Пройдя вдоль берега Байкала, я вышел к песчаному пляжу. Он был спрятан от дороги березовой рощей. Сразу за дорогой — Транссибирская магистраль, на которой грохочут поезда. Стук колес для меня уже был не помехой — привык. Утреннее время — самое спокойное для отдыха в палатке. Рыбаки разъехались после рассветного лова, школьники на занятиях, а любители пикников отсыпаются после вчерашнего. Пляж был в полном моем распоряжении. Солнце с утра не так активно, как днем. Если расположиться в тени, то можно вздремнуть часок-другой.

В ожидании на пересадках я старался использовать время для отдыха на озере или реке. По пути от станции к водоему можно осмотреть окрестности — хорошая альтернатива бессмысленному ожиданию на вокзале. Вдобавок на дневках я сушу палатку. За ночь тент промокает от конденсата, росы и тумана. Когда встаешь в четыре-пять утра, чтобы успеть на первую электричку, не всегда получается просушить тент — солнце еще не греет.

Путь в 94 километра поезд проходит за пять часов и прибывает в Порт Байкал под вечер. До наступления темноты нужно еще найти стоянку для ночевки. Я расспрашивал туристов в Слюдянке, не знают ли они, где можно встать с палаткой недалеко от Порта Байкал. Так, я познакомился с Начиком и Катей — студентами из Польши, учащимися в Москве по программе обмена. На каникулах они отправились в путешествие по России. Ребята ехали в Порт Байкал. Дальше они планировали переправляться на пароме через Ангару в Листвянку. Поезд прибывает так поздно, что на вечерний паром они уже не успевали, и им тоже предстояла ночевка в Порту Байкал в ожидании утреннего парома.

В вагоне мы сели рядом. Проболтали всю дорогу, попутно любовались видами Байкала и дивились протяженности изогнутых тоннелей КБЖД. Поезд состоял из тепловоза и двух сидячих вагонов. На тепловозе желтела надпись на весь борт «Машинист работает в одно лицо». Значит, локомотив обслуживается одним машинистом, без помощника. Вагоны были новые и чистые. Билет от Слюдянки до Порта Байкал стоит символические 85 рублей. Поезд еле плелся, переваливаясь на поворотах с боку на бок и неторопливо постукивая колесами. Вползая в тоннели, тепловоз давал гудок, и звук эхом разносился по скалам. Справа блестел Байкал, а слева торчали скалы. Иногда они настолько плотно подступали к железной дороге, что казалось, поезд вот-вот заденет за выступающий гребень скалы.

На разъезде мы разошлись с паровозной экскурсией. Еще издали мы заметили вертикальный столб черного дыма и светящийся прожектор паровоза. У экскурсии был фотостоп, когда экскурсанты разбредаются по окрестностям, фотографируя виды, поезда и вагоны. Головной паровоз терпеливо ждал на путях, шипя паром. Локомотивы экскурсионного поезда — два паровоза, сцепленные тендерами друг к другу. Один ведет состав в Слюдянку, другой — обратно. Так сделано, чтобы каждый раз не разворачивать локомотив, ведь пятиться тендером вперед на протяжении пяти часов неудобно. К локомотивам были прицеплены пять сидячих вагонов, совсем новых, как наши.

Из будки паровоза выглядывали китайские туристы. Они облепили весь поезд: на крыше кабины, в тендере и вагонах — повсюду были китайцы в разноцветной одежде. Они фотографировали, галдели и залезали всюду, куда только можно было добраться.

Утреннее солнце, так бодро начавшее день, спряталось за тучами. Когда мы подъезжали к станции Порт Байкал, небо затянуло сплошной пеленой, а над озером проскакивали разряды электричества. Начик посмотрел карту и предложил сойти за одну станцию до конечной, на остановке 74-й километр. На территории поселка найти стоянку маловероятно, пришлось бы все равно идти пешком за поселок.

На остановке вышли из вагона на деревянный настил перрона. С неба упали первые капли. Морщась от осознания того, что придется провести ночь под дождем, мы натянули капюшоны. Но дождь так и не начался. Гроза прошла стороной, и мы отправились на туристическую стоянку, которую приметили еще из окна поезда.

Пройдя два километра, нашли подходящее место на пляже с кострищем. У ребят была старая палатка, одолженная у друзей. Она протекала. Ночью мог пойти дождь, и первым делом мы соорудили укрытие из полиэтиленовой пленки для палатки Начика. За свою палатку я не беспокоился. Тент был в порядке и мог выдержать сильный ливень.

Я установил палатку и искупался в Байкале. Вода была такая холодная, что ноги моментально свело. Когда выходил на берег, ступни одеревенели и не чувствовали даже уколов острой гальки пляжа. Ребята позвали на ужин. У них была газовая горелка с походным баллоном. Удобная вещь: позволяет готовить горячую пищу в походе.

Здорово сидеть на берегу Байкала, пить горячий чай из кружек и беседовать о путешествиях. Мне это так понравилось, что я пообещал себе при первой возможности обзавестись газовой горелкой с баллоном. Начал накрапывать дождь, и мы разошлись по палаткам.

Вечером прочел информацию про Листвянку. Было интересно посетить байкальский курорт. Я запланировал день на Листвянку, затем возвращение на пароме в Порт Байкал, ночевку и отправление ночным поездом в Слюдянку по Кругобайкалке. Поезд по КБЖД ходит не ежедневно. Рейс Порт Байкал — Слюдянка есть по понедельникам, вторникам и пятницам. С учетом посещения Листвянки я успевал на поезд, который отправлялся во вторник в 2:45 ночи. От Листвянки можно добраться до Иркутска автобусом. Расстояние по дороге всего 66 километров. Но интереснее проехать по железной дороге, через участок Слюдянка — Иркутск, знаменитый крутыми подъемами и перевалом.

Утром светило солнце, дождя как не бывало. Тент палатки был сух. Студентов из Варшавы тоже не промочило — спасло укрытие из полиэтилена. Пока они собирались, я двинулся в Порт Байкал, чтобы осмотреть железнодорожную станцию.

Порт представляет собой бетонную пристань с полуразрушенными причалами, некоторые еще из деревянных бревен. У них встали на вечную стоянку старые речные суда, покрытые бурыми хлопьями ржавчины. Паром уже причалил со стороны Ангары. Рядом с ним покачивалась на волнах скоростная «Ракета» — пассажирский катер на подводных крыльях. Я направился к нему, поднялся на борт. В салоне пустовали ряды мягких кресел с белоснежными подголовниками. Откуда-то громко играла музыка. Ее источник я обнаружил на корме: на палубе были открыты створки люка, а рядом стояли колонки. Звучал тяжелый металл. Я постучал по люку, и тотчас из трюма показался чумазый моторист в темно-синем комбинезоне, пропитанном мазутом, и таком же берете.

— Идем до Северобайкальска, — ответил моторист, когда я спросил о маршруте. — Сейчас на ремонте. Первый рейс только 19 июня.

— На остров Ольхон заходите? — поинтересовался я.

— Конечно. Туда уже баржу привезли. Можем причаливать, — гордо заявил моторист.