Учитывая предыдущее появление Джо в доме герцогини, неудивительно, что ему было не по себе.

– Я чувствую себя прекрасно. – Оливия поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его.

На самом деле она чувствовала себя не очень хорошо, но не так скверно, как с утра.

На лестнице послышались легкие шаги.

– Фредди уже здесь? – Розалин выглядела, как воплощенная радость, все в ней сияло – от улыбки до розового платья, которое, казалось, летало вокруг нее.

И как могло быть иначе. Они с лордом Мэнсфилдом впервые собирались появиться в свете как жених и невеста.

Парадная дверь распахнулась, и молодой человек влетел в холл.

– Лорд Мэнсфилд, – объявил дворецкий, вытаращив глаза.

Розалин поспешила навстречу своему нареченному и крепко обняла его.

– Спасибо, мистер Рамсфилд, – сказала она. – Можете сказать ему, что мы дома.

– А-а-а, как раз вовремя. – В холл вошла Эсмеральда.

Оливия подумала, как величественно и элегантно выглядит ее свекровь. Ей тоже предстояло впервые быть представленной свету в ранге вдовствующей баронессы Хейверсмир.

Эта ночь должна была стать особенной. Если повезет, будущий малыш Стетон не заставит ее бежать в ближайшую дамскую комнату.

– Карета подана, милорд, – объявил дворецкий, распахивая дверь.

Мистер Рамсфилд подошел к вешалке и с улыбкой стал подавать дамам накидки. Когда подошла очередь Джо, он подал ему элегантное пальто и цилиндр. А потом протянул еще и ковбойскую шляпу.

– Я горжусь тобой, Джо, – сказала Эсмеральда, лучезарно улыбнувшись сыну, пока они спускались по ступенькам. – Если вспомнить твою юность, которую ты провел гоняя на лошади по просторам Вайоминга, то ты стал куда более рафинированным. Оливия признавала, что это так, и все же в тишине их спальни ее ковбой ничуть не изменился, оставаясь таким же необузданным и прекрасным.

– Но еще больше я горжусь вами, Оливия. Я никогда не подумала бы, что моего сына можно так преобразить.

– Пока он не наденет цилиндр, моя работа не закончена.

Джо зажал обе шляпы под мышками, но все равно сумел помочь ей подняться в карету. Потом помог матери и сел между ними. Фредди подсадил Розалин. Эти двое, пылавшие юной любовью, сияли, словно солнце. От их вида у Оливии потеплело на сердце, но, несмотря на это, она не могла отделаться от мысли, что на момент их встречи они с Джо были гораздо взрослее.

– Может, нам стоит взять с собой сэра Бристла на случай, если на бал явится лорд Уэйверли? – спросила Розалин.

– Разве вы не слышали? – Эсмеральда улыбнулась, очевидно радуясь возможности поделиться новостями о негодяе-маркизе.

Несмотря на то что она не имела «удовольствия» с ним встречаться, она слышала, что о нем говорили.

– О чем? – спросила Оливия, надеясь, что, какими бы ни были новости, они не позволят маркизу явиться на сегодняшний бал.

Теперь, когда она вышла замуж, ей не угрожали его распутные наклонности. Но вечер был бы лучше, если бы ей не пришлось его видеть.

– Жена, видимо, устала от него. Она его выгнала, и сделала это прилюдно. Говорят, она собрала портреты его любовниц, которые он прятал, и выставила их на всеобщее обозрение. Что ему оставалось делать, если не бежать с позором? Он просто уничтожен. Кажется, так говорят, когда кого-то изгоняют из общества?

– Уничтожен или изгнан – годится любое, раз он уехал, – сказала Оливия.

– Возможно, он поедет в Америку, – предположил Фредди. – Разве не туда, по слухам, уехала Пруденс Лэпертон? Они могут встретиться, она ведь тоже вдова. Не думаю, что смена места жительства заставит его изменить свои привычки.

– Америка – огромная страна, так что это маловероятно, – заметила Розалин. – Но кто знает. Приятно думать, что справедливость могла бы восторжествовать таким способом. Эта парочка сделала бы несчастным каждого.

– Не знаю, – сказал Джо. – Но думаю, если это произойдет, нам останется только пожалеть город, где они поселятся.

Путь до дома герцогини был коротким. Кучер открыл дверь раньше, чем они исчерпали эту тему. И к лучшему. Оливия не желала снова думать об этом человеке. Воспоминание о нем она отбросила, как ненужный мусор, вместе с памятью о Генри и его любовницах.

Эсмеральда, Розалин и Фредди вышли первыми. Когда они подошли к лестнице, ведущей в дом, дворецкий объявил об их прибытии.

– Вы готовы, лорд Хейверсмир? – Оливия действительно очень гордилась им. Во всем Мейфэре не нашлось бы более блестящего джентльмена.

Джо взглянул на дверь, где их ждал дворецкий. Потом улыбнулся, быстро поцеловал ее и надел на голову цилиндр, убрав ковбойскую шляпу за спину. Взяв Оливию за руку, он повел ее вверх по лестнице.

– Подожди! – Она сдернула с его головы цилиндр и бросила за спину, где подхвативший цилиндр ветер бросил его под колеса проезжавшей мимо повозки. – Он никогда тебе не шел. – Она взяла ковбойскую шляпу и надела ее на голову мужа.

– Я люблю тебя, дорогая, – сказал он, пока они рука в руке поднимались по ступенькам.

– Барон Хейверсмир и баронесса Хейверсмир, – зычным, низким голосом объявил дворецкий.

Внезапно Джо остановился и с удивлением посмотрел на нее:

– Ты слышала смех? Сзади нас? Прямо у нас за спиной?

– Не волнуйся, Джо. Это Оливер.