class="p1">– Мы думали, что вы погибли! – звонкий голос разрезал тишину.

Молодой мужчина, чуть распрямившись в поклоне, во все глаза уставился на Люй Бувэя.

– Главнокомандующий, простите нас! – прокатилось по толпе, и солдаты ниже прижались к земле.

Люй Бувэй хмыкнул и крепче перехватил клинок в своих руках, указывая им на мужчин в темных одеждах.

– Вэй-гэ[14], Вэй-гэ, – подползая к нему на коленях и сжимая свою раненую руку, залепетал У Сюйин.

– Сукин ты сын! – С отвращением пнув его в плечо и повалив на спину, Люй Бувэй сплюнул: – Не смей обращаться ко мне. Тварь вроде тебя следует предать мечу за измену! У Сюйин, как у тебя хватает наглости смотреть мне прямо в глаза после того, как ты предал меня и всех наших братьев! Шакалье ты отродье!

Мужчина с луком, такой же потрепанный, как Люй Бувэй, подошел к нему и встал рядом, точно так же взглянув на толпу.

– Вы все будете преданы военному суду за ваши деяния! – продолжил Люй Бувэй. – И ни ваш лжекнязь, ни прихлебатели, которые кормились за счет нашей пограничной армии и разграбленных поселений, вам не помогут!

– Главнокомандующий Люй, – прервал его пламенную речь Гу Юшэн.

– Че надо?! – рявкнул озлобленный Люй Бувэй, мигом развернувшись.

Чуть прищурившись и вперив взгляд в человека перед собой, он несколько мгновений внимательно смотрел на него, после чего, заметив блеск стали, висящей на его поясе, мигом опустился на одно колено и сложил руки в боевом приветствии – уперевшись сложенным кулаком в раскрытую ладонь.

– Великий генерал Гу! Прошу простить меня за дерзость! – громко сказал он, склоняя голову. Лучник рядом с ним также опустился на одно колено, повторяя действия своего командира.

– Все мы изменились, – бросил Гу Юшэн. – Встаньте.

Когда оба мужчины поднялись, генерал обвел взглядом толпу и отдал приказ нескольким стражникам:

– Стерегите пленников.

Дюжина солдат выпрямилась и оцепила изменников кругом, наставляя на них клинки. Остальные продолжали стоять на коленях, не смея подняться.

– Идите за мной. – Гу Юшэн развернулся в сторону главного здания и сразу же наткнулся взглядом на Лю Синя. – Вы тоже.

Лю Синь мало понимал происходящее, но чувствуя, что рядом со спутниками им с Тан Цзэмином будет спокойнее и безопаснее, не мешкая пошел следом.

Мальчишка, мальчишка, мальчишка…

Всё не шли из головы слова, назойливо отстукивая неизвестный ритм. Оглянувшись и заметив стог сена, он прижал Тан Цзэмина к своему боку за плечи и спросил:

– Ты… сильно ушибся?

– Нет, – подняв голову, взглянул на него мальчик. – Сено же мягкое, а я довольно худой.

– Прости, так было нужно, – провел по его плечу Лю Синь.

– М-м, я знаю, не извиняйся. Но больше никогда так не делай, – серьезно заявил Тан Цзэмин.

– Не буду, – улыбнулся Лю Синь.

Слова Тан Цзэмина заставили его задуматься о том, что мальчик действительно был довольно худ и невысок для своего возраста. Несмотря на то что он заметно поправился за этот год, после того как они стали жить вместе, он все еще не подрос ни на цунь.

«Может, после нагонит…» – раздумывал Лю Синь по дороге.

Главный зал был освещен неярким светом масляных ламп. Гу Юшэн опустился за стол и посмотрел на людей, остановившихся перед ним.

– Главнокомандующий Люй, я хочу знать, что здесь произошло.

Люй Бувэй сухо кашлянул и с недовольством окинул взглядом стены, увешанные цветастыми, не сочетающимися между собой гобеленами, после чего выступил вперед.

– Когда началась битва в тот год, мы переправляли беженцев и отражали атаки демонов. После изнуряющего сражения длиной в двенадцать дней люди были истощены. Мы несли потери в солдатских рядах, но на подмогу нам никто не приходил. От десяти тысяч солдат на сторожевых башнях Цинъи по всей северной границе осталась лишь жалкая горстка в четыре сотни и две тысячи беженцев. Мы шли в бой с демонами, однако совсем не ожидали удара в спину. Люди, пришедшие из Чанши, разграбили военные припасы и провиант, что привело к еще большим потерям в те дни. Сдерживая натиск на этой границе, мы потеряли остальные башни. Мы неустанно посылали прошения о помощи в ближайшие крупные города, но никто не явился. Вы ведь помните это? Здесь был наш последний оплот. Лишь спустя время, после того как жар битвы утих и были подсчитаны потери, я понял, в чем дело. Сразу направившись в резиденцию градоначальника Ли Чуаньфана в Чанши, я был встречен наглухо закрытыми воротами.

Люй Бувэй покачал головой и, сжав кулаки, продолжил:

– Люди умирали с голоду, у нас просто не было возможности прокормить всех. Почти все остатки еды в те двенадцать дней уходили на поддержание сил борющихся с нечистью солдат. Все ближайшие города отказались принять к себе беженцев, закрывая перед ними ворота. Мой второй помощник, командир отряда лучников Фу Линцзяо, – главнокомандующий указал на стоящего рядом мужчину, – получил сведения, что именно Ли Чуаньфан созвал собрание глав, где выступил против того, чтобы ближайшие большие города оказывали поддержку границе. После этого я решился на отчаянный шаг. – Люй Бувэй глубоко вздохнул и без страха посмотрел на генерала, сознаваясь в преступлении. – Я с моими братьями разграбил казну главы города Чанши и склады с припасами. Но то, что мы увидели там, войдя внутрь… Все склады были наполнены провиантом и оружием нашей пограничной армии. Эти мародеры разграбили наши припасы, оставив нас сражаться практически ни с чем! Они ограбили нашего князя!

Люй Бувэй замолчал на долгое мгновение, пытаясь унять ярость в груди при воспоминаниях о тех днях.

– Мы вывезли все подчистую, – выдохнул он.

Гу Юшэн наклонился вперед и внимательно всмотрелся в лицо Люй Бувэя.

– Поскольку беженцам некуда было податься, а нам нужно было спрятать припасы, мы вывезли все в горы. Все границы с Северным княжеством либо завалены камнями, либо окружены глубокими рвами и скалами. Но непроходимая гора Фэн устояла.

– На эту гору невозможно подняться. Как же вы перевезли несколько тысяч человек вместе с припасами? – спросил Гу Юшэн.

– Тигриные тропы, – ответил Люй Бувэй. – Я знаю одну, охотился в тех местах в детстве… Тропа проходит через всю гору. Скрываясь там, люди хотя бы будут в безопасности – до них не смогут добраться. Кто-то из глав ближайших городов поднимал вопрос об истреблении всех людей из Северного княжества. Они думали, что мы можем принести проклятие наших земель с собой. Мы вывели… всех за одну ночь…

Голос главнокомандующего начал хрипеть оттого, что долгое время он хранил молчание, находясь в заключении. Гу Юшэн налил в чашу воды и придвинул ее через стол. Сделав несколько глотков, Люй Бувэй благодарно поклонился и собирался продолжить, но был перебит генералом:

– Как Ли Чуаньфан пришел к власти и был назначен князем новых Северных земель?

– Я не знаю точно, но, судя по тому, что говорили мои тюремщики, он вывернул перед императорским двором все так, будто сам оказывал всяческую поддержку границе в те дни, за что и был награжден новым титулом.

– Что произошло после того, как вы вывезли в горы людей и припасы?

– Нас быстро схватили. Когда мы вернулись с перехода, нас уже ждала личная стража Ли Чуаньфана. В те дни он занимал невысокий пост, но всегда был окружен головорезами, которым хорошо платил за грязную работу. Мы знали, что совершили преступление, и были готовы к честному суду. Спустившись, я сам хотел пойти и сдаться, изложив все в повинной, но почти всех моих людей перебили в тот день у меня на глазах, даже не желая слушать. Его наемники пытали нас в резиденции несколько дней, желая вызнать, где провиант, беженцы и золото. Я слышал, как мои братья умирают в соседних клетках, – взгляд главнокомандующего покрылся льдом. Судорожно выдохнув, он продолжил: – Генерал, вам же известно, что под каждым пограничным пунктом со сторожевыми башнями есть тайные пути? Нас держали там до сегодняшнего дня. Не знаю, как долго…

– Двенадцать лет, – ответил Гу Юшэн.

Люй Бувэй пораженно замолчал. Казалось, он не мог представить, что провел в плену столько времени.

Собравшись с силами, он продолжил:

– Они продолжали допрашивать меня, но, так