ответил маг, – но что-то тут не так. Раньше Храм не охраняли. Большинство служительниц владеют магией, у них не было нужды в холодном оружии.

Алестат вновь скользнул глазами по застывшей у входа стражнице. Их взгляды встретились, высекая искры, как скрестившиеся клинки.

– Ты бывал здесь раньше? Вы знакомы? – не унималась я.

– Нет! Никогда.

– Тогда откуда знаешь, что Храм не охранялся?

Чародей озадаченно посмотрел на меня. Бровь над скрытым повязкой глазом дёрнулась вверх.

– Совсем недавно я был верховным магом Брандгорда. Нет ничего удивительного в том, что я знал, как шли дела даже в самых отдалённых уголках королевства, – шепнул он, c плохо скрываемой издёвкой в голосе.

– Допустим. Это не отменяет того, что стражница из всей толпы паломников уставилась именно на тебя. Почему?

– Может, виной тому мой природный магнетизм? – уголки губ Алеса дрогнули. – Ревнуешь?

Несмотря на то что маг явно поддразнивал меня, промелькнувшая на его лице тень улыбки обрадовала. После известий о смерти короля Дарина волшебник так глубоко погрузился в себя, что я всерьёз за него беспокоилась. Не желая выдавать истинных чувств, вызванных этой переменой, я скептически хмыкнула.

– В этом наряде ты похож на замшелый пень. Здесь никакой магнетизм не поможет.

– Тогда у меня есть ещё одна идея…

Взгляд Алестата переместился на один из карманов моей юбки, тот, в котором прятался Вальдар. Мы не могли явиться в святилище в компании кота, пришлось альрауну принять истинный облик.

– Пожалуйста, скажи, что ты так пялишься потому, что у меня юбка порвалась. Не могли же они узнать о… – продолжать я не стала.

– Кто знает, не наложены ли на храмовые земли какие-нибудь оповещающие заклятия. Мы с ним, – он едва заметно прикоснулся к ткани кармана, – нежеланные персоны тут. Фейри запрещено входить в Храм.

– И ты только сейчас мне об этом говоришь?!

Голос предательски взлетел, и я опасливо заозиралась, боясь, что привлекла к нам ещё больше внимания. Новость поразила! Я и не представляла, что в Храм могут кого-то не пустить. Так вот почему Алестат изначально с сомнением отнёсся к идее прийти сюда. Неохотно признав свою ошибку, я тихо переспросила:

– Так почему ты… согласился?

– Не знал, что всё может быть настолько продуманно, что это станет проблемой. Говорю же: я ни разу здесь не был, потому что… фейри запрещено входить в Храм.

Когда мы вплотную приблизились к вытянувшимся по струнке стражницам, я напряглась. Вот сейчас служительница протянет руку, схватит меня за шиворот и встряхнёт, как нашкодившего котёнка. Женщина сделала шаг вперёд, неотрывно наблюдая за Алестатом. Её рука дрогнула. Пальцы сжались на эфесе меча. «Пропусти, пожалуйста, пропусти! Помоги нам, Великая Мать!» – мысленно взмолилась я. Заинтересованный взгляд мечницы метнулся ко мне. Мгновение спустя она сделала шаг назад, отступив с нашего пути.

Я вцепилась в мага, как голодная собака в украденный с хозяйского стола кусок мяса. Когда мы отошли от порталов на расстояние пятидесяти локтей, Алес мягко коснулся моей руки.

– Выдохни! Всё позади. И хватит смотреть в пол. Он, конечно, очень красив, но наверху есть кое-что поинтереснее.

Толпившиеся ранее перед порталами паломники, словно проскочив в бутылочное горлышко, расплескались внутри святилища. Наконец, можно было оглядеться. С трудом заставив себя поднять глаза от узорчатого белого мрамора, я едва не оступилась. Издали почудилось, что четыре овальные башни Храма украшены резьбой, но этот узор оказался бесчисленными окошками. В каждое из них были вставлены разноцветные стёкла. Все вместе эти гигантские соты образовывали витражи потрясающей красоты. Я думала, что внутреннее убранство Храма будут освещать магические огни, но представшая перед глазами картина оказалась намного сказочнее. Кому нужна магия, когда тот, кто возвёл Храм, сотворил такое чудо. Солнечный свет, проникая сквозь витражи, расцвечивал всё вокруг разноцветными отблесками. Лучи отражались от мраморного пола и гладко отполированных колонн, пересекались, смешивались и приумножались. Блики, попадая на светлые одеяния служительниц, делали их похожими на волшебных созданий. Словно каждая из жриц была воплощением Богини на земле или Дивной – цветочной феей. Кстати о феях.

– Алес, почему фейри запрещено посещать Храм?

– Фейри не поклоняются Великой Матери. А если бы вздумали начать, она вряд ли обрадовалась бы этому.

Что-то в его словах неприятно царапнуло. Но в святилище было так красиво, так спокойно, как в том дивном таинственном саду, в который Богиня спустилась после создания мира. Цепляться к словам не хотелось, и я просто спросила:

– Неужели Волшебный народец не верит в Богиню?

– Верит! Самые древние из фейри даже встречали её лично. Просто ей не поклоняются. У Дивных свой Бог.

– Разве есть какие-то ещё боги кроме Великой Матери?

Мой голос прозвучал испуганно. Сама подобная мысль, произнесённая в этом священном месте, казалась кощунством.

– Представь себе, есть!

Алестат остановился и насмешливо посмотрел на меня, чуть склонив голову набок.

– А ты?

Я затаила дыхание, словно ожидая ответа на признание в любви.

– А что я? Я не верю никому из богов этого мира.

– Но почему?!

Зародившаяся в уголках губ чародея улыбка погасла.

– Если б хоть кто-то из небожителей мне благоволил, я бы не оказался сейчас здесь.

В словах мага определённо был смысл… Я тряхнула головой, отгоняя богохульные мысли, как корова мошкару. Нет! Алес ошибается. Ему просто нужно поверить! Мы пришли сюда затем, чтоб просить Богиню о помощи. Вряд ли Великая возьмёт под своё крыло того, кто имеет что-то против неё. Нужно только попасть к настоятельнице Храма и вернуть волшебнику Силу. Тогда он обязательно уверует!

Всего несколько минут назад я в ужасе шарахалась от стоявших на страже служительниц Храма, а сейчас сама шагнула наперерез двум из них. Напустив на себя максимально важный вид, я кивнула жрицам и изрекла:

– Доброго дня, сёстры! Да продлит Богиня ваши лета. Нам с моим спутником нужно срочно увидеть многоуважаемую настоятельницу Храма. Покорно прошу проводить нас к ней.

Удивительно, насколько ровно и уверенно прозвучал мой голос. Тренировки с Вальдаром творят чудеса. План фамильяра обязан был сработать, запасного у нас попросту не было.

Жрицы с сомнением переглянулись. Поклонившись в ответ, та, что постарше, мягко проговорила:

– Здравствуй, дитя! Да пребудет с тобой благодать Великой Матери. Увы, мы не можем исполнить твоё прошение. Настоятельница выходит в общую часть святилища только по большим праздникам и на время служб. Путь в сердце Храма закрыт для