Вернувшись, та сообщила, что на свет действительно появилась девочка, но она практически сразу умерла. Туань Гу это показалось слишком подозрительным. Получив разрешение Цзинь Цзингуна, он лично со своими слугами отправился во дворец, чтобы разыскать сироту. Но как ни старались, ребенка они так и не нашли. Он пришел к выводу, что ребенка давно тайно увезли из дворца, поэтому он отдал распоряжение: «Тот, кто предоставит сведения о сироте из рода Чжао, получит 50 килограмм золота. Сокрытие ребенка карается смертью, семья виновного также будет казнена». Он также разослал своих людей на поиски младенца. Они проверяли все дома, в которых недавно родился ребенок, если обнаруживали мальчика, который мог бы быть Чжао У, то его просто убивали. Чэн Ин и Гунсунь Чуцзю были очень напуганы, прятаться больше невозможно. Чен Ин не смог придумать ничего лучше, как лично отправиться к Туань Гу и сообщить ему о местонахождении сироты.

Ничего не утаивая от Туань Гу, он сказал: «Я и Гунсунь Чуцзю — личные советники семьи Чжао. На самом деле, Чжуан Цзи родила сына. Она приказала кормилице вынести ребенка из дворца, а нас попросила позаботиться о младенце. Ваш покорный слуга боялся, что уже через несколько дней на нас донесут, поэтому решил признаться в содеянном». Туань Гу поспешно сказал: «Хорошо! Награда твоя! Где сирота?» Чэн Ин ответил: «Сейчас он еще в горах Шоуяншань (юг уезда Юнцзи, провинция Шаньси). Из-за того, что покормить его некому, ребенок заболел и сильно похудел. Если вы отправитесь в путь прямо сейчас, то точно найдете его там. Но если будете медлить, то через два дня они уже будут в царстве Цинь». Туань Гу сказал: «Ты пойдешь со мной. Если мы найдем младенца, неважно, живым или мертвым, ты получишь награду. Если ты солгал, то тебе не жить». Чэн Ин с поклоном сказал: «Ваш покорный слуга не посмел бы так поступить!» И он повел Туань Гу и отряд воинов в горы Шоуяншань.

Они прошли множество извилистых горных троп, пока за горой в сосновом лесу они не увидели соломенную хижину. Указывая на нее, Чен Ин сказал: «Младенец внутри». Он первым подошел к хижине и постучал. Гунсунь Чуцзю вышел, но увидев солдат, он попятился. Туань Гу крикнул: «Тебе не сбежать! Отдай сироту мне!» Гунсунь Чуцзю притворился, что не понимает о чем идет речь и спросил: «Какой сирота?» Туань Гу приказал солдатам разыскать младенца. Они все осмотрели. В маленьких комнатках соломенной хижины просто не было места, куда можно было спрятать ребенка. Туань Гу решил осмотреть все лично, но не обнаружил ничего подозрительного. Присмотревшись повнимательнее, он увидел, что позади есть еще одна комната, дверь в нее была заперта. Он вломился внутрь. Там было темно хоть глаз выколи, не похоже, чтобы в этой комнате кто-то жил. Постепенно его глаза привыкли к темноте и он смог разглядеть что-то похожее на бамбуковую лавку, на которой лежал сверток. Он взял его в руки и осмотрел. Это было расшитое шелковое одеяльце, в него был завернут младенец.

Получив единственного наследника своего врага, Туань Гу быстро вынес ребенка из комнаты. Когда Гунсунь Чуцзю увидел это, он с усилием рванулся вперед, но его с обеих сторон крепко держала стража так, что он не мог пошевелиться. В бессилии он рвал на себе волосы и ругал Чэн Ина на чем свет стоит: «Будь ты проклят! У тебя совесть вообще есть? Ты сам уговорил меня вместе спасти сироту, кто бы мог подумать, что ты как трус пойдешь против совести, предашь хозяина и своего друга! Твоя неуемная жажда богатства превратила тебя в животное! Я тебе так скажу: твое золото покрыто кровью безвинно убитых душ рода Чжао! Я не боюсь смерти, но ты, как ты будешь смотреть в глаза людям?»

Чэн Ин не осмелился ничего ответить, он опустил голову и плакал. Указывая на Туань Гу, Гунсунь Чуцзю снова стал кричать: «Под лец, ты творишь черные дела и сеешь ужас, вот увидишь, своим богатством и могуществом долго наслаждаться ты не будешь…» Не дав ему продолжить, Туань Гу приказал солдату немедленно убить его. И снова с силой встряхнул сверток, чтобы удостовериться, что ребенок точно мертв. Туань Гу боялся, что младенец выживет, поэтому швырнул его на землю, чтобы убить наверняка.

Когда они вернулись, он отдал Чэн Ину тысячу лянов золота. Чэн Ин, со слезами на глазах, сказал: «Я просто хотел, чтобы меня помиловали, я так поступил совсем не ради награды. Господин, если в вас есть хоть капля сочувствия к вашему покорному слуге, позвольте мне использовать это золото, чтобы похоронить семью Чжао и Гунсунь Чуцзю, я буду безгранично вам благодарен». Туань Гу сказал: «Хорошо». Трижды поклонившись, Чэн Ин взял золото и незамедлительно начал готовиться погребению погибших.

Гунсунь Чуцзю с усилием рванулся вперед, но его с обеих сторон крепко держала стража так, что он не мог пошевелиться

Причиной такого поступка Чэн Ина, погубившего своего друга и сироту, была не жажда богатства, но все равно за спиной его все осуждали и бранили. И только сыма Хань Цзюэ по-настоящему восхищался им, потому что он был единственным, кто знал план Гунсунь Чуцзю и Чэн Ина. Оказалось, что Гунсунь Чуцзю и Чэн Ин забрали сироту Чжао У из дворца и спрятали его. Узнав о том, что Туань Гу ищет ребенка, Гунсунь Чуцзю спросил Чэн Ина: «Что сложнее: помощь младенцу или героическая смерть?» Чэн Ин ответил: «Умереть легко, а вот помочь этому ребенку будет гораздо сложнее». Гунсунь Чуцзю попросил: «Тогда, пожалуйста, возьми на себя эту трудную задачу и позволь мне сделать то, что полегче». Так вышло, что у Чэн Ина у самого недавно родился сын. Набравшись решимости он передал своего сына Гунсунь Чуцзю в обмен на Чжао У. Так он спас жизни многих невинных младенцев. Обманув Туань Гу, он тихонько вывез Чжао У из царства и стал жить в уединении.

После смерти Цзинь Цзингуна престол перешел к его сыну Лигуну. Новый правитель был очень жесток. Он казнил нескольких министров, которые просто ему не понравились. Остальные министры стали опасаться за свои жизни, поэтому, сговорившись, убили Цзинь Лигуна. Они решили посадить на трон Сунь Чжоу (правнука Цзинь Сянгуна и праправнука Цзинь Вэньгуна). Он стал Цзинь Даогуном и прослыл мудрым правителем. Цзинь Даогун очень доверял Хань Цзюэ и назначил его генералом главной армии. Хань Цзюэ воспользовался возможностью, чтобы упомянуть