– Но ведь на Сент-Люсию ты со мной поедешь?

– Поеду! Честно, дождаться не могу, когда мы туда отправимся! Но только в этом году едва ли у нас что-то выгорит… пока же меня больше волнует другое. На что станет жить наша семья сейчас, прямо сегодня… Получается, что моя работа на фабрике – это наилучший выход для всех нас.

– И для тебя? – поразился Сол. Он восхищался благородством Дот, ее желанием помочь родителям, но работать на спичечной фабрике… Сама мысль об этом ужасала его.

– А при чем здесь я? – возразила Дот. – Разве во мне дело? И грех мне жаловаться на свою жизнь! Я ведь собираюсь прожить просто сказочную жизнь с человеком, которого люблю больше всего на свете! Ну потерплю годик, что тут такого? Не умру же я от того, что поработаю какое-то время на фабрике. Не я одна там тружусь!

– Ты – удивительная девушка, Дот! Твоим родителям страшно повезло, что у них такая замечательная дочь!

– Не думаю, что в данный момент они с тобой согласятся.

– Ничего! Со временем они все поймут и оценят твой поступок по достоинству!

Неожиданно Сол подумал о своей матери. Ее неуступчивость пугала. Поймет ли и она с течением времени, что не права?

Дот мечтательно закрыла глаза. Легкий вздох вырвался из ее груди. Ей очень хотелось верить Солу. Сказать по правде, ее немного разочаровала реакция родителей на решение дочери оставить работу в универмаге и пойти на фабрику. Никаких слов благодарности Дот от них не дождалась. Такое впечатление, что они восприняли эту новость как должное. Дескать, ты обязана бросить свой любимый «Селфриджез» и сорок часов в неделю фасовать спички на грязной, вонючей фабрике. Но от ее глаз тем не менее не укрылось, что мама слегка расправила плечи, да и отец ходит уже не такой насупленный. Кто был по-настоящему счастлив стремительным падением Дот вниз по социальной лестнице, так это мисс Блайт. Она просто сияла, подписывая приказ об отчислении Дот из штата универмага. Корова! Дот так и распирало от желания сказать этой жирной корове, какой сказочно красивой будет ее жизнь в обозримом будущем. А вот она, ведьма, будет по-прежнему торчать в своем отделе кадров и пить кровь уже из других продавщиц, получая при этом свою порцию мелких радостей за сотворенные ею пакости. Зато сама Дот в это время будет валяться на берегу океана и пить свежий ананасовый сок, и так каждое утро, изо дня в день. Но она вовремя прикусила язык. Во-первых, нельзя испытывать судьбу, а во-вторых, сплетни в женском коллективе, как известно, распространяются со скоростью лесного пожара. Барбара, конечно же, немедленно расскажет обо всем своей матери, а та не преминет поделиться новостью с миссис Харрисон. Которая, в свою очередь, оперативно поставит в известность родителей Дот.

* * *

– Ты сегодня очень элегантен, сынок! Собрался куда-нибудь развлечься?

Вида отложила в сторону пилку для ногтей и взглянула на своего красавца сына. Мальчик действительно выглядел потрясающе.

– Да! Мы с Кловер идем на танцы. В джазовый клуб Ронни Скотс.

– Как мило!

По голосу матери Сол понял, что на самом деле мать не видит в поступке сына ничего милого. Но ему это было безразлично.

Дот закрыла за собой парадную дверь и поплотнее укутала шарфом шею, упрятав концы под пальто.

– Вижу, торопишься, Дот! Куда собралась? Повеселиться немного?

Дот быстро прошмыгнула мимо любопытной соседки.

– Сама еще не знаю, миссис Харрисон, куда!

– В любом случае приятного вечера! Веселись от души!

– Постараюсь!

Старая карга! Вечно сует свой длинный нос во все чужие дела.

Сол и Дот выпрыгнули из автобуса еще до того, как он остановился. Сол обнял Дот за плечи и повел ее по оживленным улицам Сохо.

– А куда мы идем? – поинтересовалась у него Дот, заметно нервничая.

– Сейчас увидишь!

– По правде говоря, ненавижу всякие сюрпризы, Сол! Я всегда их боюсь!

– А ты не бойся! – Сол резко повернулся к Дот и привлек ее к себе. – Ты же мне доверяешь! Разве не так?

Она взглянула на его красивое лицо. Конечно, она ему доверяет! А как иначе?

– Ты такая красивая! – прошептал он восхищенно и погладил волосы, которые Дот собрала сегодня в конский хвост, перевязав его широкой бархатной лентой алого цвета.

– Ты всегда так говоришь!

– Потому что это правда!

– Ах, мистер Арбутнот! Что я такого сделала, чтобы заслужить вашу любовь? Как же мне повезло! Но только за что?

– Знаешь, я тоже постоянно задаю себе точно такой же вопрос!

Еще один мимолетный поцелуй на ходу, и оба заторопились вперед и вскоре свернули на Джеррард-стрит.

– Мы идем в Ронни Скотс?

– Да! – расплылся в широкой улыбке Сол.

– Вау! Я еще никогда не была в этом клубе! Но столько слышала! – Дот даже подпрыгнула на месте от охватившего ее радостного возбуждения.

Вот из окон заведения на улицу вырвался приглушенный звук кларнета, а следом кто-то тронул клавиши рояля.

– Сол! Ты только послушай! Прислушайся! Кто-то играет песенку Этты!

Дот схватила Сола за руку, и они оба ринулись в здание, вниз по лестнице, туда, где в зияющих глубинах полуподвала разместился знаменитый джазовый клуб. Ворвались в зал, и Дот замерла, словно вкопанная, сраженная увиденным. На сцене возле рояля стояла сама Этта! Собственной персоной!

– Не сойти мне с этого места! – хрипловато воскликнула Дот. У нее даже голос пропал от переизбытка охвативших ее чувств. – Это же Этта Джеймс! Она самая!

Сол сиял от счастья.

– Потанцуем? – предложил он Дот.

Они сбросили свои пальто прямо возле стойки бара, и Сол повел партнершу на паркет. Какое-то время они стояли молча, не сводя глаз друг с друга и не видя никого вокруг. Но вот Этта запела. Ее богатый, бархатный голос, казалось, заполнил все пространство вокруг. Она пела их песню!

Сол обнял Дот за талию, взял ее правую руку в свою, а левую она положила ему на грудь, потом он привлек ее к себе близко-близко, пока они не стали единым целым, и они легко заскользили под музыку, ставшую свидетелем начала их любви.

– Как же я тебя люблю! – выдохнул он едва слышно в волосы Дот.

– И я тоже люблю тебя сильно-сильно! – прошептала она в ответ.

– Ах, Сол! Не отпускай меня от себя!