– Давайте помянем человека. – Малашенко вытащил из вещмешка бутылку водки с невзрачной этикеткой. – Во Львове купили, вроде настоящая. Не возражаешь, командир?

Алексей поковырялся в шкафу, отыскал только два стакана. Больше и не требовалось. Приняли без закуски, продышались, запили водой из бака.

– Вот так и живем, не тужим, – пробормотал Волков, нарушив гнетущее молчание. – После Праги, когда тебя разлучили с нами, группу отправили в Западную Галицию, городок такой – Крупица. Армия Крайова по лесам пакостит, а стоит их прижать, так начинают плакаться. Мы, дескать, всей душой за новое социалистическое государство, готовы вступить в Войско Польское, просто не знали, что война уже закончилась.

– Ага, и по привычке поезда под откос пускают, – заявил Газарян. – Только теперь не немецкие, а наши. УПА там тоже зверствует. Правда, банды разрозненные, мало их осталось. Мы с ними не церемонились, пленных не брали. Иной раз они пытаются прорваться в Восточную Галицию, но это мало кому удается. Которые умные, те сидят в своих бункерах, не высовываются, ищут связей с английской и американской разведками.

– Недолго им осталось, – сказал Волков. – Люди неохотно идут в банды. Местное население нас, конечно, ни хрена не поддерживает, но народ смертельно устал воевать, бояться, трястись за близких. Новая тенденция возникает. Люди перестают поддерживать хлопцев из леса. Подчиняются им только из страха. Добьем их скоро.

– И СМЕРШ расформируют, – буркнул Малашенко.

– СМЕРШ расформируют, – согласился Алексей. – Не в этом году, так в следующем. Контора была заточена под войну. Назовут по-другому, задачи слегка поменяют, может быть, Абакумова Виктора Семеновича вежливо попросят. Но фактически ничего не изменится. Работа на этих рубежах и через десять лет не переведется. Вся Западная Украина опутана подземными ходами. Бандеровцы только и ждут удобного момента, чтобы нож нам в спину воткнуть. Нужно менять тактику. Мозгами думать, а не задним местом, в банды внедряться, работать с сомневающимися, убеждать людей. Давай, Федор, разливай по крайней и топайте за стенку. Товарищ из Ворошиловграда освободил помещение.

– А ты тут чем развлекаешься? – спросил Волков, забирая стакан.

– С хитрым врагом столкнулись, – проворчал Алексей. – Развлечений хватает. Это тот самый Нестор Бабула, который положил в сорок четвертом Пашку Овчинина. Он наша главная цель. Утром войдете в курс и получите задачу. Беготню с автоматами не обещаю, предстоит кропотливая сыскная работа. Топайте, мужики, время позднее. Только свет у себя не включайте и от окон подальше держитесь.

Представление группы руководству комендатуры пришлось отложить. На изолятор НКВД той ночью было совершено нападение! Преступники действовали тихо, шума не поднимали.

Вход в «казематы» местного отдела внутренних дел располагался с торцевой части здания, особняком от основного. Патруль, проходящий на рассвете мимо здания, не обнаружил часового у крыльца, вошел на территорию, чтобы выяснить, куда тот пропал, и поднял тревогу. Примчалась дежурная смена комендантского взвода, прибежали сотрудники из соседствующего отделения ГБ. В общежитие, где спали оперативники СМЕРШа, нагрянул взъерошенный посыльный с ошеломительной вестью.

В хваленых застенках НКВД творилось что-то ужасное. Тела еще не остыли. Атака произошла примерно час назад, перед рассветом.

Начальник патруля, заикаясь, уверял Алексея, что за час до этого часовой стоял на своем месте, они даже перекинулись парой слов. Его бездыханное тело солдаты затащили в тамбур, чтобы не мозолил глаза. У молодого ефрейтора было перерезано горло. Как-то издевательски поблескивал значок на груди – «Отличник ГТО».

– Олежка Макаров, с Тамбовщины он, – проговорил командир отделения. – Призвали в сорок четвертом, пол-Европы прошел, под Берлином воевал. Девушка такая красивая ждет. Он фото показывал.

Со своими обязанностями Олег Макаров явно не справился, проморгал нападение.

За железной дверью лежал убитый милиционер, под лестницей – еще одно бездыханное тело в форме. Нападение было внезапным, оба не успели схватиться за оружие. Убивали их ножами, чтобы не шуметь.

Между зарешеченными камерами лежал еще один. Этого подкараулили сзади, вонзили нож в загривок.

Целью дерзкого нападения были Елизар Гомула и Игнат Сирко, вставшие на путь сотрудничества с Советской властью. Бандиты могли бы забрать их с собой, но предпочли уничтожить на месте. Они взяли ключи у мертвого надзирателя, вошли в камеры.

Эти люди, наверное, умоляли не убивать, уверяли своих вчерашних сообщников в том, что никого не выдали. На окровавленных физиономиях застыли ужас и мольба. Им отрезали уши, выкололи глаза и только после этого нанесли смертельные ножевые ранения.

Других бандеровцы не тронули, никого не освободили. В камерах томились несколько местных жителей, заподозренных в сотрудничестве с ними, и два провинившихся красноармейца. Эта компания не вызвала интереса у налетчиков. Они сделали дело и растворились во мраке ночи, никем не замеченные. И это в районе, напичканном патрулями!

Честно говоря, Алексей немного растерялся, но быстро взял себя в руки. Здание оцепили солдаты. Прибыли уцелевшие сотрудники отдела. Их осталось совсем немного.

Оперативники СМЕРШа осматривали место преступления, жестко допрашивали выживших милиционеров. Какое право они имели спать, когда в их отделе творилось такое?!

Прибежали комендант Глазьев с бегающими глазами и смертельно бледный капитан Рыков.

Алексей сорвался, заорал на них:

– Какого хрена не обеспечили охрану здания?! Под трибунал хотите?!

– Охрана и патрулирование осуществлялись согласно графику. Все посты были усилены. Мы не несем ответственности за то, что происходит в ведомствах НКВД и ГБ. Они сами обеспечивают свою безопасность и сохранность арестованных, – ответил майор.

– Товарищ капитан, вы явно не по адресу, – подал голос осмелевший Рыков. – Все это возмутительно, но какие претензии к руководству гарнизона? Мы выполнили все, что нам предписано. На других объектах ночью не было происшествий. Именно за них мы несем ответственность. Это и ваш недосмотр, товарищ капитан. И капитана Ткачука, в ведомстве которого случилось ЧП. Почему у вас посторонние на объекте? – Он косил на незнакомых мужчин в штатском.

Те с недовольными минами извлекали из карманов удостоверения.

– Капитан, вы не слишком осмелели? – осведомился Алексей.

Но ведь Рыков оказался прав. Во всем случившемся была и его доля ответственности.

– Запомните лица этих людей. Это моя группа, прибыла ночью. Они имеют такие же полномочия, как и я. Про мою ответственность вы лучше не поминайте. Вам же легче будет. Капитан Ткачук выполняет мое задание. Контролировать события, происходящие в его отделе, он не мог. Все силы на несение службы, товарищи офицеры. Усилить посты. Личному составу еще раз прочесать центральные кварталы, брать всех подозрительных. Никакого самосуда! Всех задержанных доставлять в комендатуру, оформлять протоколы. Я позднее разберусь. Если обнаружу, что кто-то занимается делом, не относящимся к выполнению прямых обязанностей!.. – Он царапнул въедливым взглядом смущенного Рыкова.