страх. Но энергия, необходимая для осуществления такой трансформации, отбирается у множества былых ценностей, и за достигнутый успех приходится дорого платить. Этот итог – всегда регрессия, он всегда означает понижение культурного niveau[184].

1324 Благодаря коммунизму в России, национал-социализму в Германии и фашизму в Италии государство сделалось всемогущим, превратило своих граждан в рабов и потребовало от них тел и душ. Демократия словно отобразилась зеркально, стала собственным призраком, а призрак обрел пугающую реальность, всеобъемлющее мистическое присутствие, воплотился в личность, узурпировавшую трон, который, как уповало благочестивое теократическое христианство, принадлежит Богу. Былое тоталитарное требование Civitas Dei[185]ныне озвучивается государством: одна овца ничем не хуже другой, стадо сгрудилось вместе, его охраняют овчарки в штатском и в униформе, оно полностью лишено всех прав, которыми обладает человек на необитаемом острове, мечтающий о демократии. Вместо прав граждан наделили обязанностями. Все источники энергии – промышленность, торговля, деньги и даже частное предпринимательство – изымаются новым рабовладельцем-государством.

1325 Далее мы оказались очевидцами нового чуда. Откуда-то взялись люди, каждый из которых заявил, вторя Людовику XIV: «L’etat c’est moi!»[186]. Таковы новые вожаки. Государство доказало собственную реальность, воплотившись в людях, что пришли из Галилеи[187], ранее ничем не примечательных, но наделенных громким духовным голосом, способным запугать остальных до беспрекословного повиновения. Они подобны римским цезарям, узурпаторам империй и царств, а еще предстают олицетворениями незримого божества, в которого все вокруг искренне верят и которому поклоняются. Вот государство, пришедшее на смену средневековой теократии.

1326 Этот процесс воплощения особенно нагляден в случае Гитлера. Сам Гитлер как человек застенчив и дружелюбен, отмечен художественным вкусом и дарованием. Он даже безобиден и скромен, у него красивые глаза. Родом он из Браунау, крохотного городка, подарившего миру двух знаменитых медиумов – братьев Шнайдер. (Гарри Прайс написал книгу об одном из них[188].) По-видимому, Гитлера можно посчитать третьим и наиболее известным медиумом из Браунау. Когда через него говорит «Государственный дух» (Staat-Geist), он вещает громовым голосом, а его слово настолько могущественно, что приводит в движение миллионные толпы, как ветер сметает по осени опавшие листья.

1327 В мире, очевидно, не осталось силы, а уж тем более никакого государстволюбивого «-изма», который способен противостоять этому невероятному порыву. Конечно, мне скажут: «Надо быть немцем, чтобы понимать подобные чудеса». Да, это верно; добавлю, что нужно быть итальянцем, чтобы понимать мифологию fascio[189], или русским, чтобы оценить все прелести патерналистского сталинского режима. Совершенно невозможно понять забавных иностранцев вроде сэра Освальда Мосли и полковника де ла Рока, которые пока ничего толком не добились[190]. Но если внимательно изучить планы президента Рузвельта и оценить воздействие знаменитой N.R.A.[191]на американскую торговлю и промышленность, мы получим определенное представление о том, насколько близко великое государство Америка к тому, чтобы стать рузвельтовским воплощением. У самого Рузвельта есть все необходимое, правда, положение в стране не настолько все же скверное. Великобритания выглядит довольно консервативной страной, однако в ней введены налоги, которые делают огромные поместья непригодными для проживания. Именно так все начиналось в Италии. Затем, вторым шагом, обесцениваются деньги. Поскольку не удалось остановить гордый марш римских легионов через узкую горловину Суэца, сэр Сэмюел[192] в своей кроткой мудрости одобрил великолепный жест доброй воли со стороны британского флота, преграждавшего путь к триумфу Италии[193]. Это уже третий шаг. Быть может, Великобритания запоздала войти в рай новой эпохи, она бережет многие ценности старого мира, которые хорошо сохранились благодаря полному отсутствию интереса к ним. Будучи швейцарцем, я искренне сочувствую такому восприятию мира. Не зная способа лучше, мы держимся в тылу событий и плетемся вперед нога за ногу, как привыкли делать за шестьсот лет. Мы не в состоянии вообразить у себя диктатора, однако несчастное большинство начало верить в могучего призрака, которому мы пожертвовали все наши железные дороги и заодно золотой стандарт.

1328 Воплощение государства-призрака – дело непростое. Приходится соперничать с известными историческими параллелями и даже бросать им вызов. У христианства есть крест, символизирующий основы вероучения, а у Гитлера имеется свастика, символ, столь же древний и столь же широко распространенный. В свое время звезда над Вифлеемом возвестила о пришествии Бога, а в России теперь красная звезда, голубку и Агнца заменили серп и молот, а вместо священного тела местом паломничества стала мумия первого провозвестника нового порядка. Христианство некогда спорило с Римской империей, возвышало амбициозных римских епископов до статуса Pontifices Romani [194] и увековечивало великую империю в теократии церкви и Священной Римской империи, а дуче сегодня норовит восстановить сценические декорации Империума, которым вскоре вновь предстоит раскинуться от Эфиопии до Геркулесовых столпов, как было в древности.

1329 Опять-таки, именно Германия позволяет составить первое представление об архетипическом символизме, который проявился вследствие выплеска коллективного бессознательного. Изображение Гитлера воздвигли на христианских алтарях. На некоторых современных надгробиях встречаются надписи, гласящие, что человек умер спокойно, ибо успел узреть не Господа, но фюрера. Нападки на христианство очевидны; тут нет нужды ссылаться на немецкое неоязыческое движение, которое объединяет три миллиона человек. Это движение можно сравнить с архетипическим материалом, раскрывающимся при параноидальной шизофрении. В неоязычестве присутствует великолепная символика Вотана, различные индогерманские спекуляции[195]и все остальное. В Северной Германии действует секта, поклоняющаяся Христу в образе всадника на белом коне[196]. До коллективных галлюцинаций пока не доходит, хотя волны массового энтузиазма на грани экстаза отмечаются повсеместно.

1330 Народы и нации в состоянии коллективного страдания ведут себя подобно невротическим или даже психотическим личностям. Вначале наблюдаются диссоциации и распад личности, затем наступают общие растерянность и дезориентация. Поскольку в данном случае мы говорим не об индивидуальной судьбе, коллективная спутанность сознания затрагивает преимущественно сознательный и подсознательный слои психики, но не воздействует на фундаментальную инстинктивную структуру разума – на коллективное бессознательное. Напротив, спутанность верхних слоев психики оборачивается компенсаторной реакцией коллективного бессознательного, которое как бы выступает своеобразным суррогатом личности, архаической личностью, овладевшей высшими инстинктивными силами. Эта новая констелляция поначалу бессознательна, однако по мере утверждения она все зримее проецируется вовне. Обычно в работе с индивидуумами роль «приемника» проекции невольно берет на себя врач, наблюдающий пациента. Механизмом этой проекции является перенос. При переносе врач предстает, например, в облике отца как фигура, символизирующая высшую силу и интеллект, залог безопасности и защита от непреодолимых опасностей. Пока распад личности не достиг глубинных слоев психики, перенос не приводит обыкновенно к чему-то большему. Но едва путаница проникает в эти