– Да как-то все так вышло… само собой… Болтали как-то за чашечкой чая обо всем на свете… я, мама и она. А они всегда о тебе спрашивают! Ты же моя лучшая подруга! А что такого? Ты считаешь, что не надо было? Но я не думала, что это тайна…

Дот тяжело вздохнула! Безмозглая дура, эта лучшая ее подруга, подумала она в сердцах. Но что толку теперь начинать ругаться с нею?

– Да ладно уж! Проехали! Рано или поздно родители все равно бы узнали… Чего уж там? Правда, я надеялась, что это случится как можно позже.

– Сильно рассердились?

– Немного есть.

– Из-за того, что он черный, да?

– Нет, из-за того, что он носит носки разного цвета! Ну ты, подруга, меня просто удивляешь порой!

– Молчу-молчу! Хватит на мне свое зло вымещать! Тем более что он мне нравится! Ты же знаешь…

– Знаю! Прости! Сорвалась! Боже! Как же все сложно в этой жизни! Куда ни повернись, перед всеми ты виноват, и у всех надо просить прощения… Я думала, вот влюблюсь в какого-нибудь парня, и все вокруг только порадуются за меня. И представить себе не могла, что любовь принесет мне столько горя…

– Так ты его все же любишь, да?

Дот молча кивнула.

– О боже! Любишь по-настоящему?

– Да! Именно так! По-настоящему.

– И у вас уже все было? – Барбара немедленно превратилась в слух.

Какое-то время Дот молча разглядывала пуговицы в совке, перебирая их руками.

– Было! Я же вижу это по твоим глазам! Иначе бы ты сразу же сказала «нет»! Больно было?

Дот стеснительно покачала головой и улыбнулась.

– Ничуть! Все было так… восхитительно! Сол – сама нежность!

– Рада за тебя, Дот! Честное слово! А меня пока только чипсами угощают… Уолли! Знаешь такого? Он когда-то работал вместе с твоим отцом…

– Припоминаю… Спокойный такой парень. Тихоня, да?

– Кто его там знает, какой он тихоня. С лица-то он, правда, очень даже ничего! Но в остальном… Хотя сама знаешь, в тихом омуте…

Дот промолчала. Что она знает про тихие омуты и про то, что в них водится?

– Но все равно! Лучше с ним потусоваться, чем торчать вечерами дома и слушать бесконечный мамин треп. Или того лучше, начнет ныть…

– Понятное дело! – сочувственно вздохнула Дот. И подумала: как же ей повезло, что она влюбилась в такого мужчину, как Сол. Жалко Барбару! Бедняжка! Если Уолли Дей – это единственный вариант, с кем можно провести свободный вечер, то ее действительно остается только пожалеть.

– Попрошу тебя об одном только одолжении, Барбара! Если мои папа или мама начнут вдруг спрашивать обо мне, то я провожу свободное время с тобой. Ладно? Прикрой меня, пока я встречаюсь с Солом! Прошу!

– Нет вопросов! Прикрою, конечно! Мне и самой охота поучаствовать в вашем любовном приключении… Это так будоражит кровь!

– Очень будоражит!

И обе весело хихикнули, разглядывая стопки пуговиц.

– Думаешь, вы поженитесь?

Дот огляделась по сторонам, чтобы – не дай бог! – поблизости не ошивалась мисс Блайт или кто-либо еще из посторонних.

– Я не думаю! Я знаю, что мы поженимся.

– Он уже тебе и предложение сделал? – раскрыла рот от изумления Барбара.

Дот кивнула в знак согласия. Наконец-то она поделилась своей самой главной новостью, которая так и просилась, чтобы о ней поведали всему белому свету.

– Вот это да! – только и нашлась Барбара. После чего забежала за прилавок и крепко обняла подругу. – Супер! Вот это новость! Просто дух захватывает! Ты выходишь замуж! А помнишь, как мы на пирсе разыгрывали с тобой наши будущие свадебные церемонии? Кажется, все это было только вчера! Набрасывали на головы рыбацкие сетки и воображали себя невестами, важно вышагивали по набережной, туда-сюда, туда-сюда… И вот вам, пожалуйста! Ты уже настоящая невеста! – Барбара взвизгнула от переизбытка чувств и громко хлопнула в ладоши. – А можно я буду у тебя подружкой на свадьбе?

– А кто же еще? Конечно, только ты!

Барбара опять издала ликующий крик.

– Отлично! Мы должны заняться подготовкой прямо сейчас! Нельзя ничего откладывать! – Она схватила рулон французского кружева и стала пристально его разглядывать, поднеся к самым глазам. – А что? Совсем неплохо будет смотреться! Белый шелк, отороченный таким кружевом… Ряд маленьких пуговичек на спине… Шляпа с большими полями, как у этой известной фотомодели из Швеции. Ну помнишь? Бритт Экланд…

– Что-то мне не очень хочется шляпу…

– Ты что, совсем сбрендила? Шляпа для меня, а не для тебя! Тебе мы подберем специальное головное украшение, что-то вроде венка… сверкающие стразы, цветы в тон букету невесты. А еще обязательно бархат! Обожаю бархат!

– А я предпочитаю классический вариант. Что-то облегающее, длинный рукав, возможно, накидка или болеро. Пожалуй, атлас подойдет для такого фасона лучше всего.

– Хорошо! Пусть будет атлас! Но платье обязательно приталенное, чтобы подчеркнуть все твои формы.

– Хорошо! Согласна! Но главное – на чем я приеду в церковь. Я бы хотела прибыть в карете, запряженной лошадьми. Большие такие лошади, и вся упряжь украшена цветами. Карета обязательно открытая, и я бы сидела на заднем сиденье, словно самая настоящая принцесса.

Барбара сцепила обе руки и водрузила на них свой подбородок, после чего задумчиво бросила:

– Да, Дот! Я даже вижу эту картину перед глазами. Ты будешь чертовски красивой невестой. Действительно, настоящей принцессой!

Дот представила себе, как она медленно шествует по проходу к алтарю, где ее уже поджидает Сол, а он не сводит с нее своих восторженных глаз. В конце концов, какая разница, во что она будет одета? Ведь главное – она выходит замуж за Сола.

Дот медленно миновала Нэрроу-стрит и свернула на свою улицу. Фиолетово-синие тучи заволокли все небо. Народ спешил по домам, низко нахлобучив на головы шляпы и подняв вверх воротники плащей и пальто. Она намеренно задержалась на работе, сама вызвалась поработать еще несколько часов сверхурочно, чтобы навести порядок в шкафах, где хранят товар. Потом она долго бродила по Оксфорд-стрит, разглядывая витрины магазинов, мысленно прикидывая, чему бы она отдала предпочтение: сапогам с высоким голенищем из зеленой кожи или черным замшевым ботиночкам. Впрочем, ни то ни другое не было ей по карману. Наконец она добрела до своей остановки, намеренно пропустила один автобус, но домой-то все равно ведь надо возвращаться! Конфликт с родителями сам по себе не разрешится, как ни избегай контактов с ними. И от одних только мыслей о том, какие разговоры ее ждут дома, Дот снова почувствовала неприятную пустоту в желудке. Наверняка на ее бедную головушку посыплются новые угрозы и оскорбления. А мама будет в это время суетиться вокруг стола, стараясь разрядить обстановку. Тщетно! Отец будет изрыгать на Дот свои ругательства, прикрывшись газетой. Ну и пусть себе! Сол абсолютно прав! Когда они станут наслаждаться жизнью, сидя на берегу залива и греясь под лучами южного солнца, какая им будет разница, что про них думают и говорят!