– В конце концов я нашел только один способ узнать правду – спросить у тебя, – промолвил он наконец и, недовольно фыркнув, посмотрел на меня исподлобья. Локтем правой руки Оуэн упирался в колено, а ладонь положил на затылок. – Но я не хотел спрашивать… Я хотел, чтобы ты привыкла к тому, что я снова рядом. Быть может, думал я, тогда ты вспомнишь, как хорошо нам было вдвоем, и никаких вопросов не понадобится вовсе.

Прикусив губу, я рассматривала пустой стакан, который все еще держала в руке. Неужели, думала я, Оуэн действительно уверен, будто мы можем начать все сначала – с того самого момента, когда мы расстались? Неужели это возможно – сделать вид, будто не было этих двенадцати лет и я не поступила с ним как последняя свинья?.. Все эти вопросы кружились у меня в голове, словно гонимые ветром сухие осенние листья. Я не знала, как на них ответить, однако моя убежденность в том, что я не заслуживаю второго шанса с Оуэном, оставалась непоколебимой. Да я и не собиралась задерживаться в Пасифик-Гроув надолго, чтобы успеть этим шансом воспользоваться. Нам с Кэсси нужно было как можно скорее уехать, но вовсе не из-за Оуэна. Просто я обещала дочери держаться подальше от побережья и должна была сдержать слово.

– Я много раз твердил себе, что обойдусь без тебя, – негромко продолжал Оуэн. – Зачем мне человек, которому я совершенно не нужен?.. Я изобретал все новые и новые доводы, которые помогли бы мне быть от тебя подальше, и в целом мне это удалось. Только один раз я не выдержал. Это было девять лет назад. Я просто понял, что должен тебя увидеть, пусть даже издалека… Молли… – произнес Оуэн после небольшой паузы, и прозвучавшие в его голосе сожаление и тоска заставили меня поднять на него взгляд. Его серые глаза были такими беззащитными и в них светилась такая нежность, что я почувствовала, как выстроенные мною стены начинают рушиться.

– Что?

– Почему, Молли?.. – просто спросил он.

От этого вопроса мое чувство вины, стыд и ненависть к самой себе буквально вскипели, грозя выплеснуться наружу. Я больше не могла молчать.

– Потому что тогда я думала, что рядом со мной тебе может грозить опасность, вот почему!.. – В последнее мгновение я все-таки сдержалась, открыв ему лишь часть правды. А вся правда состояла в том, что опасность грозила Оуэну и сейчас. Просто потому, что он был рядом.

Он слегка отпрянул, недоверчиво глядя на меня.

– Опасность?.. – повторил он растерянно. – Какая опасность? Что все это значит, Молли?!

Я покачала головой, безмолвно умоляя его не задавать мне больше вопросов, потому что тогда мне пришлось бы объяснить ему, что произошло в день смерти моих родителей. А этого я не рассказывала еще никому. И не собиралась.

Оуэн задумчиво потягивал свой бурбон. На его лице читались разочарование и тревога. Мельком глянув на него, я отвернулась и стала рассматривать картины и фотографии в рамках, стоявшие на встроенных полках за его спиной.

– Как твои родители? – спросила я, пытаясь перевести разговор на какую-нибудь более легкую тему.

Оуэн с досадой качнул головой.

– Хорошо. Сейчас они живут во Флорида-Кис и прекрасно себя чувствуют. А где… отец Кэсси?

Острый приступ грусти заставил меня встать с дивана. Наш разговор все больше напоминал мне эмоциональные качели, с которых мне хотелось как можно скорее слезть.

Оуэн тоже поднялся.

– Кто он? – спросил он, пристально глядя на меня, и несколько раз нервно сглотнул.

– Он умер, Оуэн.

– Господи, Молли, прости! Я не хотел…

– Ничего страшного. – Я подняла руку, останавливая поток его извинений. – Мы встречались всего несколько недель и провели вместе только одну ночь. Он умер еще до того, как я успела рассказать ему о том, что беременна. Впрочем, я никогда не жалела, что у меня есть Кэсси. Весь мой мир сейчас сосредоточился в ней.

– Ты… ты его любила? – спросил Оуэн напряженным голосом. Наверное, ему действительно было важно это знать, но я не сомневалась: как бы я ни ответила, больно ему будет все равно.

– Да, – ответила я, и из груди Оуэна с шумом вырвался воздух. – Я любила Стива, но вовсе не потому, что нам было хорошо вместе. Я любила его только потому, что он был отцом моего ребенка. Это – единственная причина. В остальном же наши отношения нисколько не напоминали…

Оуэн подошел ко мне так близко, что наши тела почти соприкоснулись.

– Не напоминали – что?..

– Нас, – призналась я шепотом. – То, что было у нас с тобой.

Да, со Стивом мне было удобно и приятно, но не более того. Нас никогда не связывало ничего, что было бы хотя бы отдаленно походило на яростное электричество, на разбрасывающий искры огонь, который пылал между Оуэном и мной. Отношения с ним оставили во мне такой глубокий след, что никакой другой мужчина не смог бы занять его место. Никогда.

Оуэн посмотрел на меня из-под низко опущенных бровей.

– Можешь считать меня эгоистом и задницей, но я все равно скажу… Я рад, что ты свободна. – Подняв руку, он отвел с моего лба мокрую прядь и заправил за ухо, и в этом, в общем-то, обыденном жесте было столько нежности и ласки, что я с трудом сдержала дрожь.

– …И еще я очень рад, что ты вернулась.

Чуть прикрыв глаза, я смотрела на него сквозь ресницы. Оуэна окружило оранжевое сияние, и я поскорее отвернулась. Я не ожидала, что когда-нибудь снова увижу этот интенсивный, чистый и теплый свет, как не ожидала, что мои чувства будут такими сильными и глубокими.

«Господи, как красиво!» Аура Оуэна напоминала сейчас лучи заходящего солнца за мгновение до того, как оно погрузится в лазурь океана.

Все этот проклятый бурбон! Я расслабилась – и вот результат. Нет, нужно взять себя в руки и перестать видеть… всякие вещи.

– А ты? У тебя кто-нибудь был? – спросила я, в очередной раз решив переменить тему разговора.

Он покачал головой.

– Я, конечно, время от времени встречался с разными девушками, но… ничего серьезного. Среди них не оказалось ни одной, которая могла бы… – Он криво улыбнулся. – В общем, все это было не то.

– А я была уверена, что ты давно женат и у тебя куча ребятишек.

Оуэн неожиданно помрачнел.

– Нет. Я по-прежнему один.

– А собаки?

– Собаки – это другое… Они создают мне столько проблем, что никакие дети с ними не сравнятся. – Он через силу улыбнулся.

Я машинально улыбнулась в ответ и подумала, что мне пора уходить. Дрова в камине прогорели, и в комнате стало холоднее, да и было уже действительно поздно.

– Ладно, я, пожалуй, пойду, – нерешительно проговорила я. – Спасибо за бурбон. – Я поставила пустой бокал на кофейный столик.

Оуэн галантно проводил меня до дверей, принес из ванной мою мокрую одежду и вручил зонтик.