— Замолчи, — перебила я. — Только убийстванам и не хватало.

— Да уж, чего-то я не подумав сморозила. И что Павел?Лишился сознания, когда ты вошла?

— Ты склонна преувеличивать мое влияние намужчин, — ядовито заметила я. — Он предложил присоединиться к нему,но скорее из вежливости.

— Подумать только. Это он цену себе набивает.

Знаю я таких мужиков, делает морду кирпичом, мол, ему не добаб и сердце закрыто для высоких чувств, а как припрет, ему удержу небудет. — Софья удобно устроилась в моей постели и добавила:

— Какого черта ты здесь, если он, по твоим собственнымсловам, нагишом лежал? Неужто впечатления не произвел?

— Вряд ли он оделся, — ответила я, ложасьрядом. — Так что спустись вниз, проверь впечатление, заодно вызнай, что унего на уме.

— Ты не заметила, Павел сегодня был в библиотеке?

— Я за ним не следила.

— А жаль. За этим парнем надо присматривать.

— Почему ты спросила о библиотеке? — все-такинасторожилась я.

— Там журнальчик лежал с твоим интервью. Кто-то обвелкрасным фломастером все, что ты рассказала о своей юности, а на полях приписал«чепуха».

Данное сообщение повергло меня в глубокую задумчивость.

— А что там о моей юности?

— Как всегда, обтекаемо и без деталей, — вздохнулаСофья, приглядываясь ко мне. — Это и настораживает. Ты же знаешь мойдевиз: никакого откровенного вранья, поймать могут. Так что.., боюсь, кто-тоочень хорошо осведомлен о твоем прошлом.

— Если ты имеешь в виду Ирину…

— Вряд ли. Что она могла знать? Тут кто-то…

Договорить Софья не успела, мы вновь услышали шаги ипримолкли. Софья начала шарить взглядом вокруг в поисках тяжелых предметов, ия, признаться, тоже. Ночной бродяга успел нас достать.

К нашему удивлению, шаги стихли под моей дверью, а вслед заэтим кто-то постучал.

— Да, — первой отозвалась Софья. Дверь открылась,и я увидела Макса в пижаме. Софья укоризненно взглянула на меня, я на Максаудивленно, а он вытаращил глаза, обнаружив в моей постели Софью. Бедныймальчик, что он обо мне подумает.

— Привет, тетя Соня, — сказал бедный мальчик.

— У нас производственное совещание, — сообщила та,неохотно выбираясь из постели. — А тебе чего не спится?

— Я.., я хотел поговорить с Ларой. Разумеется, надобыло дождаться утра, но я не мог уснуть, все думал о глупой болтовне Крыси и отом, что ты…

— Мне уйти? — спросила Софья и показала мне заспиной Макса кулак.

— Нет, почему… — Он растерялся, вздохнул и сел вкресло.

— Тогда я останусь, — обрадовалась Софья и тожеустроилась в кресле.

— Лара, — торжественно начал Макс, но тут же сник,глядя на меня с надеждой и отчаянием.

— Ты не мог уснуть и наверняка подготовил целуюречь, — заговорила Софья. — Чего ж теперь, язык проглотил?

— Думаешь, это так просто? — взъелся Макс исварливо добавил:

— Пожалуй, тебе лучше уйти.

— Хуже, — покачала головой Софья. — Если тынадумал признаться своей мачехе в любви, так это плохая идея.

— Вот уж глупость, — возмутился Макс. — Крысядура, а ты зачем гадости повторяешь? — Тут он взглянул на меня и покачалголовой. — Конечно, я люблю тебя, — сказал он мне со вздохом. —Давно, с того самого дня, как увидел тебя. Я считал это чем-то ужасным и старалсявыбросить из головы. А когда умер отец, я…

— Ты подумал, а почему бы и нет? — влезла Софья.

— Тетя Соня, ты не могла бы уйти отсюда? —взмолился он.

— Теперь уже не могу. Излагай, здесь все свои, чегостесняться.

— Когда отец умер, я подумал, что теперь тем более недолжен, раз все эти разговоры и вообще…

— Благородно, — кивнула Софья. Макс решительноподнялся, я подумала, что он намерен выбросить ее из спальни, но он шагнул комне.

— Лара, я тебя люблю, — заговорил онотчаянно. — Все эти девушки.., я надеялся, что смогу.., это было глупо, ноя надеялся. Но я никогда, ни единого раза не подумал о тебе, как о.., клянусь,у меня и в мыслях не было…

— Я знаю, мой дорогой, — улыбнулась я, притянулаего за руку и поцеловала. — Мне ничего не надо объяснять, я все понимаю.

— Я тоже, только держитесь подальше друг отдруга, — вновь влезла Софья.

— Ты для меня идеал женщины, — продолжил Макс,которому требовалось высказаться.

— И матери, — поддакнула Софья.

— Тетя Соня, иди отсюда! — рявкнул он.

— И не подумаю. Вот что, ребята, иногда люди делаютглупости, но в результате получается что-то путное или, на худой конец,приятное. Но это не ваш случай. Мачеха твоя настоящая богиня, и, как истиннойнебожительнице, ей мужики по фигу.

Улавливаешь мою мысль, отрок? Тебе повезло, потому что онаувидела в тебе сына, оттого и любит.

Как только ты станешь для нее мужиком, пиши пропало: разжуети выплюнет. У тебя не будет богини, у нее любимого чада. Два разбитых сердца иминимум удовольствия. А сейчас — марш по постелям. Это в основном относится ктебе, — она кивнула Максу на дверь. Он шагнул к двери и вдруг спросил:

— Этот Павел, кто он? Он тебе нравится?

— Ей нравится только творческая интеллигенция, —выпроваживая его, сказала Софья. — С ними можно нянчиться, точно с малымидетьми. А этот — бизнесмен, значит, нам не подходит. Ух, — закрыв заМаксом дверь, тяжко вздохнула Софья. — Не будь меня в твоей постели,страшно подумать…

— Не болтай глупости, — осадила ее я. — Зачемты смеешься над бедным ребенком?

— Бедный ребенок намеревался залезть тебе под подол.

— Чепуха. Мы бы немного поговорили, пожаловались другдругу на судьбу и разошлись вполне довольные. — Я устроиласьпоудобнее. — Должно быть, эта сумасшедшая ночь никогда не кончится.

Выключи свет.

— Надо тебя замуж выдавать, — с сомнением глядя наменя, заметила Софья. — Когда ты пристроена, на душе спокойнее. — Онавыключила свет и наконец-то удалилась.