Стрела, пронзившая его руку насквозь, дрожа, покачивалась, пока заместитель командующего выл от боли, рухнув на колени. Черное оперение не давало ему возможности вынуть ее с другой стороны, а стальное покрытие древка лишь изгибалось, когда он пытался разломить его.

Гу Юшэн перевел взгляд на крышу, тут же обнаружив силуэт лучника на фоне черного неба. Протянув руку, неизвестный указал на постройку, и Гу Юшэн увидел невысокую тень, выбегающую из-за угла.

Обогнув толпу растерявшихся солдат, генерал ринулся к зданию, слыша за спиной, как человек спрыгнул с крыши и поставленным голосом отдал приказ всем стражникам:

– На колени.

– Так как, стоило ли бегать? – спросил Хоу Цзунси, подойдя ближе и проведя по плечу Лю Синя рукой.

Лю Синь сбросил ладонь резким движением и с силой оттолкнул от себя человека напротив. Хоу Цзунси отступил на несколько шагов и поднял ухмыляющееся лицо с мерцавшими предвкушением глазами.

– А ты сильный, – усмехнулся он. – Так сразу и не разглядишь под твоими одеждами.

– Поразмахивай с мое топором, – холодно процедил Лю Синь, – глядишь, и мышцы не только в языке разовьются.

Хоу Цзунси обступил его по дуге и склонил голову к плечу, не сводя с него взгляда.

– Говорят, дикари с тех земель чудо как хороши в постельных делах.

– Да? И кто говорит?

Хоу Цзунси отодвинул полу своего темного халата и достал искусно выкованный клинок, заточенный в один чуть изгибающийся край. Инкрустированный каменьями и серебром, он не казался вычурным. В нем чувствовалась мощь, благодаря которой было сложно оторвать взгляд от лезвия. Даже Лю Синь, несведущий в военном деле и оружии, почувствовал сильную ауру, исходящую от мерцавшего в темноте металла. Это оружие определенно побывало в яростных битвах не один десяток раз, впитав в себя кровь противников и огонь сражений, закалив свое лезвие жаром. Но как столь сильная по своему духу сталь попала в руки такого жалкого человека, как Хоу Цзунси? Пока Лю Синь раздумывал над этим, острый клинок поднялся выше и уперся в его шею.

Встретившись с Хоу Цзунси взглядом, Лю Синь неожиданно поймал себя на том, что отчего-то совсем не чувствует страха. Возможно, он уже сошел с ума, раз не испытывает желания сбежать из-под внушительной угрозы лишиться жизни прямо здесь и сейчас. А может, мерзкие потуги Хоу Цзунси, призванные напугать и покичиться необычной вещью, вызывали лишь нервный смех. Как бы то ни было, Лю Синь действительно издал смешок.

– Хороший клинок, – искренне похвалил он оружие.

– Просто любопытно, что ты собираешься делать дальше? – поинтересовался Хоу Цзунси.

– А ты? – вскинул брови Лю Синь.

Увидев непонимание в темных глазах командующего, он медленно приподнял уголки губ в полуулыбке, заслышав отдаленные звуки шагов.

– Знал ли ты, что место, в которое недавно выбросил мальчишку, находится под незакопанным рвом? – Хоу Цзунси покачал лезвием и добавил, внимательно глядя на Лю Синя: – Кажется, там даже осталось несколько кольев.

Почувствовав, как сердце резко ухнуло вниз, Лю Синь бросился к окну, чуть задев клинок, полоснувший по его плечу. Не замечая боли, он высунулся в оконный проем и распахнутыми глазами посмотрел вниз на пустой стог сена.

Спустя миг острая сталь прижалась к его горлу со спины.

– Очень забавно, – издал хриплый смешок Хоу Цзунси. – Что бы я ни сказал, если это касается мальчишки, ты поверишь, верно?

Лю Синь приподнял руки на уровень плеч и отошел назад, как того требовал командующий, надавливая на его грудь.

– А если я скажу тебе, что до рассвета твой мальчишка не доживет? – проведя носом рядом с его ухом, жарко выдохнул Хоу Цзунси. – Мальчишка, мальчишка, мальчишка, – нараспев протянул он шепотом. – Интересно, останется ли мне лакомый кусочек или же мне лучше отдать всего себя тебе этой ночью?

Мальчишка, мальчишка, мальчишка…

Что-то знакомое проскользнуло в сознании Лю Синя, но не успело там задержаться, сметаемое злостью от слов за спиной.

– Давай посмотрим, кто не доживет до рассвета, – прошипел он, схватив командующего за запястье и с силой сжимая.

Лю Синь отнюдь не кривил душой, когда говорил, что его руки налились силой благодаря работе с топором с утра до ночи. И надо ли говорить, что несколько последних деревьев он срубил уже без той изможденности, которая неотступно следовала за ним в первые дни? Он уже не был тем тщедушным хиляком, что задыхался после нескольких взмахов топора поначалу. И пусть он далеко не ровня своим спутникам, сбить спесь с зарвавшегося негодяя, полезшего на него и его подопечного, он вполне способен.

Продолжая выкручивать и сжимать руку Хоу Цзунси, который натужно хрипел, пытаясь сдержать болезненные стоны за его спиной, Лю Синь и сам медленно оборачивался. Оказавшись с командующим лицом к лицу, он внезапно с ясностью понял, как именно появились его шрамы.

Клинок из ослабевших пальцев со стуком упал на пол.

Увидев, как Хоу Цзунси замахивается на него другой рукой, которой все это время пытался разжать его хватку, Лю Синь вложил все свои силы и оттолкнул его тяжелым ударом в грудь. Отступив на пару шагов, Хоу Цзунси вдруг резко замер, распахнутыми глазами уставившись на юношу. После чего медленно опустил взгляд и с тихим хрипом раскрыл губы, с которых тут же тонкой струйкой пролилась кровь.

Проследовав за его взглядом, Лю Синь увидел лезвие, торчавшее из бока. Сталь клинка исчезла так же быстро, как появилась. Не в силах устоять на ногах, Хоу Цзунси рухнул на пол, являя позади себя молчаливого спутника. Пнув раненого командующего, мужчина вытер клинок о рукав собственного темного халата и спокойно посмотрел на Лю Синя.

Топот ног донесся из коридора. Тан Цзэмин, влетевший в комнату, быстро обвел взглядом все помещение и, бросив убийственный взгляд на корчащегося от боли командующего, наступил на его грудь и подбежал к Лю Синю.

– Цзэ… – начал было Лю Синь.

– Не делай так больше! – выкрикнул Тан Цзэмин.

На памяти Лю Синя он впервые повысил голос. Обычно мальчик говорил спокойным, размеренным тоном, но сейчас звенел от напряжения, преисполненный страхом, злостью и облегчением. Глядя в испуганные синие глаза, Лю Синь улыбнулся и выдохнул, опустив руку на плечо Тан Цзэмина. Юношеский крик отнюдь не сбил его с толку. Наоборот, заставил испытать внутри толику вспыхнувшей благодарности за волнение и заботу.

Подняв взгляд и заметив, что в комнате появился незнакомый человек, Лю Синь невольно напрягся. Однако незнакомец, казалось, не обратил на них никакого внимания. Подойдя ближе, он поднял с пола клинок и, сжав в руках, уставился на валявшегося на полу Хоу Цзунси. Мужчина был худым и истощенным, в грязных лохмотьях, со свалявшимися волосами и всклоченной бородой. Весь его вид был диковатым и лихим, однако взгляд оставался поразительно ясным: полные душевной силы и праведного гнева глаза сверлили раненого командующего несколько долгих мгновений. Так ничего и не сказав, он схватил его за шкирку и потащил за собой по полу, словно мешок с рисом.

Молчаливый спутник жестом попросил Лю Синя и Тан Цзэмина следовать за собой, после чего развернулся и вышел из комнаты.

Спустившись на первый этаж, все трое увидели Гу Юшэна, который уже собирался взбежать по лестнице, но так и замер на первой ступени. Как хорошо слаженная команда, Гу Юшэн и Тан Цзэмин осмотрели друг друга с ног до головы, глазами вопрошая:

Порядок?

Порядок.

Четверка путников двинулась следом за незнакомцем, который продолжал волочь трепыхающееся тело по земле туда, где столпились стоящие на коленях солдаты.

Подойдя ближе, Лю Синь встал рядом с Гу Юшэном. Тан Цзэмин остановился по другую сторону от него, холодно взирая на столпившийся сброд.

Факелы, зажженные по периметру, освещали всю местность и стоявших на коленях солдат, которые, как и Лю Синь, непонимающе следили за происходящим до тех пор, пока кто-то не выкрикнул:

– Главнокомандующий Люй?!

Солдаты зароптали, приподнимая головы и неверяще осматривая мужчину перед собой.

– Главнокомандующий?! – прогрохотал в ответ тяжелый голос мужчины в лохмотьях. – Вы, псы, вспомнили наконец, кто ваш командир?! – Вытащив из-за спины Хоу Цзунси, он швырнул его в толпу солдат и спросил: – Тогда кто это?!

Солдаты вжали головы в плечи и виновато отвели взгляды. Гнетущая атмосфера опустилась на полигон.