Развлекал разговором миловидную барышню. Той, кстати, судя по заливистому смеху и горящим глазам, ухаживания «лучшего» друга Барсука были по душе. Появилось вдруг жгучее желание проткнуть подлеца новым мечом. Но я почему-то сдержался.

Барсук вернулся за полночь. С небольшим бочонком на плече, злой, как собака.

– Айтыр, сволочь! – первым делом прокомментировал он свои приключения за поселком.

– Не продал лошадей? – спросил я.

– С этим-то как раз все в порядке. Сбрую, припасы и корм тоже продал.

– Тогда в чем дело? – удивился я.

– Дорого взял, зараза! – объяснил Барсук. – Почти шестнадцать золотых за пять лошадей и все остальное! Чтоб у него уши отсохли! Хотя крайняя цена всему этому семь, ну, восемь золотых!

– Похоже, табунщик быстро сориентировался, – усмехнулся я. – Ничего. Главное, ты лошадей добыл. Животина хоть не подведет?

– А вот с этим как раз все отлично! – уверил меня Барсук. – Кони добрые. А как у тебя все прошло?

– Вот, – вместо ответа показал я свое приобретение.

Барсук, увидев меч, враз забыл о пройдохе табунщике. Его глаза загорелись.

– Никогда бы не подумал, что старик Огрун умеет такие мечи ковать!

– Это не его работа, – предупредил я. – Его отец ковал. Слышал о нем?

– Нет, – покачал головой Барсук и спросил, кивая на клинок: – Сколько отдал?

– Две сотни золотом.

Мой товарищ был похож на рыбу, выброшенную на берег. Глаза выпучены. Рот пытается заглотнуть побольше воздуха.

– Две! Сотни! Золотом! – прохрипел он и проговорил с укором в голосе: – Ладно у старика с годами голова не на месте… Но ты? Как ты на такое повелся?

– Смотри, – сказал я и повторил трюк со столешницей.

К тому моменту я уже использовал на меч все свои орбы, предварительно превратив их в искры. Удалось повысить урон клинка до ста пятнадцати единиц.

Барсук враз затих. Он завороженно следил за каждым моим движением.

– Это то, что я думаю? – прошептал он. – Оружие из твоего мира?

– Не совсем так, – поправил я его. – У меня есть все основания полагать, что мой нож и еще несколько моих артефактов попали в мой мир именно отсюда.

* * *

Прошло четыре дня с того момента, как мы покинули Озерный и остановились на ночлег на дне небольшого оврага. Там было достаточно места и для лошадей, и костер никто не заметит.

– Как и предполагал, за нами никто не увязался, – сказал я, отхлебнув отвара из кружки. – Вряд ли причиной тому был наш неуклюжий трюк с бочонком пива.

Я правильно просчитал вождя. То, что не смогли сделать его убийцы, в конце концов сделают дружинники князя. Уверен, именно на это он и надеялся.

– На сколько мы опережаем ладью? – спросил я.

Барсук ненадолго задумался.

– Мы двигаемся напрямую, – начал он. – Значит, опережаем их на два дня. К порогам выйдем завтра. Думаешь – получится?

Первый раз Барсук задал мне этот вопрос. Он молчал, когда мы разрабатывали план. Молчал, когда отправлялись в дорогу. Молчал на протяжении всего пути. И вот, когда цель уже близко, не сдержался.

– Наша цель – пороги, – начал говорить я. – Если нам и удастся каким-то образом вызволить Ласку, так только там. Дружинники, навозившись с ладьей, обязательно выбьются из сил. Будет привал. Ночью я проберусь на корабль и выкраду твою сестру.

Либо погибну, пытаясь это сделать… Но вслух я этого не сказал.

– Ты говорил они все измененные.

– Да, – ответил я. – К тому же воины, умеющие сражаться в строю.

Барсук нахмурился.

– Среди них наверняка есть меткие лучники и искусные мечники, продолжил я. – Многие из них видят в темноте. Обладают острым слухом. Может так случиться, что нас они почуют раньше, чем мы что-то успеем сделать.

Барсук совсем посмурнел.

– Хочу задать тебе вопрос, – обратился я к нему.

Он поднял голову.

– Зная обо всем услышанном, ты бы изменил свое решение? Остался бы дома? Продолжил бы спокойно жить, зная, что твоя сестра проведет всю свою жизнь в неволе?

На лице Барсука заиграли желваки. Руки сжались в кулаки.

– Вижу, что нет, – глядя прямо в его глаза, сказал я и добавил: – Ты бы ни за что не бросил свою сестру. А раз так, то и нечего думать о том, что тебе и так не поможет. Скажу больше, когда начнется бой – думать вообще противопоказано.

Барсук хотел было что-то ответить, но я остановил его, подняв руку в предупреждающем жесте. На немой вопрос товарища я еле слышно ответил:

– В нашу сторону кто-то движется.

Прикрыв глаза, я прислушался. Затем, отойдя подальше от костра, принюхался.

– Люди и лошади, – сообщил я. – Сколько, не разобрать. Но много. Готовь оружие. Туши костер. Я на разведку.

Огни костров неспешно разбивающегося лагеря «гостей» я увидел издалека. Неизвестные решили расположиться на опушке. Благодаря «мародеру», мне удалось подобраться к лагерю довольно близко и все тщательно рассмотреть.

Уже спустя несколько минут, я сидел рядом с Барсуком и все ему подробно рассказывал.

– Насчитал семьдесят два человека. Пять повозок. Три десятка конных. Остальные – кто пешком, кто на повозках.

– Кочевники? – приглушенно спросил Барсук.

– Не думаю. Одни мужчины. Ни женщин, ни детей. Очень похоже на военный поход.

– Почти сотня бойцов?! – удивился мой товарищ. – Это целая армия получается.

Я скривился. Так как мы сидели в темноте, Барсук моего выражения лица не видел.

– Армия – вряд ли. Больше похоже на ополчение. Воинов увидел только двоих. Остальные вооружены как попало. Но, как ни странно, настроены решительно.

– Слушай, – сказал Барсук. – Ты думаешь о том же, о чем и я?

– Если ты о том, что эти люди также, как и мы, собрались отбивать своих близких, тогда – да. Только откуда их столько?

– Собрались из разных поселков, – пожав плечами, ответил Барсук. – Отбор ведь был не только у нас.

– Если это так, то наши шансы на победу возрастают, – улыбаясь, ответил я. – Правда, среди них я не увидел ни одного измененного.

– Зато есть один убийца одержимых и мутантов, – усмехнувшись, сказал Барсук. – Присоединимся к ним?

– Зачем? – удивился я. – Там у них командир