Алекс опустил Френи и привалился к стене. Затем присел и прислушался. Дышит! Верно сказала старуха – жива внучка.

Из темноты выступили турки охраны.

– Она не сдохла?

Потемкин, отдышавшись, выдохнул:

– Она питается вашим страхом. Чем больше будете бояться, тем сильнее она станет, олухи!

Мелькнула сталь клинков. «Нервы у них ни к черту!»

– Что задумал?

Алекс старался поймать взгляд паренька, вытащившего саблю. Но тот, посеревший от ужаса, глядел только на тело ведьмы.

– Я-я-я зарублю ее, эфенди! И пускай будет то, что будет!

Потемкин прикрыл собой тело цыганки. Это остановило стражника.

– С ума сошел? Все, что делаем, пустишь побоку! Она в тебя через кровь перейдет!

Паренек отпрыгнул.

Все пятеро смотрели на оборванного «божьего человека», ожидая его действий. Надо было направить их, дать им задание. Только не оставлять один на один с неизвестностью и собственными страхами.

– Ты! – Алексей подозвал самого стойкого. – Тут должна валяться тележка, если невольники с собой не утащили.

Один из охранников не выдержал напряжения:

– Да пошло все пропадом! Я с нечистью воевать не буду!

Он бросил на землю лук и побежал вдоль стены к ближайшим воротам.

Оставшиеся проводили его долгими, задумчивыми взорами.

«Если еще пара сбежит, будет неплохо», – пронеслось в голове лже-прорицателя.

Но турки понемногу собирались с духом. Двое приволокли тележку, один вытащил из-за пояса кол. Самый старший разжег два факела.

«Где Барис?!» – забилось в голове Потемкина.

К полуночи дела стали похуже.

Турки еще мандражировали, но уже без прежней паники. Понемногу стражники сумели взять себя в руки, успокоились и… Теперь уже Потемкин еле сдерживал себя.

«Где гайдуки?» – Алекс всматривался в темень.

Вокруг были обычные ночные холмы. Стрекотали и жужжали насекомые, гудел ветер в кронах низких деревьев, заливались цикады и кузнечики.

Стражники уже выкопали глубокую яму и требовали заканчивать ритуал.

«Где же эти гребаные юнаки?!»

Алекс тянул время как мог. Он придирался к могиле, потребовал заменить пару кольев, долго и нудно гундосил белиберду над телом полуживой цыганки.

Турки настаивали… А людей Карабариса все еще не было.

– Нет! Этот песок не годится! – он отбросил плошку с дорожным песком, вытребованную час назад. – Принеси мне земли с того холма, о воин!

Турок зыркнул исподлобья, но перечить не стал. Подхватил плошку и потрусил в темень.

– А ты срежь пять веток кустарника, растущего у дороги… Только не этого, а того, что у коровьей тропы.

Второй охранник, чертыхаясь, исчез в темени. Осталось двое: усатый пожилой начальник и совсем еще подросток, безусый паренек в потрепанном халате.

– Дай кинжал! – Алексей протянул руку к старшему турку.

У усатого на руке заряженное ружье. Если изловчиться, то можно постараться зарезать турка, застрелить второго и оттянуть тело Френи с дороги. На выстрелы турки если и прибегут, то рыскать по кустам не станут.

Возможно, матерый солдат почувствовал неладное. Может, просто не решился приближаться к ведьме и странному дервишу. Кинжал полетел к ногам прорицателя.

Алекс поднял клинок, вздохнул и выпрямился.

– Барис, если ты меня слышишь! Сейчас – самое время! Стреляйте же, черт вас побери! – проревел он на русском.

Турки приняли незнакомые слова за часть ритуала. Младший быстрее зашептал слова молитвы.

Одинокий выстрел прозвучал как гром среди ясного неба. Усатого турка развернуло на месте и бросило к ногам застывшего Алекса. Второй охранник отпрыгнул из круга света и начал посылать стрелу за стрелой в сторону вспышки. При этом он молился, не переставая ни на мгновение.

– Возьми ружье! – Потемкин протянул ружье убитого.

Турок с благодарностью кивнул и подскочил к дервишу.

Ойкнул, схватился за живот, осел… На лице промелькнули изумление, досада, удивление и детская обида.

– Прости… – слова глупого извинения слетели с языка Потемкина сами собой.

Уже мертвый паренек соскользнул с окровавленного кинжала. Алекс осел в дорожную пыль вместе с ним.

Из темноты выскочил знакомый силуэт.

– Космин? – Потемкин узнал одного из людей брата.

– Петр? Ты что тут делаешь?

Юнак мимоходом срезал кошель убитого турка, подхватил трофейное ружье и прильнул к земле.

– Как что? Где Карабарис? Где остальные?

Гайдук при виде цыганки присвистнул, закинул ружья за спину и подхватил тело девушки.

– А мы тебя полночи у южных ворот ждали…

– Какого черта?

Из темноты вылетела стрела, свистнула возле уха и унеслась дальше. Гайдук чертыхнулся, затоптал валяющийся на земле факел и юркнул в кусты. Потемкин, пошатываясь, двинулся следом.

К месту ночевки отряда Карабариса они добрались только под утро. Как рассказал Космин, вечером к ним вышел какой-то мужичок. Незнакомый серб назвался подручным брата арамбаши, Петра. По его словам, Петр послал его гонцом из Котора, чтобы предупредить, что место нападения поменялось. Вместо северных ворот надо было ждать турок у южной части города.

Полночи гайдуки отсидели в кустах, провожая взглядами каждый караул.

А к полуночи странный посланник исчез.

Когда стало ясно, что никого они не дождутся, Барис увел чету, давая возможность уставшим бойцам отдохнуть до утра. Космин же потихоньку отстал и двинулся в гости к одной вдовой рыбачке, проживающей неподалеку. И случайно напоролся на колдующего дервиша.

Сам Космин Росу был из румынских староверов, русский язык в него вбили в глубоком детстве.[55]Поэтому, когда оборванец закричал, чтобы Барис не медлил, юнак решил вмешаться. Лишь оказавшись рядом, он узнал в бородатом незнакомце того самого Петра, чьего появления они так и не дождались.

Алексей выслушал сбивчивый монолог вполуха. Путешествие через холмы подорвало слабое здоровье. Перед глазами кружились хороводы шариков и стеклянных палочек, земля норовила убежать из-под ног.

Когда стало ясно, что преследовать их никто не собирается, румын сделал привал.