Оно потемнело, как и его собственное, белая кожа покрылась жемчужно-серым глянцем, который переливался всевозможными оттенками – золотыми и пурпурными, ярко-голубыми и зелёными, – как масло на воде. Её поднятые чешуйки блестели, будто только что отполированные, а огненное дыхание было серебристо-белым и бурным; пахло оно опьяняющим мускусом, который притягивал его всё ближе к ней.

– А-а-а… си-и-иль… – звук вибрировал в глубине горла Айлзы, заставляя её язык дрожать.

Мощный выдох Асиля вырвался в ледяной воздух, и внезапно они, тесно переплетясь, спиралью устремились вверх в неистовстве изгибающихся шей и ласкающих крыльев. Затем они рухнули вниз; падая ниже и ниже, их тела соединились; в облаке дыма и огня они хватались друг за друга лапами и царапали когтями.

Зубчатые горные вершины уже рвались к ним навстречу, но в последний момент Асиль и Айлза с дрожью исступлённого восторга оторвались друг от друга и снова поднялись на обожжённых крыльях, чтобы ещё и ещё раз повторить всё сначала…

Наконец они приземлились на две высокие скалы и уставились друг на друга жёлтыми глазами, помутневшими от истомы. На телах обоих были видны следы спаривания: отметины от когтей на спинах, исцарапанные обгоревшие крылья. Однако их боль была намного глубже.

Айлза посмотрела Асилю в глаза. Она всё ещё чувствовала исходивший от него запах и знала, что он вернётся к своему змеероду, где бы та ни была.

Асиль кивнул.

Айлза оторвалась от скалы и поднялась в воздух. Медленно, осознанно, ритмично взмахивая крыльями, она полетела за заходящим солнцем.

Она не оборачивалась.

Это была девушка.

Она лежала ничком у основания крапчатой скалы. Её лица не было видно, а длинные волосы цвета присыпанной пеплом кукурузы свисали с камня, на который она упала. Серебристо-серая кожа, обтянувшая её тело, явно была змеиной, но таких Мика раньше не видел – тонких, шелковистых. Обмякшая рука девушки откинулась под неестественным углом.

Мика подошёл ближе и присел возле неё; во рту у него пересохло, сердце бешено билось в груди. Материал, похожий на тончайшую паутинку, плотно облегал стройное тело девушки, будто вторая кожа, туго натянутая на изгибе её бёдер, блестящая на локтях и спине.

Она была ещё жива. Чуть жива. Мика слышал её тихое прерывистое дыхание и наблюдал, как медленно приподнималась и опускалась её спина.

Позади него Илай смачно прищёлкнул языком. Мика оторвал взгляд от девушки и взглянул на него.

– Змеерод, – сказал скалолаз. – И похоже, ей совсем худо. С этим вывихом надо что-то делать.

Мика снова повернулся к девушке, и его взгляд упал на её спину: лопатка остро торчала из-под серебристо-серой змеиной кожи.

– Хорошо, что она без сознания, – пробормотал Илай. – Это точно будет больно. – Он прочистил горло и шагнул вперёд. – Мне нужна будет твоя помощь, сынок. Делай всё, как я скажу.

Мика мрачно кивнул.

– Нам нужно перевернуть её на спину, и очень аккуратно. Готов?

Мика снова кивнул. В ушах у него гудело, будто ветер завывал в терновнике. Он наклонился и положил дрожащие ладони на её обтянутую змеиной кожей спину: одну руку возле шеи, другую – на талию. Змеиная кожа – или душекожа, как называл её Илай, – на ощупь оказалась гладкой и мягкой, и кончиками пальцев Мика ощущал каждый вдох и выдох девушки.

– Теперь осторожно, – сказал Илай, подхватывая девушку под руку и поддерживая её за предплечье. – Вот так. Теперь подталкивай.

Они очень осторожно приподняли девушку. Она оказалась совсем не тяжёлой. С лёгким вздохом она перевернулась на бок, и Мика наклонился к ней, поддерживая рукой её шею. Длинные пепельно-жёлтые волосы вуалью прикрывали её лицо. Мика чувствовал их мускусный аромат с привкусом дымка. Он мягко опустил её голову на камень и встал.

– Возьми её за плечо, – сказал Илай. – Только не дави. Когда я скажу, нажми на эту выступающую кость, как бы сглаживая её. Крепко, – добавил он. – Но нежно. И не толкай.

Под чутким руководством Илая Мика положил одну руку девушке на плечо, а другую – чуть ниже выпирающей лопатки. Ощутив явный вывих сустава, он вздрогнул. Его взгляд скользил по её телу: по груди, вздымавшейся от каждого вдоха, по плоскому животу и по её стройным ногам. Пусть она выглядела хрупкой, лёгкой и разбитой, но была в этой девушке недюжинная сила – пальцами через душекожу он чувствовал крепкие развитые мышцы.

– Готов? – спросил Илай.

Мика едва заметно кивнул. Скалолаз наклонился, стянул с себя ботинок, отбросил его в сторону и осторожно просунул босую ногу девушке под мышку. Наклонившись, он взялся за её руку выше и ниже локтя и уверенно отвёл назад. Затем ухватился покрепче и слегка вывернул руку.

Девушка пошевелилась, что-то тихо бормоча, но не очнулась. Мика сглотнул.

Илай надавил сильнее, тихонько крякнув.

– Пора, Мика, – скомандовал он. – Медленно и аккуратно…

Мика крепко надавил на выступающую кость и осторожно, как мог, сдвигал руку вперёд. Пальцы у него дрожали; пот покрывал лоб и застилал глаза, от чего в них защипало.

Илай чуть сильнее потянул руку.

– Крепко, но нежно, – выдохнул он.

Кончиками пальцев Мика ощутил мягкий хруст: головка плечевой кости встала на место; девушка издала тихий стон, её тело напряглось на секунду и тут же обмякло. У Мики сжалось сердце, ему стало трудно дышать. Он протянул руку, осторожно отвёл завесу волос, скрывавшую её лицо, и тут же прикусил губу; казалось, в глубине его живота разверзлась зияющая дыра.

Она была красива, так красива; но то была странная, дикая красота. Нос у неё был тонкий и чуть вздёрнутый, а раздутые ноздри говорили о силе страсти и придавали лицу немного презрительное выражение. Её бледные губы были полными и чувственными, с едва заметными линиями в уголках рта; линиями, свидетельствовавшими о решительности и своенравности. Небольшая ямочка у неё на подбородке выглядела такой милой и изящной, что Мика почувствовал непреодолимое желание дотронуться до неё кончиками пальцев.

Он наклонился. Её тёплое и ароматное дыхание слегка отдавало кислинкой. Он страстно захотел, чтобы она открыла глаза и тоже взглянула на него. Её бледная полупрозрачная кожа была безупречна, и, глядя на неё, Мика ощущал, как его грудь распирает; он боролся с желанием протянуть руку и погладить её.

Шум у него в ушах усилился. Его бросило в жар. Он смотрел на неё, как заворожённый, разинув рот и не шевелясь, так что даже забыл дышать.

Он потянулся вперёд и осторожно смахнул красную пыль, осевшую на её дрожащих ресницах. Обвёл кончиками пальцев тёмные круги вокруг её глаз, отдалённо напоминавшие синяки; затем коснулся настоящего синяка, тёмного и неровного, который будто испачкал её высокую скулу. Её кожа была настолько мягкой, что на ощупь напоминала промасленный шёлк…