Ресницы Алестата затрепетали. Он явно пришёл в себя, но не спешил в этом признаваться, украдкой наблюдая за мной сквозь сощуренные веки. Я поставила глиняную кружку с травяным настоем на пол, присела к нему, словно собираясь прощупать пульс, и ущипнула мага за запястье. Он ойкнул от неожиданности и спрятал руку под одеяло.

– Ну и что ты учинил? – без предисловий начала я.

– А что я учинил? Я спас ребёнка. Мне казалось, за этот поступок уместно будет похвалить?! – бесстрастно ответил волшебник.

– А если бы ты утонул?

– Но ведь не утонул!

– Что мне прикажешь делать, если с тобой что-то случится? – напустилась я на Алеса.

В его глазах мелькнуло странное выражение. Но оно тут же пропало, стоило мне добавить:

– Это поставило бы под угрозу всю нашу миссию!

– То есть я могу сдохнуть в любой момент, но после того, как выполню то, что ты хочешь? – сухо поинтересовался он.

– Не передёргивай!

– Слушай, маленькая ведьмочка, а ты не слишком многого от меня хочешь? В конце концов, я уже говорил тебе, что не заинтересован в спасении монарших задниц. Но нет, ты тащишь меня через половину страны во имя великой цели. А что, если с меня уже хватит этих ваших великих целей? Что, если я хочу просто…

– Просто сидеть в домишке на краю мира и нажираться дешёвым пойлом? – разъярилась я.

– А даже если так?! И вообще, если тебе от меня что-то нужно, почему ты постоянно на меня орёшь?

Чародей рывком сел, не обратив внимания на сползшее с голого торса одеяло. Его терпение явно подходило к концу, но и я отступать не собиралась:

– Это я ору?

– Ты! У тебя же уже есть жених, так что ж ты меня пилишь, как будто мы железную свадьбу отметили? – передразнил он мои слова, вырванные из недавнего разговора со старицей.

– Да кому ты…

Увидев, как Алестат отдёрнулся, словно от удара, я запнулась на полуслове.

Несколько секунд маг молчал, не сводя с меня глаз, а потом потупился. Плечи его поникли.

– Как я мог забыть. Я же вроде злодей, а злодеям не положено спасать белокурых детишек и распевать весёлые песни в тавернах. Злодеям не достаются девушки! Это удел прекрасных принцев.

От этой тирады я потеряла дар речи, так и застыв с открытым ртом.

Почему девушки, а не девушка? Майра действительно предпочла короля, тогда ещё принца – Дарина, но неужели Алестат до сих пор неровно дышит к Леэтель и приревновал её к Авину? Это может стать проблемой!

– Я так не считаю… И я не называла тебя злодеем, зачем ты так?

Подцепив за ручку кружку с уже почти остывшим чаем, я протянула её волшебнику и примирительно сказала:

– Выпей. Он негорячий, как ты любишь.

Маг перевёл взгляд на кружку. Брови его сошлись к переносице, губы скривились. Выглядел Алес так, словно я выплеснула ему за шиворот полный ковшик кипятка. Молчание затянулось. И всё же пару мгновений спустя он забрал напиток, старательно избегая прикосновений к моим рукам. Я уже не рассчитывала, что он что-то ответит, и тихий хриплый голос волшебника заставил вздрогнуть.

– Может, сейчас ты и правда не считаешь меня проклятьем рода человеческого, а может, просто боишься, что я разозлюсь и откажусь помогать. Как бы то ни было, все вокруг уверены, что я злодей. Раньше хоть Авин был исключением, а теперь я повышен до звания зла вселенского масштаба, – невесело усмехнулся Алестат.

– Но… Но ведь ты не такой!

– Ой ли? Разве ты не думала так же с первой нашей встречи?

Вопрос выбил почву из-под ног. Хоть мне и хотелось снова напуститься на мага, всё же в этот момент он казался слишком… уязвимым. Тщательно подбирая слова, я мягко поинтересовалась:

– Ты прочёл это в моих мыслях, когда проводил ритуал проверки?

– В этом не было нужды. Тебя от одного слова «маг» перекосило не меньше, чем меня от «ведьмы».

– Согласись, у меня были на то веские причины!

– Впрочем, как и у меня.

Мы уставились друг на друга. Никто не желал первым отвести взгляд. Я не смела даже моргнуть, но понимала, что должна что-то сказать.

– Тебе не понравятся мои слова, Алес…

Я случайно обронила его имя, и сама же испугалась его звука. По счастью, никого из паломников поблизости не оказалось. Повозка, в которой мы расположились, стояла на отшибе лагеря. К тому же приближалось время обеда, а значит, все потянулись к костру за своей порцией снеди. После еды люди разбредутся. Вскоре мы продолжим путь.

– …Нельзя просто сделать вид, что, если мы не говорим о чём-то, этого не происходит. Я всё ещё вижу во сне обрывки твоих воспоминаний. Попав во дворец, ты не был ни злодеем, ни гордецом, ни бессердечным чудовищем, каким тебя считали придворные. Что же случилось?

– Ко мне приросла маска, – просто ответил он.

Я нахмурилась, ничего не ответив.

– Что бы я ни делал, как бы мило ни улыбался, за спиной звучало: «Холодный, опасный, жестокий». Вначале я пытался доказать обратное, был доброжелателен и кроток, но они возненавидели меня только сильнее. Людям проще верить в злодеев. Им нужно против кого-то объединяться, а я был чужаком и прекрасно подходил на эту роль. И тогда я перестал спорить. В конце концов, если тебя долго незаслуженно обижают, рано или поздно ты решишься это заслужить! Да, я отморозок, монстр, убийца. Знаешь, что случилось, когда я принял это?!

Ошарашенно глядя на волшебника, я покачала головой.

– Придворные тут же кинулись меня переубеждать! «Разве это правда? Такого не может быть! Невозможно быть настолько безжалостным?! А может, не надо?» Конечно, это правда! Они же сами придумали эту правду! Бояться сильного, жестокого и способного на всё мага гораздо страшнее, чем одинокого обиженного жизнью юнца, ищущего всеобщего одобрения.

Сказанное Алестатом казалось абсурдом. Разве может ромашка превратиться в чертополох, если долго называть её так?! Но чем дольше я прокручивала его слова в голове, тем больше проникалась этой идеей. Маг просто сдался, он сам поверил в наветы придворных. Но почему король Дарин не остановил травлю? Глупый вопрос! Зная характер монарха, не исключу даже, что он сам распустил слухи о чародее.

Как же разозлила эта догадка. В сердцах кляня ревнивого правителя, я принялась вслух поносить его