— А что ты тут, кстати, делаешь? Папа-то в курсе? — раздевалась, чтобы со вздохом блаженства погрузиться в горячую воду.

Все-таки тепло — это моя маленькая слабость. Ну люблю я комфорт, хотя и неприхотлива. Могу и на земле поспать, если надо, но да, мягкая кровать как-то лучше будет.

— Нет, конечно! Он, как только узнал, что я в положении, так совсем озверел. А тут ты еще проблем подкинула. Ну вот скажи мне, куда тебя опять понесло? Что это за история с королем Неверды? — пытливо прищурилась мама, усаживаясь на бортик ванны.

— Ой, мама… Самой бы еще знать.

И да, кто-то посчитал бы наши с мамой отношения неправильными, но лично меня все устраивало. Мама для меня была не только кумиром, примером для подражания, но и моей самой лучшей подругой. С ней мы могли разговаривать абсолютно обо всем, не то что с отцом. Она всегда понимала меня. Понимала и принимала такой, какая я есть, не пытаясь сделать из меня воспитанную мадмуазель, предпочитающую любовный роман шпаге.

— Думаешь, любовь?

— Ну, если не любовь, то пора обращаться к придворному лекарю, потому что скачущее сердцебиение — не есть норма, — криво усмехнулась я, пытаясь пошутить.

Наслаждалась тем, как мама массирует мне голову, промывая волосы травяным шампунем. С детства нравилось, как она это делает — мягко, нежно, почти невесомо, но с такой заботой, что ее хочется обнять. Просто крепко прижаться и в очередной раз понять, что рядом с ней все проблемы уходят. Она всегда поможет, развеет все страхи и найдет нужные слова. Вот прямо как сейчас.

— Ну его к Тьме, этого лекаря! Я его уже видеть не могу. Все носится и носится со своими отварами, будто я помирать собралась.

— Это у него работа такая — припомнила я папины слова. — Так зачем ты здесь?

— Соскучилась… И пришла предупредить, что твой возлюбленный просил у отца твоей руки.

— Какой возлюбленный? — я даже обернулась, расплескав воду на пол.

— Король Неверды, — довольно улыбнулась мама, а ее взгляд засветился лукавством. — Или у нас еще кто-то есть на примете?

— Нет-нет, нам и одного достаточно, — поспешно выдала я. — Только я за него замуж не пойду ни за какие коврижки.

— А кто ж теперь тебя спрашивать будет? Там уже и к свадьбе все готовится. Братец перед отъездом распоряжений на две недели вперед выдал. Платье тебе самые лучшие мастерицы шьют — расчудесное. Дворец слуги украшают. Гости приглашения получили… — расписывала мама мои ближайшие перспективы.

— А я все равно не пойду. Он меня обманывал. Представляешь, наемником прикидывался! Такое не прощают.

— Однозначно не прощают, да, — согласилась мама, как женщина в этих делах более опытная. На папе-то за годы совместной жизни натренировалась. — Так что? Снова побег?

— Побег, мамочка. Только дело надо решить. Не зря же я всю ночь в неудобной клетке тряслась. Нужно мерзавца поймать, который Светлых дев для чего-то ворует.

— Опять отцу наперекор? — с театральным вздохом спросила она, но ответа не требовала. — Тогда я с тобой!

И вот люблю я свою маму, потому что… Да как такую не любить?

Городок на окраине Картиса

Жульетта Сенье, Герцогиня де Парион

С мужской половиной нашей опасной группировки мы встретились только вечером. Конечно, я немного расстроилась, что мне так и не удалось подслушать побольше, но и того, что успела, хватило с лихвой.

Судя по всему, нам посчастливилось столкнуться с реальной угрозой, от которой никто не знал, чего ожидать. Даже несколько неинициированных Светлых — сила разрушительная, а уж сколько девушек было похищено на самом деле, никто точно и не ведал. Но в любом случае все понимали, что грядет что-то страшное, иначе ни король Поранции, ни папа не стали бы вмешиваться в чужие проблемы. Вполне вероятно, что происходящее угрожало всем. И да, кто предупрежден, тот вооружен.

Мужчины уже сидели за столом, ожидая наш ранний ужин, когда мы с мамой спустились по скрипучей лестнице вниз. Надо было видеть папино лицо, когда он заметил маму. Его взгляд остановился на ее лице да там и замер. Рот безмолвно открывался и закрывался, но, что сказать, он так и не нашел. Правильно, слова все равно ничем не помогут, если она что-то решила. В этом я пошла именно в нее.

— Добрый вечер, господа, — поздоровалась мама, усаживаясь рядом с папой, который так и продолжал стоять.

— И как это понимать? — отмер грозный представитель нашего сумасшедшего семейства.

— Бунт на корабле, мой дорогой супруг, — улыбнулась самая хитрая в мире женщина, подавая свою руку Алеру для поцелуя. — Вы ведь Алер? Я так много о вас слышала.

Собственно, мама нисколько не соврала. За прошедший день она действительно слышала от меня много об этом мужчине. Я рассказывала ей и о наших поцелуях, и о первом знакомстве, и о пути в Неверду. Делилась своими чувствами и переживаниями. Это удивительно на самом деле, но я не уставала говорить о наемнике. Только замолкала, как находилась новая тема, касающаяся его. И когда он стал для меня настолько важным?

— Очень приятно познакомиться с вами. Жульет очень похожа на вас. Теперь я знаю, в кого она такая… — наемник хитро посмотрел на меня, присевшую рядом с мамой. Он тщательно выискивал правильное слово, но остановился на банальном. — Красавица.

— Ох, вы мне льстите! — рассмеялась мама, а нам принесли тарелки с чем-то невозможно вкусно пахнущим. — Итак, какой у вас план?

— Катринетта! — окликнул папа свою супругу, пытаясь приструнить ее любопытство.

— Оставь, Ладислас. Моя сестра всего лишь беспокоится о тебе, и это ее право, — вмешался дядя, глядя на свою родственницу с присущей ему нежностью. — После ужина эти двое сделают из меня даму и вместе со мной отправятся в храм. Очень надеюсь, что это даст свои плоды.

— Я буду отслеживать вас, дорогой друг, по остаточному следу вашей силы, и, как только дело запахнет жареным, мы вмешаемся, — попытался папа успокоить друга.

— И это весь ваш план? — удивилась я, но по-настоящему поражалась другому.

Наемник умудрялся ухаживать за мной, даже учитывая то, что сидел напротив — на другой стороне стола. Разломив лепешку на две части, одну он положил на край моей тарелки, а вторую — на салфетку рядом с собой. Разливал вино, наполняя лишь мой и свой стаканы. За мамой примерно так же ухаживал папа.

— Да тут все серьезно… — словно ни к кому конкретно не обращаясь, прошептала мама и весело подмигнула мне.

— Вот именно, Жульет, — строго проговорил отец, отвечая мне. — Это наш план, и мы сами разберемся с тем, что нам делать. Вы же с мамой остаетесь дожидаться нас здесь, и это не обсуждается.

— Конечно-конечно… любимый, — проворковала мама, успокаивающе поглаживая папу по руке. Он мгновенно подобрел и как-то расслабился, а я поняла, что мне еще учиться и учиться.