— А где мы жить будем? — спросила Юля.

— Найдем. Были бы деньги.

— А деньги есть?

— Не скажу, что много, но на первое время хватит.

— А потом?

— Я же не собираюсь ровно сидеть, я работать пойду.

— Кем?

— Поживем-увидим. Москва большая, там все деньги крутятся, если не щелкать, хорошо подняться можно.

— Я в тебя верю, — как-то не очень весело улыбнулась Юля.

— Все будет хорошо, отвечаю… Или страшно?

— Ну, слегка не по себе… — поежилась она.

— Со мной не пропадешь.

— Да, конечно…

Дима искоса глянул на Юлю. Не очень-то верит она ему. И, видимо, жалеет о том, что согласилась уехать. Да и он сам чувствовал себя, мягко говоря, не очень уютно. Может, он зря решился на эту авантюру?..

* * *

Клим чувствовал себя чудовищем из сказки «Аленький цветочек». Не вернулась Настенька в назначенный час, разозлился заколдованный принц, буря поднялась. Плохо чудовищу без Настеньки, умирает оно…

И Климу жуть как плохо. Нет Юли, сбежала она. Сердце от тоски еще не остановилось, но душа уже умирает.

— Почему ты сиднем сидишь? Собирайся, езжай, догонишь! — Клавдия Петровна непонимающе смотрела на него.

— А толку?

Он знал, с кем сбежала Юля. А главное, знал, почему это произошло. Любит она своего Диму. Любит! А Клима всего лишь терпит… Он давно это понял. Потому и разрешил Юле сбежать. Посадил под замок, но разрешение дал — в надежде, что она не решится переступить черту. А она решилась. И потому нет смысла ее останавливать. Ну, догонит он Юлю, ну запрет ее в доме, и что?..

Любит он Юлю. Очень любит. Даже не представлял раньше, что женщину можно так сильно любить. А любовь должна делать возлюбленную счастливой. Даже если это счастье — с другим…

— Она твоя жена! У вас ребенок!

— Насильно мил не будешь.

— Да она любит тебя, олух ты Царя Небесного!

— Это не любовь. Это жалость… — вздохнул Клим.

Юля добрая девочка. И благодарная. Именно поэтому она и пошла за него замуж. Именно это и сделало его счастливым. Пусть и на короткое время, но невероятно счастливым. Сейчас же он просто счастлив — оттого, что хоть какой-то частичкой своей души Юля принадлежит ему. Она будет с Ивашовым, но это не помешает ей думать о брошенном муже. И о ребенке, которого она оставила.

— А я говорю: любовь! — настаивала Клавдия Петровна.

— Если любовь, то Юля вернется.

И еще Юля могла вернуться из-за того, что Дима бросит ее. Натешится и бросит. И если Юля решит вернуться домой, Клим примет ее. Даже сейчас, на пике злости, он точно знал, что примет. Юля — его божество, и чувство к ней выше всяких обид…

И еще Юля могла вернуться, чтобы забрать сына. Она хорошая мать, она не сможет отказаться от Мишки…

И что делать, когда Юля появится? Сможет ли Клим отдать ей сына? Своего сына. Вот на этот вопрос ответа он не знал…

— А если не вернется?.. Если случится с ней что-нибудь? — не отставала Клавдия Петровна. — Откуда ты знаешь, куда ее черти занесут? Может, в такую прорву, что и не выбраться.

— От судьбы не уйдешь, — покачал головой Клим.

Если Юле суждено вернуться, они еще побудут вместе. Если нет, значит, так он и умрет бобылем со своей любовью в сердце… А если она действительно угодит в переплет?

— От судьбы не уйдешь, — согласилась Юлина бабушка. — Но беду отвести можно.

Клим кивнул, соглашаясь с ней. Да, Клавдия Петровна права. Если с Юлей случится беда, он должен будет протянуть ей руку помощи. А если уже сейчас над ее головой грянул гром?.. Клим поднялся и отправился «запрягать лошадей». Через десять минут он уже выезжал за ворота.

* * *

До Москвы оставалось всего пятьдесят километров, когда Дима решил устроить привал. Он хорошо знал, насколько опасны разбойники с большой дороги, поэтому для стоянки выбрал место с видом на контрольный пост милиции. Из тех же соображений они не стали заезжать и в кафе. Да и ни к чему это, когда есть бутерброды и кофе в термосе.

Они перекусили, разложили кресла. Дима вплотную подобрался к Юле, обнял ее, и в таком положении они заснули. Они очень соскучились друг по другу, но до секса дело не дошло. Им торопиться некуда, у них все впереди. Да и обстановка не располагала. Вдруг менты захотят посмотреть, что там за машина в отдалении стоит, возникнут осложнения…

Спать вдвоем на одном кресле было неудобно, и со временем Дима перебрался на свое место. Юля этого не заметила: она крепко спала. Видно, крепкие у нее нервы. Дима даже позавидовал ей.

А чуть свет они снова отправились в путь. До Москвы оставалось всего двадцать километров, когда двигатель вдруг «закипел».

— Твою роту! — останавливая машину, выругался Дима.

Совсем чуть-чуть проехали, тем более утро холодное, и непонятно, как вода в радиаторе могла закипеть. Может, радиатор потек?.. Так и оказалось.

Дима залил в радиатор воды, чтобы доехать до ближайшего сервиса, но вдруг выяснилось, что в машине навернулся еще и стартер. Завести ее можно было только с толкача. Сам Дима с этим справиться не мог. Он попробовал, но у него не получилось.

Он хотел остановить проезжающий мимо трейлер с двумя водителями в кабине, но тут подъехал черный джип «Чероки» с затемненными окнами. У Димы от страха сжалась душа, когда к нему вышли крепкие на вид, коротко стриженные парни в кожаных куртках. Их было трое, и у всех похмельный вид.

К нему подошел высокий парень с узким лицом и широкими плечами.

— Сломался?

— Да вот, не заводится. С толкача надо.

— Ну, если надо, поможем.

Узколицый широко зевнул в ладошку и махнул рукой, подзывая к машине своих спутников.

— Костя, Вано!

Он показал им на корму машины, а сам сел за руль. Дима заметил, с каким интересом он глянул на Юлю. Даже сонная, помятая, без косметики, она могла привлечь своей красотой.

— Ну, чего стоим? Понеслась!

Узколицый подмигнул Диме и кивком головы предложил отойти от водительской двери. Пока Дима соображал, нужно это делать или нет, Костя и Вано столкнули машину с места, разогнали ее. Не успел Дима присоединиться к ним, как заработал двигатель.

Но «девятка» не остановилась, она поехала дальше.

— Эй, я не понял!

В какой-то момент Диме вдруг показалось, что душа покидает тело. Он побежал за машиной, но догнать ее не смог. К нему подъехал джип. Широкоскулый Костя опустил стекло и кивком головы показал назад:

— Садись, малахольный!

Дима уже понял, что не ошибся в своем предположении, но от приглашения не отказался. Уж лучше пусть его убьют, чем он потеряет Юлю. Так хоть какой-то шанс будет.