заставить потерять голову от желания – все, что она производила с ним. Он распахнул на ней шелковый халат, развязал шнурок на сорочке и приспустил ее.

И задохнулся. Он вообразить не мог, насколько она хороша на самом деле. У нее были потрясающие груди – высокие, округлые, своей щедростью рождавшие греховные мысли. Белые, словно алебастр, с нежно розовыми вершинками сосков – он ощутил их тяжесть, приложившись к ним ладонями.

Их глаза встретились. Он выдержал ее ошеломленный взгляд, когда его пальцы погладили атласную кожу. Он наблюдал, как в ее глазах загорается страсть, когда он начал перекатывать в пальцах и осторожно стискивать напряженный сосок, который из розового стал превращаться в темно-красный. И Господи, как ему хотелось попробовать ее.

Выгнув спину, она с готовностью потянулась к нему грудью.

Эта готовность потрясла его. Он перестал осознавать все вокруг. Удар чистейшего наслаждения и желание, вцепившееся железной хваткой, унесли его в другую реальность, из которой не хотелось возвращаться.

Изабель казалось, что тело перестало принадлежать ей. Он получил над ней полную власть. Сил не оставалось. Она просто перестала существовать. Волна за волной через нее перекатывались новые незнакомые ощущения. Но вот ее тело словно очнулось, откликнувшись на требовательные движения его языка, на вкус его губ.

Когда он взял ее грудь в руки, первоначальный шок сменился удивлением. Она затаила дыхание, а его пальцы осторожно мяли и гладили ее.

А когда он наклонился и потянулся к соску, она поняла, что пропала. Острая и неожиданно сладкая боль достала до глубины сердца. Она боялась шелохнуться, чтобы не спугнуть этот чудный момент телесного пробуждения. Оно пронеслось огненной волной от груди до того места, где смыкались бедра, заставив ее поверить, что это заповедное место живет само по себе. Неистовый, жадный интерес разбил сон невинности. Ожившая, она с содроганием предвкушала то, что еще не изведала. Он хватал грудь ртом, языком теребил сосок, прикусывая кончик зубами. Все препоны, существовавшие в ней, рухнули. Жар залил кожу, накапливаясь между ног. Еще никогда она не чувствовала себя так хорошо. Так естественно.

Ноги задрожали. Чтобы не упасть, она вцепилась в его широкие плечи. Он с жадностью сосал ее грудь, а она, выгнув спину, еще теснее прижалась к нему бедрами. Его желание становилось все более яростным.

Первое потрясение невольно сменилось желанием. Она хотела его. Хотела, чтобы его член, такой большой и твердый, оказался у нее между ног, хотела ощутить силу его возбуждения. Чтобы убедиться, что он желает ее так же, как она его. Она потерлась об него бедрами. Когда он застонал в ответ, удовольствие растеклось по ее телу, как расплавленная магма.

Теперь она почти висела на нем, обвив руками его сильные руки и плечи. Ей было необходимо чувствовать его, впитывать жар его тела. Его мускулы заплясали под кончиками ее пальцев, и, глухо прорычав, он еще теснее прижал ее к себе. Господи, он просто чудо! Она не могла понять, что с ней происходит. Эта странная расслабленность… Она могла думать лишь о нем. Жарком, мощном, обхватившем ее со всех сторон.

Затем она почувствовала, как его рука двинулась вверх по бедру у нее под сорочкой. Изабель замерла. Мысли помчались в разные стороны. Неопределенность становилась мучительной. Он не будет… Нет, будет…

Он оторвался от груди, приподнял голову, чтобы заглянуть ей в глаза, и одновременно возбуждал пальцем ее девичью плоть. Она невольно вскрикнула, широко распахнув глаза, ошеломленная таким интимным прикосновением. Смутилась, хотя желание намного опережало доводы разума. И все-таки это слишком. Все случилось чересчур быстро. Да, у нее есть задание, но ведь она невинная девушка. Которая еще совсем недавно не целовалась вообще. В этот миг в ней заговорила девственница. Она схватила его за запястье, вся сжавшись от мучительного смущения. Пожалуйста, подумала она.

Пожалуйста, остановись или пожалуйста, продолжай? Она и сама не знала. Конечно, именно этого ей хотелось, когда, испытывая судьбу, она одевались, фактически выставляя себя напоказ. Но тогда откуда такая неуверенность?

Она, должно быть, произнесла это вслух, потому что сладкий миг, соединивший их, вдруг кончился. Все внезапно началось и так же внезапно прекратилось. Рори вскинул голову. Его блестящие синие глаза были полны тяжелой страсти. Он грубо оттолкнул ее.

Пожалуйста, продолжай. Именно это она должна была сказать. Но было слишком поздно.

Изабель отшатнулась. Ноги не держали её, как новорожденного жеребенка. Прикрыла рот рукой, уверенная, что все губы в синяках от поцелуев. Она испытывала какое-то порочное желание, чтобы он еще так же дотрагивался до нее, заключив в свои объятия.