Вчера был день поздравлений. А сегодня они рванули к контейнеру, желая успеть добыть хотя бы реактор. Контейнер формировался стандартным образом – большой грузовой модуль (с пониженными требованиями по перегрузкам), внутрь которого загонялись восемь контейнеров поменьше – каждый массой от пятисот килограммов до тонны.

Здесь, на Марсе, их реактор вместе с самим контейнером весил чуть больше трехсот килограммов при массе почти в тонну. Наверное, можно было бы справиться и вдвоем, но Грег, несмотря на свою провинность, все же сумел настоять на том, чтобы они «не надрывали хребет» и грузили контейнер вчетвером.

Вот только не сумел убедить остальных, что и ему тоже надо ехать, а с Лизой лучше будет остаться Леониду.

* * *

Им пришлось добираться до места падения груза почти три часа. Двадцать километров пути, ближе не вышло – тем более что грузовые контейнеры сбрасывались без возможности управлять их приземлением. Никаких коррекций у поверхности – летит именно так, как и сбрасывали с орбиты. Малейшие неточности в расчетах плотности воздуха, ветра, даже температуры – и получи несколько километров отклонения.

Но упал он удачно. Встал ровнехонько на поверхности, размолов под собой пару камней, которым не посчастливилось оказаться на месте посадки.

– Повреждений нет, – наконец провозгласил Василий, завершая обход вокруг их груза. – Данила, собери парашюты, материю приспособлю подо что-нибудь. Раз уж нам повезло и их не оттащило далеко. Я открываю.

Парашюты отстегнулись перед самой посадкой, все по правилам. Но ветер был несильный, к тому же они сразу зацепились за камни, и теперь Даниле пришлось собирать тончайшую материю, стараясь не порвать ее окончательно. Здесь, на поверхности, на базе, у них было так мало всего, что даже эти куски прозрачного искусственного материала могли пригодиться. Хотя бы под парники. Все лучше, чем заказывать материал отдельно, с Земли, платя за доставку минимум десять тысяч евро за каждый килограмм груза.

И расценки, к сожалению, считались по массе, а не по марсианскому весу.

– Так что там про Генри? – спросил Василий, открывая двери контейнера. – Начнем вытаскивать реактор, главное – не дергайте, потихоньку. Не глядите, что кажется легким, зашибет – мало не будет.

Данила, сворачивая парашют, продолжил рассказ, который не успел закончить в дороге:

– Наш северный кратер получил имя от них двоих. У него, кстати, у этого кратера, есть тезка на Луне. Точно так же имя лунному кратеру дали в честь этих братьев. Как будто имен мало. Впрочем, на все кратеры астрономов не напасешься.

– Это да, – подтвердил Василий, – кратеров тут хватает. Тянем потихоньку, не спешим, он должен плавно выходить, постепенно наращиваем усилие, без рывков…

Данила продолжил, заканчивая завязывать парашют в мешок его же собственными стропами:

– На двоих эти братья обнаружили четырнадцать астероидов. Про них говорили, что когда они работают, то выглядят, как одно целое. Словно это один человек, а не братья, так про них говорили. И еще…

Данила поднял тюк с материей, взвалил на спину, чтобы он не цеплялась за камни, и потащил его к вездеходу, переводя по памяти:

– Про них говорили, что «братья Поль и Проспер Генри не только великолепные наблюдатели, но и наиболее опытные конструкторы научных приборов во Франции. На результаты их работы можно спокойно положиться… история науки показывает, что именно такие, как они, ученые, которые изготавливают свои собственные аппараты для исследований, делают наиболее значимые улучшения астрономических инструментов и наиболее замечательные открытия при изучении неба». Как-то так.

– Прямо про нас, – заметил Леонид. – Тоже… предстоит… все самим.

– Ага, – подтвердил Василий. – Будем выпиливать лобзиком. Сейчас, вот только батарейку установим. Не дергай, я тебе говорю. Данила, ты с парашютом закончил? Так иди, помогай. Мы тут втроем эту штуку тащить будем, что ли?

– Работали они, работали, – заметил Николай. – Тысячи звезд сфотографировали. А в их честь всего-то кратер назвали, пусть даже и пару, всего-то.

– Ничего себе «всего-то», – заступился за астрономов Леонид. – Эта дура под сто пятьдесят километров в поперечнике. Вот заселим Марс, будет на краю кратера город-миллионник. А в нем братьям памятник поставят.

– А нам? – спросила Лиза с базы. – А нам будет памятник?

– А нам – лучше деньгами, – ответил за всех грузчиков Василий. – И желательно – при жизни. Ты на ногу только его себе не поставь, дурень. Николаю сейчас как раз загипсованных больных не хватает. Для поддержания практики, так сказать.

* * *

Буря прошла стороной.

Может, чуть позже она и накроет то место, где стоит контейнер, но длинный, вырвавшийся вперед язык бури, которого больше всего опасалась Лиза, прошел стороной, и они спокойно доехали обратно до базы.

Контейнер был крупный и целиком внутрь вездехода не поместился, заднюю дверь пришлось оставить открытой, при этом, чтобы она не волочилась по камням, Василий долго мудрил, крепя сначала контейнер внутри вездехода, потом заднюю, откидную, дверь – к контейнеру.

В конце концов он заявил, что с этим они не додумали, но перед следующей ходкой он обязательно переделает механизм открытия задней двери. Так, чтобы он мог фиксироваться не только в положениях закрыто-открыто, но и в том, в каком дверь находилась сейчас – горизонтально, слегка подтянута вверх, только чтобы не волочиться по поверхности.

Буря прошла стороной, но ветер они почувствовали.

Из-за того, что заднюю дверь было не закрыть, ветер гулял внутри вездехода, наметал пыль под сиденья. От песка было не спастись – он проникал в любую щель. Жалкие попытки изолировать, законопатить щели между контейнером и стенками вездехода сзади изначально были обречены на провал, поэтому в конце концов они даже перестали пытаться, надеясь лишь, что пыль не нарушит работу электроники.

Вроде бы этого не должно было случиться. Десятилетия работы марсоходов на этой планете хоть чему-то научили конструкторов, и изоляция ключевых узлов вездехода от марсианского песка теперь делалась с запасом.

Но все-таки они все вздохнули с облегчением, когда за вездеходом закрылись двери ангара, отсекая вихри песка и пыли, оставляя их снаружи.

– Контейнер целиком в лифт не влезет, – деловито сказал Василий, вылезая сверху – через люк над сиденьем водителя, который они и не планировал использовать, так, врезали при разработке конструкции на всякий случай. Мало ли, двери заклинит, песком занесет… Оказалось, что люк пригодился сразу. – Сейчас отвяжу, Данила, давай со мной, а вы изнутри выталкивайте.

– И чего, здесь потрошить будем? – спросил Николай.

– Я здесь, помогу, – влез в разговор Грег, стойко молчавший весь день, но воспользовавшийся ситуацией и поднявшийся встретить товарищей.

– А, Данила, тогда оставайся внутри, тоже толкать будешь. Ну да, здесь откроем, там если всю упаковку убрать, то батарейка в лифт влезает, мы специально размеры сверяли.