– К сожалению, Петр Анатольевич, найдут и тридцать, и больше. Это осиное гнездо надо разнести в клочья. Я читал комментарии майора Шелестова, он в курсе?

– Так точно, без привлечения боевой группы нам не обойтись.

– И что смогут сделать четыре офицера, пусть и отменные профессионалы, с хорошо укрепленным объектом?

– Эти четверо, Лаврентий Павлович, смогут сделать так, что «Тайфун» перестанет существовать, не выпустив ни одного диверсанта.

Берия посмотрел на Платова:

– Каким образом?

Платов ответил:

– Я считаю, что группе следует поставить задачу: убыть в тыл врага, под Ригу, подобраться к учебному центру «Тайфун», оценить ситуацию на месте, определить точные координаты и передать нам, чтобы мы направили на объект бомбардировочную авиацию дальнего действия генерал-лейтенанта Головина. Летчики выполнят задание, ведь бомбили же мы Берлин в августе-сентябре 1941 года. Безопасный маршрут проложат в штабе авиации дальнего действия, решат вопрос с прикрытием.

Берия проговорил:

– Наведем авиацию на учебный центр?

– Так точно, Лаврентий Павлович. Можно ударить заодно и по Риге. Шелестову придется контактировать с «Гудвином», тот передаст координаты основных военных объектов в столице Латвии. А там много чего размещено. Один рейхскомиссариат «Остланд» чего стоит.

– Навести авиацию может и «Гудвин».

– Так точно, но он не в состоянии уничтожить выживших после бомбежки.

– Что ж, план неплох и в принципе осуществим. Но подобную операцию без разрешения товарища Сталина мы проводить не можем.

– Вам будет сложно убедить Верховного главнокомандующего в необходимости операции?

– Не знаю. Буду говорить с ним. Ты пока езжай на базу и там жди моего звонка. По принятому решению твое Управление начнет подготовку боевой операции. Назовем ее «Снегопад».

– Снегопад? Но сейчас же лето, Лаврентий Павлович.

– Ты считаешь, я не помню, какое сейчас время года. Операция должна быть проведена, если ее утвердит товарищ Сталин, неожиданно. А что неожиданно может произойти летом? Летом, Платов, неожиданно выпадает снег.

– Понял, Лаврентий Павлович! Разрешите убыть на базу?

– Подожди. Я немного поспешил. Чего тебе делать на базе? К тому же не исключено, что по полученным сведениям состоится совещание и ты понадобишься в Москве. У тебя Шелестов где?

– В управлении.

– Его тоже держи в управлении.

– Разрешите заехать домой? Побриться, помыться, переодеться?

– Зачем спрашиваешь, Петр Анатольевич? Ты вправе поступать, как считаешь нужным, при одном непременном условии: я всегда должен знать, где ты, чтобы связаться с тобой!

– Само собой, Лаврентий Павлович.

– До связи. Скорее всего, я позвоню либо поздно вечером, либо ночью.

– Я знаю.

– Тогда свободен!

Старший майор Платов поехал от Берии в наркомат внутренних дел на площади Дзержинского.

– Вот и выспались, – с этими словами Шелестов зашел в приемную.

На помощника начальника управления старшего лейтенанта Данилова было больно смотреть. Если он и спал, то не более двух часов за двое суток. Под слезящимися глазами мешки, лицо осунулось, посерело.

– Толя, ты что с собой делаешь?

– Заметили? А вот товарищ старший майор, проходя мимо, не обратил внимания.

– Ему не до тебя, но я ему напомню.

– Вы и сами урывками спите.

– Но – хоть урывками.

Шелестов открыл дверь кабинета:

– Разрешите, Петр Анатольевич?

– Заходи.

– Доброе утро.

– Ты словно штатский где-нибудь на отдыхе в пансионате.

– Не понял?

– Доброе утро жене пожелаешь.

Шелестов вздохнул:

– Не мудрено, что Данилина не заметили. Здравия желаю, товарищ старший майор.

– Здравия желаю. А что Данилин?

– Да парень едва на ногах держится.

Платов поднял телефон:

– Зайди!

Появился Данилин.

– Да-да, – только и произнес начальник управления. – А ну быстро на моей машине домой и спать. До утра отпускаю.

– Спасибо, а кто меня заменит?

– Как говорит товарищ Сталин, незаменимых у нас нет. Найдем, кого посадеть в приемную. Кстати, где капитан Цветов?

– Вячеслав Сергеевич только вечером должен прибыть из командировки.

– Ясно. Пять минут, и чтобы до завтра я тебя не видел.

Данилин ушел. Платов позвонил на один из контрольно-пропускных пунктов и передал старшему дежурному наряда распоряжение пропустить машину с помощником. После чего набрал другой номер:

– Гусаров? Платов. У меня помощник выбыл… да нет, ничего серьезного, устал просто сильно… нет, все в порядке. Ты вот что, пригласи в приемную толкового офицера подменить Данилина, но предупреди, что, возможно, придется работать и ночью.

– Есть, товарищ старший майор!

Платов взглянул на Шелестова:

– Ждешь результатов разговора с товарищем Берией?

– А иначе для чего вы меня позвали? Мне такой приятный сон снился.

– Тебе еще сны снятся, счастливый человек. Я давно забыл, что это такое, как приложу голову к подушке, так проваливаюсь в пропасть и – уже пора вставать. Кажется, поспал-то всего минуту, а, оказывается, целая ночь прошла. Но все это лирика. Значит, по решению. Берия, конечно, заинтересовался и данными из Риги, и нашим предварительным планом, обещал представить его товарищу Сталину.

Шелестов сказал:

– Ну, это еще не означает, что Верховный главнокомандующий заинтересуется нашим планом, а не прикажет разработать другой.

Платов кивнул:

– Да, предсказать решение Сталина невозможно. Но будем ждать и действовать по плану.

В дверь постучали.

– Войдите, – громко сказал Платов.

Зашла молодая миниатюрная девушка в форме с погонами лейтенанта:

– Разрешите представиться: лейтенант госбезопасности Козина Валентина Аркадьевна, послана капитаном госбезопасности Гусаровым временно исполнять обязанности вашего помощника, товарищ старший майор.

– Хорошо. Один вопрос лейтенант, вы сможете заменить помощника? Опыт в этом есть?

Девушка ответила:

– Опыта нет, но смогу.

– Откуда такая уверенность?