Я пожала плечами. Как-как…

– Стечение обстоятельств и бесконечный кредит доверия к моей персоне. Теперь этого кредита нет, и я убеждена, что магистр уже закрыл для меня все доступы, но они уже и не нужны.

Я продемонстрировала Джеру «проволоку», и тот, ясное дело, опять не понял.

– Это уникальнейший из артефактов, – объяснила я. – Ключ, который способен открыть любой магический замок, не потревожив при этом защиту и сигнальную сеть.

Принц выслушал и прищурился. Переспросил после новой паузы:

– Любой? – И такие интонации прозвучали в его голосе, что я насторожилась.

– Я чего-то не знаю?

Предводитель нашей организованной преступной группы оскалился, а ответить не успел, потому что раздался далёкий стук в дверь.

Глупость, конечно, но послышалось в этом стуке этакое извинение. Мол, простите, сами мы не местные и очень не хотим вас тревожить, но…

Сразу вернулся забытый было стыд, а в памяти опять всплыло прошлое проникновение в злополучную гардеробную. Вернее способ, который я тогда выбрала. Клянусь, в тот момент он казался идеальным, а сейчас…

Я вспыхнула вся! Но хуже другое – его высочество явно подумал о том же. Его глаза потемнели, в них появился прямо-таки дурманящий блеск.

– Кстати, Сандра, – голос наследника прозвучал хрипло, – насчёт нашего уговора… Я думаю, что, учитывая все обстоятельства, будет справедливо добавить пару дней. Просто вся эта охота за чужими секретами…

– Даже не надейся! – перебила я, ощущая, что румянец становится ещё ярче.

Замер, хмыкнул.

– Чтобы я и не надеялся? – Джервальт улыбнулся настолько лучисто и искренне, что моё сердце совершило сальто. – Леди Сандра, такие просьбы не ко мне. Я, к вашему сведению, неисправимый оптимист!

Он сказал и по-кошачьи плавно поднялся из кресла. Внутри затрепетала дурацкая надежда, что сейчас шагнёт к кровати, на которой сижу, но нет.

Наследник развернулся и покинул спальню, а через пару минут нас стало на пять человек больше. В смысле приближённые принца вернулись. Потрёпанные и немного расстроенные, но не настолько, чтобы рыдать.

– Простите, леди Алессандра, – сказал Морти, разводя руками. – Не успели.

– Хотели вас порадовать, – добавил Кард, – а эти газетчики…

Я махнула рукой, потом благодарно кивнула. Вспоминать, кто именно виноват в том, что у репортёрши появился повод написать ту статью, не стала. Неважно. Да и какая разница, что там пишут, если лично мне вот-вот придёт полный и бесповоротный конец?

В общем, возвращаясь к прежнему выводу, лучше провести последние часы с пользой, и раз так, то…

– Так чего я не знаю? – обратилась к Джеру я.

Его высочество покосился на подельников, те ситуации не поняли.

– Сандра нашла среди наших трофеев магическую отмычку, – объяснил Джервальт.

Дикари сразу встрепенулись и приосанились, а я исполнилась самых хмурых подозрений. Через миг прозвучало:

– Так пусть попробует вскрыть ту коробку, – сказал Ланс.

– Там точно что-то ценное, – добавил Рид. – Иначе они бы не стали закручивать её в такой кокон.

А Морти показательно повёл носом и заявил:

– От неё даже сейчас магией фонит.

– Та-а-ак… – остро чуя неприятности, протянула я.

Я подалась вперёд, и даже про разложенные на кровати ценнейшие артефакты забыла.

Джервальт отнёсся к моему любопытству спокойно – развернулся и отправился по уже знакомому маршруту. Угу, снова в гардеробную. Словно другого места для хранения и нет!

Когда вернулся, нехорошие подозрения усилились – я ведь ожидала увидеть некую «коробку», а вместо неё взгляду предстала вожделенная попона. Точнее нечто в неё завёрнутое. Впрочем, может, и не она? Может, какой-то отдельный, «лишний» кусок ткани из тех самых дикарских лоскутков?

– Это что? – поинтересовалась я осторожно.

– Сейчас узнаешь, – «объяснил» его высочество. Оглядел заваленную артефактами кровать и поморщился. – Так. Это всё нужно убрать.

Зачем убирать, я не поняла, но кивнула, покрепче сжав ключ. Перстень-хамелеон тоже из пальцев не выпустила, а продемонстрировала Джеру, сообщив:

– Мой подарок.

По лицу наследника стало ясно, что могла не мучиться, а взять хоть половину сокровищ. Эх, я… Но, может, допустят до сундука ещё раз?

Буквально пара минут, и стараниями Карда и Морти всё награбленное перекочевало обратно в сундук, а передо мной не без напряжения положили тот самый свёрток.

– Парни не преувеличили, – сказал Джервальт. – Там действительно кокон из магии. Если убрать защиту, то нити брызжут во все стороны. Внешне напоминает взрыв.

Вот лучше бы я не спрашивала. Настроение и так уже падало в бездну, а теперь достигло её дна и, вопреки законам оптимизма, не оттолкнулось, устремляясь вверх, а наоборот – замерло и скукожилось.

Просто если нити ведут себя именно так, как говорит Джервальт, речь о катастрофе. То есть о защитной магии с функцией оповещения. Защита не взрывается, а тянется в пространство, чтобы отыскать тех, кто может уловить колебания и среагировать. Причём настроена она, как понимаю, на магистров.

– Ну и зачем вы это украли? – морщась, спросила я.

Вопрос был риторическим, однако Кард ответил:

– Мы убеждены, что там ценные документы. Думали, что сумеем вскрыть коробку, но не вышло.

Я вздохнула, одновременно приходя к старому выводу – его высочество с подельниками совершенно безголовые.

– О том, что при неправильном взломе может сработать смертельная ловушка, тоже думали?

– Нет, конечно, – отозвался Кард. – Какая нам разница? У нас иммунитет!

Я фыркнула, а Джер напрягся ещё больше.

– Так! Взлом отменяется! – резко заявил он, но я насупилась и вцепилась в положенный передо мною свёрток.

– При неправильном взломе, – повторила с нажимом. – А у нас даже не отмычка, а целый ключ.

Напряжение Джера никуда не делось, однако попытку отнять трофей всё-таки приостановили.

– Совет знает, кто именно их ограбил, – добавила я. – Понимает, где искать пропавшее, включая, – кивок на свёрток, – вот это. Думаю, что в коробке дополнительная оповещалка, а вас всех не трогают только потому, что коробка до сих пор не вскрыта.

В этот раз слов про отмену взлома не прозвучало, зато…

– Либо потому, что ничего ценного в коробке и нет, – пробормотал Рид.

Мы переглянулись, и хотя настроение по-прежнему находилось в точке минуса, во мне зашевелилось любопытство. Нет, в самом деле, кто сейчас прав? Рид или я?