Красноармейцы вбегали внутрь, стреляя из автоматов, растекались по подземелью.

Алексей прорвался вперед, запрыгал по лестнице. Дальше шел широкий земляной коридор. По такому можно на машине проехать. О фонаре капитан позаботился заранее, прикрепил его ремешком на лбу, чтобы высвободить руку. Он тоже запасся парой гранат, на груди у него подпрыгивал ППШ.

В подземелье еще оставались отдельные несознательные личности. Заполыхали вспышки выстрелов. Закричал раненый красноармеец.

Капитан швырнул перед собой гранату, после взрыва бросился дальше, перепрыгнул через труп. Где-то осыпалась земля, трещали распорки, подпирающие свод. Красноармейцы отстали. Алексей опередил их.

Он знал, куда бежать. Чумак доходчиво объяснил.

Вот и это помещение с дверью, обитой жестью. Она, естественно, закрыта. Никого нет дома?

Капитан даже пробовать не стал ее выбить. Он бросил гранату под дверь, повалился на пол, заткнул уши. Когда разлетелись осколки, Алексей обнаружил, что дверь скособочилась. Он ударил очередью в район замка, отпрянул. Дверь упала, взметнулась туча пыли.

Изнутри вылетел сперва истошный вопль, а потом и длинная очередь, выпущенная из «МР-40». При такой пальбе магазин опустошается за три секунды. Пока перезарядишь!..

Огонь оборвался. Капитан бросился через порог. Упырь с козлиной бородкой в темно-зеленом френче метался по замкнутому пространству. Фонарь освещал землистое лицо, перекошенное страхом. Вот мы и повстречались, господин хороший! Нестор щурился от яркого света, судорожно рвал кобуру.

– Ни с места! Капитан Кравец, СМЕРШ!

– Сука, это ты! – взревел Бабула.

Алексей сбил его с ног, треснул по челюсти. Он с удовольствием убил бы этого изверга, но такую зловещую фигуру надо брать живьем.

Нестор вывернулся, но и не успел дотянуться до пистолета. Два тела рухнули на земляной пол, бились головами, локтями, коленями. Кравец пропустил удар, но не остался в долгу, ответил достойно. Бабула вырвался, откатился.

Алексей извернулся на полу и бедрами поймал главаря банды за шею. Тот вился ужом, вставал на мостик, чтобы вырваться из этой странной удавки, тянулся трясущимися пальцами к кобуре. У Алексея темнело в глазах, кончались силы, но он держал захват, сжимал горло врага. Бабула хрипел.

– Ты хотел меня увидеть? – выдавил из себя Алексей. – Конечно же, тебе показывали мое фото, и ты узнал меня.

– Тварь, я бы на куски тебя порвал, – прохрипел главарь банды. – Из-за тебя я год назад потерял столько людей!..

– И кучу дорогущих побрякушек, на которые собирался жить после побега за границу. Ты и сегодня из-за меня потерял кучу людей. Хотя я не собираюсь присуждать себе все лавры. Тут много людей работало.

Бабула дотянулся до кобуры, вытащил «Парабеллум». Рука его тряслась, ствол дергался. Алексей ничего не мог с этим поделать. Он не должен был ослабить зажим, давил из последних сил, ревел от натуги. Бабула задыхался, но ствол пистолета медленно клонился, оборачивался к капитану СМЕРШа.

Выстрел! Мимо. Второй. Снова промах. Бабула в третий раз нажал на спуск. Пуля сорвала клок кожи с плеча Алексея. Он вытерпел резкую боль и решил, что четвертого он не допустит. Кравец давил как только мог. «Парабеллум» дрогнул и свалился на пол. Глаза Бабулы стекленели, хрип застрял в горле. Руки дергались, ноги затряслись. Потом его движения стали слабеть и прекратились.

– Леха, вот ты где! – В подземелье влетел возбужденный Березин.

Свет фонаря запрыгал по сплетенным телам.

– Бабула, что ли? – Лева оторопел. – Слушай, я хренею с вашей скульптурной композиции. Он жив?

– Не знаю, – пробормотал Алексей, поднимаясь с пола. – Разберись с ним, Лева. Я пойду, мне на свежий воздух надо.

– Ты ранен? – с тревогой спросил Березин.

– Ерунда, царапина.

Капитан отыскал свой автомат, вышел, покачиваясь, из склепа. По подземелью бегали солдаты, вытаскивали тела, какие-то ящики, автоматы, пулеметы, фаустпатроны.

– Товарищ капитан! – К нему подлетел командир взвода. – Операция проведена успешно, у нас двое раненых.

– С чем и поздравляю, лейтенант, – пробормотал Кравец. – Слушай, не маячь на дороге.

Он выбрался на свежий воздух и побрел к ближайшей поляне, зажимая рану на плече. Действительно царапина, клок кожи выдрало. Чего же так кровоточит? Алексей сел в траву, перевел дыхание.

К нему подбежал ефрейтор с санитарной сумкой, опустился на колени, закатал рукав, плеснул из флакончика, быстро перевязал.

– Ранение смертельное? – осведомился Алексей.

– Конечно, товарищ капитан, – поддержал шутку боец. – До ужина вряд ли доживете. Куда там оторванные руки и головы. – Санинструктор убежал.

Он должен был оказывать помощь тем, кто действительно в ней нуждался.

«Вот мы и уничтожили банду, державшую в страхе большой район, – подумал капитан с каким-то странным равнодушием. – Но это не конец. Остались еще мелкие группы боевиков, антисоветские элементы в городах и селах».

Алексей порылся в пачке, отыскал сломанную сигарету, насилу прикурил.

Местечко было красивое, зеленое, насыщенное ароматом сочной хвои. Даже трупы двух десятков врагов его не портили.

У входа в схрон суетились красноармейцы.

Сотрудники НКГБ Окульченко и Григорьев под чутким руководством Березина вытащили из бункера Бабулу, бросили в траву. Тот шевелился, чмокал окровавленным ртом.

Из подземелья вышли Волков с Газаряном, увидели командира, заулыбались, поволоклись к нему.

«Сейчас курить будут стрелять, – догадался Алексей. – Снайперы, блин».

Он выбросил окурок и лег на спину. Кроны деревьев метнулись в глаза, завертелись в бесшабашном хороводе.

«Вот что интересно, – подумал капитан контрразведки СМЕРШ. – Мои лучшие годы уже прошли? Или еще не начались?»