ухо, хотел что-то сказать, но тут же скривился от боли. Я сжал его пальцы и он запричитал, выпустил ухо и громко позвал:

— Охрана! Охрана!

Я не стал испытывать судьбу и бочком, бочком, постарался поскорее убраться. Он еще что-то прокричал мне вслед, но я уже не слышал.

Надо быть внимательней, — думал я, — а то действительно могут загрести куда не следует.

Город оживал, людей появлялось все больше и больше. Открывались лавки с едой, мастерские, у входа появлялись зазывалы, приглашая войти.

Становилось жарко и сняв куртку, обвязал ее вокруг поясницы, а меч с ножнами засунул в рюкзак. Так я немного стал походить на остальных и не сильно выделяться.

Выпив воды, решил наконец зайти в одну из лавок, торгующих одеждой и разузнать о человеке по имени Сайрис. Но ни в этой, ни в остальных, куда бы не заходил, о нем никто не слышал. Я подумал, что надо искать магазин с товарами, которые возил Кастр из деревни, правда за все время, видел такой только один раз. Это было после полудня. К тому времени я прошел приличное расстояние, а граница города так и не показалась.

Вода заканчивалась, из еды в рюкзаке только сухари и я подумал, что если так пойдет и дальше, придется возвращаться к Плиту, чего мне совершенно не хотелось. Мальчишка и так работал на износ, а тут еще я буду его объедать.

Зашел в лавку и первое что увидел, это шкуры волкмутов, медмутов и других мутантов. Осмотрелся. За стойкой стоял видно сам хозяин и не чувствуя во мне покупателя, молча рассматривал.

Я прокашлялся под его внимательным взглядом и поздоровавшись спросил:

— Вы не знаете случайно человека, по имени Сайрис?

При моих словах, глаза продавца подозрительно сузились и он ответил мне вопросом на вопрос:

— А тебе он на что?

— Так вы его знаете или нет?

Наша словесная дуэль начала заходить в тупик. Человек внимательно смотрел на меня, словно раздумывая, вышвырнуть из лавки или ответить на вопрос.

— Хорошо, допустим я его знаю, что дальше?

— У меня к нему есть э… — я замялся не зная, как правильно озвучить, чего же я от него хочу.

— Послание! — наконец нашел нужное слово.

— Можешь сказать мне, я передам ему.

Я отрицательно покачал головой и кивнул на стопку:

— Странно, шкура Шерсти мелковата, я не помню, чтобы в наших краях водились такие.

— Из какой ты деревни? — спросил меня продавец, кажется он что-то начал понимать.

Дабы он не надумал ничего лишнего и чтобы в конце концов прояснить ситуацию, ответил:

— У меня есть поручение от Кастра и я пришел к Сайрису.

Как бы невзначай потрогал шею и высвободил висевший на шнурке янтарный камень.

— Так ты его сын? — словно прозрел продавец шкур. — Чего же ты играешь в такие странные игры, не мог сразу сказать? Я и есть Сайрис.

Я облегченно вздохнул, но все еще с подозрением смотрел на человека, которого так долго искал.

— Это я, не сомневайся, — видя мое колебание заверил он. — Если ты здесь без отца, значит что-то случилось?

— Каса больше нет!

— Как это произошло? — коротко спросил он.

— В деревне было восстание, его убили и сожгли.

Хозяин лавки опустил лицо в ладони и на секунду замер. Потом он резко убрал руки и коротко сказал:

— Пойдем!

С заднего входа, за рядами лавок, была небольшая площадь, заставленная коробками, сумками и различными другими, большими и маленькими контейнерами. Мой проводник словно рыба в воде, начал петлять между всеми этими нагромождениями. Прошло несколько минут и мы вышли к стене, в которой он отворил незаметную дверь и пропустив меня вперед, зашел следом.

Здесь было прохладно. Закрыв за собой замок, Сайрис двинулся дальше и мы оказались в просторной комнате, с небольшими окошками по всей стене.

— Отдыхай здесь. Бери еду и все что захочешь. Я приду вечером, тогда и поговорим, а сейчас мне нужно уйти.

— Хорошо, — растерянно ответил я.

В дверях Сайрис остановился и предупредил:

— Если кто будет стучать в дверь не подходи и не открывай, у меня есть ключи и раньше вечера я точно не вернусь.

Поведение хозяина лавки было странным, но мне кажется большинство жителей города были такими. Чрезмерно озабоченные и суетливые насколько я успел их понять за один день.

Ладно подожду пока он вернется, а там будет видно. От нечего делать начал осматривать комнату. Большая, заставленная красивой мебелью. Шкафы были со стеклянными полками, таких я не видел ни разу. Ковры висели на стенах и лежали на полу. Больше всего меня привлекли картины и полка, на которой стояло много книг. Я поел странных плодов, из большой вазы, оказавшихся на удивление очень сладкими и ароматными. Кувшин, стоявший на этот же столике, был наполнен мутноватой, полупрозрачной жидкостью. Я рискнул, налил в стакан содержимое и неуверенно попробовал. Сначала испугался, увидев, как напиток зашипел, потом почувствовал, что в носу защекотало. Наконец решился и сделал еще один глоток побольше, после этого устоять не смог и выпил все до конца. Сладкий, шипящий, я не пробовал ничего подобного. В общем когда пришел хозяин, то застал меня лежащим на мягкой кушетке, с книгой в руке.

— Свит это я, — сказал он, входя в полутемную комнату.

Зажглись свечи и Сайрис сел за стол. Я вышел к нему и он показал на стул рядом.

— В общем все очень плохо, — начал он сразу, по-деловому озвучивать проблему. — О том, что в деревнях прокатилась волна захвата власти, здесь знают. Он посмотрел на меня, взял из вазы маленький желтый фрукт и задумчиво покрутив в руках, положил обратно.

— К сожалению эту информацию не пускают выше. У них тут хорошие связи и даже мне, по своим каналам, пока не удалось сообщить о проблеме. Твой отец действительно погиб и я приношу свои соболезнования. Он был мне другом и я постараюсь тебе помочь.

Я кивнул, а сам подумал, что вероятно Кас никому не говорил настоящей правды, о моем с сестрой истинном родителе.

— Я найду тебе место, где надо будет затаится, а когда все поуляжется, устрою на работу и ты сможешь начать нормальную жизнь.

— А почему я вообще должен прятаться? — не понял я.

— Видишь ли, — он слегка помялся с ответом, но все же сказал:

— По твоей деревне пришло подтверждение о том, что ты в числе виноватых в волнениях. Ты убил своего отца и многих других жителей.

Гнев сжал горло с такой силой, что я почувствовал, как начинаю задыхаться. Это была чудовищная, наглая