исключительно хорошей стороны. Я оценила. Он словно не замечал препятствий, для него даже кости не помеха, их словно бы нет. Просто режет, и всё.

– И снова браво, Цыпа! – продолжал наигранно восхищаться моими действиями Грол. Даже театрально изобразил аплодисменты, вжикая своим мерзопакостным протезом. – Не перестаёшь меня удивлять. Если и дальше станешь так же точно выполнять мои распоряжения, какими бы они ни были, мы сработаемся. Деньгами не обижу. Сможешь даже внешность со временем вернуть. – Его пасть растянулась в мерзкой жабьей улыбке. – Может, даже женюсь ещё на тебе. А, Цыпа? Как считаешь, выйдет из меня жених?

Да лучше я сама себя на куски порежу, как того Зака! Нет уж! На фиг, на фиг! Если в конце корячится перспектива выйти замуж за эту тварь, лучше уж оставаться уродиной. Вслух я, конечно же, ничего не сказала.

А козёл этот кибернетический продолжал глумиться:

– А чего? Я не хуже твоего Шныря. Куда ему до опытного мужчины?

«Иди ты к чёрту, мерзкий выродок. Ты мизинца Шныря не стоишь. Мразота беспринципная! Мудак конченый! ЧУДОВИЩЕ!» – примерно такие мысли роились у меня в голове.

– Я много требую от своих людей, но и даю немало, Ден соврать не позволит. Однако прежде чем получить пряник, ты должна учёбой доказать, что достойна. Потенциал в тебе есть, в этом я уже убедился. Осталось дело за малым – хорошо впитывать мою науку. Сейчас Ден проводит тебя в душ и выдаст новую одежду – нормальную одежду, а не обноски. Правда, она мало чем отличается от той, что сейчас на тебе, просто по-настоящему новая. Куртка с глубоким капюшоном – это то что надо. Платья, пока не вернёшь нормальную внешность, уж извини, противопоказаны. Сама понимаешь, твоя внешность пугает людей.

«На себя в зеркало давно смотрел? – мелькает ядовитая мысль. – Сам образина уродливая!»

– В общем, лицо придётся прятать. Чтобы ты могла сама сюда приходить, не должна особо выделяться. А Ден не сможет всегда тебя сопровождать, у него и без того ежедневных задач хватает. Придётся самой. Понимаешь?

Киваю.

– Прекрасно. Дорогу сюда запомнила?

Снова киваю: с памятью всегда хорошо было.

– Завтрашний день проведёшь вместе со всеми. Мне надо подготовиться. Веришь, нет, с девочками до сих пор работать не приходилось. Так что кое-что придётся обновить в памяти. А вот с послезавтрашнего дня после обеда жду тебя здесь. И так будет каждый день. Выходной – воскресенье. Усекла?

– Да.

– Свободна. Ден, обеспечь девчонку всем необходимым.

– Сделаю, шеф.

– Тогда всё порешали. Идите, занимайтесь. А мне надо ещё поработать. Эх! Давно не брал я шашек в руки. Даже самому интересно, что из неё в итоге выйдет. Но точно что-то интересное. Чуйка у меня на неё.

Глава 9

В этом странном магазине, оказывается, был даже душ, в котором я с удовольствием помылась. А вот одежду, что была на мне, пришлось выбросить. Жалко было, конечно, но мне и вправду выдали новую. Совсем новую, а не б/у, как это было раньше. Кроссовки, джинсы, футболка и куртка с капюшоном – всё новенькое.

Обратный путь много времени не занял. Кстати, когда вышли на ул… из магазина, наручный браслет детского коммуникатора пиликнул мелодично и завибрировал, извещая о том, что на личный счёт поступили средства. Целая тысяча упала! Вот это да-а-а… Такие деньжищи! Сроду столько не было. Не соврал Грол.

Едва успела подумать об этом, снова пиликает браслет, и деньги в количестве трёхсот семидесяти бишек добавились к уже лежащей на счёте тысяче. Это, видимо, тот самый выигрыш вернулся. На душе кошки скребли когтями, и деньги хоть немного, совсем капельку, но настроение улучшили. Как говорится, с драной овцы хоть шерсти клок. Кто это такие, имею в виду овец, я не знала, потому что никогда не видела. Просто слышала такое выражение. И если под шерстью подразумевать денежки на счёте, оно в самый раз подходит.

Шнырь меня ждал и тут же пристал с расспросами. Что, как, зачем и так далее. И вот скажу как на духу: не смогла я признаться другу в том, что со мной произошло. Не хватило смелости. Казалась себе грязной и втягивать ещё и его в это дерьмо нисколечко не хотелось. Зачем ему? Зачем знать, что его подру… А, собственно, кто я для него? Впрочем, неважно. Я к тому, что не стоит говорить о произошедшем, потому что сегодня так замарала душу, что отмыться никогда не получится. Не должен человек поступать так, как пришлось мне, иначе он теряет право называться человеком. Зверем – да, назвать можно, но точно не человеком.

Отговорилась, в общем, что Учитель проверял умение метать ножи и дальше теперь сам будет учить. И не соврала как бы, и правды всей не сказала. Потому что это только моя ноша и только мне её переть до самой смерти. Раз пять за вечер мыться ходила, всё казалось, что кровь Зака никак не отмывается.

С тех пор к уже привычным кошмарам добавился ещё один: тот самый взгляд умирающего от моей руки. Всю ночь провертелась, раз за разом просыпаясь. Встала утром разбитая, словно неделю не спала. Ну а день прошёл уже привычно, то есть в тренировках. Но где-то на уровне подсознания я понимала, что завтра, когда приду на тренировку к Гролу, жизнь очередной раз сделает крутой поворот, а заодно отрежет пути к отступлению. И однажды ступив на эту скользкую дорожку, придётся идти до конца. Однако и выбора снова нет. Мне кровь из носу необходимо стать сильной, чтобы достичь цели. Значит, прочь сомнения.

Но вот новый день настал. Пришла пора идти на занятия к Учителю. Что там будет? На что похоже? К чему готовиться? Полная неизвестность. Перебрала кучу вариантов, пока добиралась до того самого оружейного магазинчика, но, как всегда, ни разу не угадала. Хотя как сказать. В общем-то те же самые тренировки, только ещё более интенсивные и с упором на гибкость.

Учитель продолжил натаскивать в рукопашном бое, разве что главный акцент делал на работу с колюще-режущим инструментом и ещё учил думать.

– Запомни, Цыпа! Женщина никогда не сможет сравняться с мужчиной в силе. Чтобы вы там себе ни думали, это факт. Обычная женщина всегда будет слабее обычного мужчины, а тренированная женщина всегда слабее тренированного мужчины. Иначе не бывает. Случаются исключения, конечно, но по среднему значению всё обстоит именно так. Но это не значит, что мужчина в чём-то лучше, а женщина хуже, – говорил мне Грол в