прижал меня к груди и приложил палец к губам. Глаза Игоря обеспокоенно смотрели вверх, на пролетающих птиц.

— Толямба, не пались, — прошипел Игорь, когда кусты папоротника неподалеку зашевелились.

— Почему?

— Типа по этому… по сценарию так надо. Лежи и не отсвечивай. Мы же в сказке, забыл?

— А от кого мы прячемся? — спросила ся.

Не сказать, что мне было неприятно лежать на мягком мху… рядом с Игорем… вдыхать его запах…

Но всё же, я здесь не за этим!

— От воронов щемимся. Так, на всякий пожарный. Ты не забыла — кто на карнизе тусовался? Сейчас эти клювастые смоются и всё будет чичи-гага.

Хриплое карканье вскоре стихло, а его остатки расшвырял по кронам ветер. Игорь высунул из папоротников голову и осмотрелся. Стройные сосны и разлапистые ели, а также дряхлые пни и буйный кустарник нападать не собирались, поэтому он успокоился.

Я поднялась и отряхнула платье. Из папоротников вылез Анатолий. Он подождал полминуты, но ему так никто и не принес отброшенный «реквизит», пришлось самому лезть в орешник. Оттуда вылетела парочка возмущенных соек и обложила на птичьем языке нахала, который посмел нарушить уединение. Анатолий не стал отвечать на ругань, тем более что он ничего не понял.

— Чикиряем туда, — Игорь мотнул головой в сторону севера.

Почему север?

Откуда я это знала?

Я заметила мох на стволах деревьев, а школьные познания ещё не полностью вылетели из головы. Да, пусть я не помню названия многих растений, но вот что мох растет с северной стороны — это выучила назубок.

— Я почти готов! Так что, капучино не будет? — вновь обратился Анатолий ко мне и, когда я покачала головой, повернулся к дуплу в стволе ближайшей сосны и прокричал в него. — Звезда в шоке! Капучино обязательно должно входить в мой райдер! Это первооснова нового дня! Я вам устрою сказку!

После этого выплеска гнева он отправился в сторону, указанную Игорем. Сорока снова покрутила крылом. Она уже перестала удивляться поведению странных двуногих существ, но вот не выказать свое отношение к происходящему — не могла.

— Чего это он? — спросила я у Игоря.

— Да я ляпнул, что там камеру сныкали. Ну, для правдоподобности, — подмигнул Игорь. — Дергаем!

Наша группа тихо пошла по залежам мха, густым кустам. Вернее, это нам казалось — пошли тихо. На самом же деле городских жителей слышно за добрую сотню метров по чертыханью, хрусту сломанных ветвей и редкому матерку, когда проваливались в заросшие мхом овражины.

Анатолий тихо ныл, что на этом шоу не предусмотрены минимальные условия гигиены, что приходится хвататься за склизкие ветки, которые так и норовят выпустить тучу муравьев. Комары досаждали ему не меньше остальных, но больше всего прозвищ и названий крылатые кровососы получили именно от него.

— Совсем не крутятенько! Вот же вампиры злодремучие! И откуда их столько берется? — вопрошал Анатолий у сосен, но те только пожимали ветвями в ответ и продолжали выделять кислород, от которого у городских жителей немного кружилась голова.

Игорь шел рядом со мной и поддерживал всякий раз, когда проклятие неудач старалось подсунуть под ноги скрытые ямы или острые сучки. Хотя я и хмурилась, но внутри была рада такой поддержке.

А вот Анатолий обращал на меня внимания не больше, чем на облака, которые летели по небу.

— Ты это, под ноги зырь, — пробурчал Игорь, когда в очередной раз предотвратил моё падение.

— Да платье неудобное — за всё цепляется. В джинсах привычнее. Надо будет такие же как у тебя порты найти.

— Хм, в мужской одежде женщинам заподло — выпороть могут. Но мы прикинем писю к носу и что-нибудь придумаем. Не бзди! И аккуратнее! — Игорь снова подхватил меня, когда нога провалилась в ямку.

Мы не заметили, как на то место, откуда ушли, приземлился крупный ворон. Только лесные жители наблюдали, как к этому ворону слетела сорока, и начала трещать. Ворон кивал, поглядывая в сторону ушедших. Так жена может докладывать мужу — почему кончились деньги на карточке, и как чудесно она сходила в продуктовый магазин, где совершенно случайно продавали норковую шубу.

Сорока закончила трескотню и выжидающе уставилась на ворона. Тот повернул к ней крупную голову и в темно-коричневом глазу полыхнуло пламя. Сорока с испугом поднялась в воздух и полетела в сторону ушедших. Когда Анатолий думал, что за ним наблюдают, то он ненамного ошибался. Да, за нами наблюдали, вот только шоу транслировали не на многомиллионную публику, а для единственного зрителя.

Ворон несколько раз прыгнул и остановился возле голубоватой расчески, которую выронил Анатолий. Лес словно вымер. Птицы не смели высунуться из своих гнезд, пока черное крылатое пятно примеривалось к инородному предмету. Крохи каким-то седьмым чувством понимали, что этот сгусток не просто так прилетел в лес. Та угроза, что шла от ворона, заставляла прикрыть птенцов телами и молиться всем птичьим богам, чтобы он улетел как можно быстрее.

Темный волос привлек внимание ворона. Большая птица склонила голову набок и попыталась вытащить лапой этот волосок. Неудачно. Тогда ворон аккуратно взял расческу в клюв и захлопал крыльями. Пять мгновений спустя он уже над лесным океаном. Он полетел не на север, куда ушли мы, а на юг. Мы должны придти к нему сами, остается только подождать. Уж что-что, а ждать ворон умел…

Глава 12

«Идиоты забавны, вот почему в каждой деревне хотят иметь своего»

Доктор Хаус

Как не торопился Игорь, как не подтягивал народ, но заход солнца застал нас в лесу. Сумерки упали неожиданно, будто висели на тонких нитях паутины под сводами высоких сосен и теперь эти нити порвались.

— Мы сегодня выйдем к деревне? — голос Анатолия ощутимо подрагивал, но он старался не показывать страх — красовался перед скрытыми камерами.

— Ни хрена, до неё ещё с червонец километров. На массу подавим здесь, — Игорь кивнул на небольшую прогалину.

На листву рябинника падали последние лучи заходящего солнца, птицы ещё вели неторопливую перекличку, но всё больше и больше певцов уходило на покой. Зато вместо них за создание музыкального фона взяли ответственность сверчки, настраивая небольшие скрипочки на ночной концерт. Далекая кукушка жаловалась неизвестно кому на печальную участь.

— То есть как? Я второй день буду в одном и том же? — начал брюзжать Анатолий. — А как же смена костюма? А как же умывание перед сном и гигиена? Если бы вы знали, как неприятно лопушком подтираться. Что это за шоу такое, где звезду приравнивают к обыкновенным людям?

— Анатолий, не надо ныть. Ты сам подписал договор, а