Джо уедет в Америку. Его ждет ранчо, которое он так любит. Она должна сделать шаг и разорвать крепнущую связь между ним и Виктором. И все же она молча стояла и улыбалась, глядя, как они смеются. Да, все это обернется проблемой, когда им придется расстаться… Но этим она займется завтра.

А сегодня Оливия стояла под ясным весенним солнцем и с улыбкой тревожилась только о том, сумеет ли бедный волк убежать от своих преследователей.

То, что его мир пошатнулся, не означало, что Джо стал пропускать свои уроки у Оливии. Потому что, с одной стороны, ему хотелось проводить с ней время, а с другой – став чертовым бароном и пэром королевства, ему как никогда нужно было освоить светские манеры.

Теперь, когда отец наблюдал за ним с небес, Джо чувствовал, что не может подвести его. Когда их разделял лишь океан, это казалось не так важно. Теперь же их разделила вечность, и Джо должен сделать так, чтобы отец им гордился. Это не значило, что ему хотелось быть бароном Хейверсмиром. Нет. Он хотел остаться ковбоем Джо. Но то, чего он хотел, больше не имело значения. Он должен чтить своего отца.

И конечно, оставалась еще Оливия. То, о чем говорила мать, предлагая ему подыскать себе кого-нибудь, у него уже было. Свет во мраке – вот кем стала для него Оливия. В тот страшный миг, когда Джо казалось, что сердце перестанет биться, потому что он не хотел жить, она была рядом и заставила его жить.

Как ни пугало его баронство, в нем была одна светлая сторона. Там, где есть барон, обычно есть и баронесса.

Однако Джо понимал, что слишком забегает вперед в своих мыслях, и лучше сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас.

А сейчас подошло время очередного урока.

Он прошел через парк. Оливия не ждала его, как обычно. Должно быть, она решила, что наставления ему больше не потребуются, поскольку считала, что он должен вернуться в Америку.

Джо вышел из парка через боковую калитку и, обойдя дом, подошел к парадной двери. Дворецкий открыл ему дверь и выразил свои соболезнования.

– Лорд Хейверсмир, – сказал он, – пожалуйста, располагайтесь, как вам удобно, а я спрошу, принимает ли леди Оливия.

Поведение Рамсфилда стало более почтительным, чем раньше. Джо не волновало это изменение, но, возможно, ему следовало привыкать к этому.

Через несколько минут он услышал быстрые, легкие шаги. Оливия вошла в комнату, ее щеки раскраснелись.

– Добрый день, милорд. – Она сделала небольшой реверанс. – Сожалею, что заставила вас ждать. Я не думала, что сегодняшний урок состоится.

– Оливия? – Джо сделал к ней несколько решительных шагов. Дворецкий, повернувшись на каблуках, выскользнул из комнаты. – Я могу терпеть всю эту чушь от кого угодно, только не от вас.

Ее плотно сжатые губы подчеркнули нежные ямочки в уголках слегка улыбнувшегося рта.

– Мне нужно было это услышать. Не могла же я позволить себе…

– Вы можете считать себя… – Джо запнулся, опасаясь сказать лишнее, – моим другом. И то, что теперь у меня есть титул, ничего не меняет между нами. В любом случае разве ваш титул не выше моего?

– Титул моего брата – да, но я вышла замуж за младшего сына… Лучше оставим это. Важно, что наша дружба неизменна, Джо, чему я очень рада.

Ее щеки покрылись теплым нежно-розовым румянцем. Смешно, но Джо почувствовал, что его лицо тоже вспыхнуло. Может, она так покраснела, потому что ей захотелось его поцеловать? Он определенно об этом подумал.

Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы ответить ей. Он был так чертовски рад, что она не стала снова называть его Джосайа, что чуть не присвистнул от радости. Хотя, может, ему и стоило свистнуть. Па бы это понравилось.

– Полагаю, теперь, когда у меня есть титул, я должен учиться еще усерднее.

Оливию, видимо, удивили эти слова, отчего ее губы слегка приоткрылись. Да, она же еще не знала, что он не вернется в Америку. И не могла представить, что мысли, которые он считал тщетными, больше таковыми не являлись.

– Вы не хотите, чтобы мы пошли в комнату рядом с садом? – спросил он.

– Да, если желаете. – Оливия приподняла брови, однако не стала задавать вопросов.

Они прошли на свое обычное место занятий.

– Мне здесь нравится. – Джо снял свое модное пальто и повесил его на спинку стула.

Он был бы рад, если бы с такой же легкостью мог сбросить с себя баронство, но увы.

Впрочем, нет, не совсем так. Смерть отца закрыла перед ним многие двери, но одна дверь – к Оливии – открылась.

Они подошли к клетке с птицами и немного понаблюдали за этими яркими созданиями.

– Как вы сегодня? – спросила она.

– В голове все смешалось. – Джо перевел взгляд с птиц на ее глаза цвета неба. – Почти все.

– Что я могу сделать?

– Просто выслушайте меня, если вы не против.

– Присядем? Я прикажу подать чай.

Джо вслед за ней подошел к столику и сел, хотя его сжавшийся в комок желудок был не готов для чая.

– Меня вот что занимает… – начала она.

Его тоже кое-что занимало. Точнее – ее кудряшки. Они касались щек и придавали ей более мягкий вид, чем обычно.

– …Зачем продолжать наши занятия, если вам придется вернуться в Америку раньше, чем предполагалось?

– Все просто. Я не вернусь.

Оливия открыла от удивления рот. Джо коснулся ее подбородка. Она быстро схватила его руку и прижала к столу.

– Почему не вернетесь?

– Моя мать продала наше ранчо соседу.

Ее рот снова открылся, но, как только Джо поднял руку, она поспешила закрыть рот.

– Какой ужас… О, Джо. Мне так жаль. Я знаю, как вы хотели вернуться домой. Должно быть, это тяжелый удар.

– Могло быть и хуже, если бы я себе позволил. Но я полагаю, нужно выбирать: жить сожалениями или смотреть в будущее.

Оливия не сделала этого выбора, когда узнала о неверности мужа. Она и теперь жила со страхом отдать свое сердце другому мужчине… ему.

– Выбор? Не знаю, Джо. Разве человек может выбирать, что ему чувствовать? – Оливия покачала головой, и кудряшки скользнули по ее щекам.

Джо хотелось спросить, почему она решила – выбрала – изменить прическу, но воздержался. Локоны выглядели симпатичными и игривыми. Возможно, они означали, что ее сердце начало оживать.

– На самом деле я не могу изменить того, что случилось. Здесь у меня нет выбора. Но я могу выбрать – идти по пути надежды, а не отчаяния.

– Я думаю, человек чувствует то, что чувствует, но, честное слово, я рада, если вы можете сделать такой выбор.

– Ищи во всем хорошее. Таков мой новый девиз, – отозвался Джо.