— Все будет хорошо. У них было слишком мало времени. Они просто не могли успеть задействовать еще и эти связи.

С тех пор как мы покинули дом Миджуси, ее отношение ко мне несколько изменилось. Не знаю, что у них там произошло на кухне, пока мы с Тискальщиком устраивали небольшое соревнование на звание лучшего специалиста по торгу, но когда нужда в их затворничестве отпала, лицо у Табиты было довольно загадочное.

О чем они-могли разговаривать? И почему этот разговор не закончился ссорой? Ладно, нет ничего тайного… Мобиль подъехал к воротам поближе, и таксист привычно поставил его точнехонько между щитами компа, не промахнулся ни на палец. Потом щиты слегка загудели, и мобиль окутало зеленоватого цвета облако силового поля. Началась проверка. Длилась она не более полминуты, но я знал, что за это время комп-стражник успел проверить пропуск мобиля, пропуск Тискальщика, вживленный у меня под кожу на плече тест-личностный чип, а также точно такие же чипы Табиты и таксиста. Считанные с них данные прошли целую кучу проверок, перепроверок и идентификаций с огромной базой данных стражей порядка. Одновременно с этим мобиль и все находившиеся в нем были просвечены на предмет нахождения опасных вещей, незарегистрированного оружия, взрывных устройств и многого другого. Вот кокон погас.

Я подумал, что сейчас все станет ясно. И если стражи порядка надумают нас задержать, то как на это прореагирует Тискальщик? Впрочем, догадаться не так уж и трудно. На такси в Верхний город не пробьешься. Значит, останется только поднять лапки вверх? А может, он все-таки что-то придумает?

Табита наклонилась ко мне и сказала: — Все-таки правильно мы сделали, что перед самыми воротами выкинули то музейное оружие. Его бы наверняка признали незаконным.

Я кивнул.

Конечно, она была права.

Потом я еще раз поглядел на Тискальщика, отметил, что улыбается тот в высшей степени уверенно, и вдруг понял, кем он может на самом деле являться. Нет, не ученый и не чиновник. Скорее всего он достаточно высокого полета авантюрист, занимающийся всяческими незаконными сделками, хватающийся за любую возможность срубить неплохие денежки. Может быть, это даже неплохо.

Авантюристы — такая публика, которая пролезет ради денет в игольное ушко. Вот и этот пролезет. А поскольку я являюсь подчиненным компаньоном, то почти наверняка получу свою долю. Главное — не совершить ошибок, не допустить, чтобы нам помешали.

Нам… Интересное слово.

Нет так давно «нам» означало наш отряд воинов заслона — Многонагоновича, Жигера, Щапа и всех-всех остальных. А сейчас это понятие объединяет меня, красивую девицу и древнего чистюлю-авантюриста.

Впрочем, еще не поздно вернуться назад. И если у меня не выгорит данная операция, если что-то случится с деньгами, кто мешает мне вернуться в заслон? Гм… я действительно так считаю, или просто себя

успокаиваю?

Ворота все не открывались, и наверное, это что-то значило. Что-то плохое? Скорее всего именно так. Трудно представить, что стражи ворот тянут время только потому, что не успевают организовать нам торжественную встречу с оркестром и юными полуодетыми красавицами. Я взглянул на Тискальщика.

У того по верхней губе стекала капелька пота, а он этого даже не замечал, не пытался ее смахнуть. Ну-ну…

Так что же там происходит?

Табита снова толкнула меня в бок и прошептала:

— Не волнуйся, все будет хорошо.

А как же еще? Обязательно будет. Я в это даже почти верю. Все будет просто замечательно. Вот только пусть ворота откроют. Или даже пусть они останутся закрытыми, пусть просто произойдет хоть что-нибудь…

Кажется, кто-то там, наверху, внял моим мольбам.

Рядом с воротами открылась дверца, и из нее вышел страж ворот, здоровяк травоядный йеху, предком которого явно был носорог. На нем была надета массивная, делающая его еще больше субмолекулярная броня. Правда, оружие, последней модели станер, пока еще было у него в кобуре. Но долго ли его при нужде выхватить?

Грузно и неторопливо страж ворот потопал к мобилю, остановился, не доходя до него пары шагов, и спросил:

— Кто из вас Тискальщик, кодовый номер 132048? Прошу выйти из машины.

Ну вот, начинается…

Тискальщик открыл дверцу и выбрался из мобиля.

Страж ворот окинул его ничего не выражающим взглядом И стал задумчиво что-то пережевывать. Тискальщик стоял неподвижно, как статуя. Лица его я не видел, но откуда-то был уверен, мог бы поклясться, что лицо у него тоже неподвижное и даже слегка покорное. Самое правильное выражение лица при разговоре со стражем порядка, если у тебя рыльце в пушку и недостаточно власти, чтобы сразу послать его подальше.

— С вами хотели бы поговорить в управлении охраны порядка. Кабинет 874. Сегодня. До шести часов вечера. Мы надеемся на ваше здравомыслие, на ваш долг лояльного гражданина нашего острова.

Я услышал облегченный вздох Табиты.

Потом она шепнула:

— Все нормально, Хукет не успел добраться на самый верх. Сделал что смог, но на самый верх не добрался. Теперь ему можно не спешить. Теперь он уже опоздал.

По-моему, она это говорила даже не мне, по-моему, она просто произнесла свои мысли вслух.

Что ж, если кто-то из недругов моего компаньона не успел сделать ему какое-то зло, это только здорово, я за это обеими руками. Но так ли все прекрасно? Я хорошо помнил, как стражи порядка разговаривали с Тискальщиком всего лишь несколько часов назад, с каким почтением они это делали. А сейчас…

Страж порядка снова что-то жевал. Жевал и думал, пытливо рассматривая Тискальщика, словно ожидая, когда внутри черепной коробки созреют нужные слова.

Возможно, так оно и было на самом деле.

— Откуда у него взялось такое странное имя — Тискальщик? — спросил я у Табиты.

— Самое время задавать подобные вопросы, — прошипела она.

Я пожал плечами. Мы-то чем можем помочь в данной ситуации?

— Табита и Нюхач, — спросил страж порядка. — Эти двое нестандартов, они с вами?

— Да, они со мной.

— В каком статусе?

— В статусе подчиненных компаньонов.

— Таким образом, за их прегрешения перед законом отвечаете вы? — Да, отвечаю.

— Прекрасно.

Страж ворот опять замолчал. Очевидно, ждал, когда сварится очередная партия вопросов.

— При достижении совершеннолетия он воспользовался своим правом сменить имя, — вдруг сказала Табита.

Я даже не сразу понял, что она отвечает на мой предыдущий вопрос. А сообразив это, задал еще один:

— Значит, такое право есть не только у нестандартов, но и у древних чистюль?

— Конечно. Правда, пользуются они им редко.