что ты всё ещё на меня злишься! Но ко мне пришёл он! Он убедил меня, что я должна явиться к тебе домой!

— Кто он?

— Тэренс Гримс, — облизнув губы, выдохнула Присцилла. Она опустила голову, локоны упали на лицо. — Он сам нашёл меня и сказал, что ты завёл себе игрушку, похожую на меня. Что это означает, будто ты всё ещё ко мне неравнодушен. Уж не знаю, зачем ему было надо, чтобы я к тебе пришла, но я это сделала… и уже пожалела!

— Это он велел тебе столкнуть куклу с лестницы? — шагнув к ней, задал вопрос Лэндон. Холодно. Неумолимо. Так, как он говорил на допросах с подозреваемыми. — Отвечай!

— Нет! — уставилась на него молодая женщина. На её лице отразился страх, смешанный с непониманием. — С чего бы ему портить собственное творение? Я просто разозлилась на неё! Она такое мне заявила, ты бы слышал! Вот я и вышла из себя, с кем не бывает! Но она ведь всего лишь… всего лишь глупая кукла!

— Вон. — Короткое твёрдое слово сорвалось с его губ. — Уходи и никогда не возвращайся.

Присцилла попятилась к двери, едва не наступив на подол собственного платья. Сейчас она и вправду его боялась. Гай усмехнулся и отвернулся к окну, размышляя над тем, для чего Гримсу понадобилось подсылать к нему бывшую невесту.

Он не ошибся — всё и правда оказалось связано между собой. Все ниточки, все детали головоломки. Оставалось лишь расставить их в правильном порядке.

Но сначала — сделать так, чтобы Элинайя очнулась. Взглянула на него своими лучезарными глазами, улыбнулась ему. Во взгляде Присциллы дес Крисбет никогда не было такого света, как в этом открытом и нежном взоре, который навеки запал Лэндону в душу.

Глава 17

Плакучая ива низко свешивалась к озеру, задевая его своими ветками. Я сидела на берегу, опустив ноги в тёплую, как парное молоко, воду и непринуждённо болтая ногами. Вечернее солнце ласково пригревало, а в моих руках был незаконченный венок из ромашек, который я плела ловкими и гибкими пальцами.

Судя по виду, одежде и смешным косичкам, мне было лет двенадцать, не больше. Место выглядело знакомым — оно находилось в деревне недалеко от бабушкиного дома. В детстве я очень любила сюда приходить.

Повернув голову, я увидела бабушку — ещё молодую, улыбающуюся мне. Захотелось вскочить, подбежать, обнять её, точно мы с ней очень долго не виделись. Целую вечность.

— Как ты, Элинка? — спросила она, склонив голову.

— Когда с тобой, хорошо, — честно сказала я. — Я скучаю. Ты ведь знаешь…

— Знаю, — согласилась бабушка. — Но ты ведь понимаешь, что не можешь остаться со мной. Не можешь остаться здесь.

— Почему? — задала я вопрос, разом вдруг вспомнив всё. И аварию, в которую попала, когда возвращалась в город, и то, что последовало за этим. Пробуждение в чужом слишком красивом теле. Кукольника. Особняк. Небесную птицу. Пожар. Искривлённое от ярости лицо Присциллы дес Крисбет. Внезапный толчок в грудь и падение с лестницы.

И синеглазого главу магистрата.

От последнего воспоминания сердце сжалось от невольной тоски по чему-то прекрасному. Несбывшемуся. Невозможному.

Нет! Лучше не думать! Правильнее будет остаться тут, в месте, которое я любила, в теле двенадцатилетней девочки, которой я когда-то была.

Пусть даже это воображаемое тело. Ведь на самом деле я давно уже успела вырасти, стать взрослой женщиной, построить успешную карьеру, купить квартиру и машину. Но где-то в глубине души мне всегда хотелось стать беззаботным ребёнком и вернуться сюда.

К самому родному для меня человеку.

— Ты знаешь, почему, — сказала бабушка.

— Но я ведь тоже… мертва, — сказала я. — Или нет? Я лежу в коме?

— Не думай о том, что стало с твоим настоящим телом, — мягко произнесла она. — Думай о душе. Твоя душа ещё жива, и она получила второй шанс.

— Но меня превратили в бесправную куклу! Заставили соседствовать с нечистью! Разве это жизнь?! — выкрикнула я, сжимая кулачки. Венок выскользнул из рук и поплыл по воде. Я смахнула злые слёзы, провожая его взглядом.

Почему бабушка не разрешает мне остаться с ней?..

— Это необычная кукла, о чём ты уже и сама догадалась. А лорд Лэндон? Он ведь небезразличен тебе.

— Ему нужна настоящая живая женщина, которая сможет стать его женой и родить хотя бы парочку детей, — упрямо сказала я. — А не кукла. Ему просто любопытно, что со мной не так.

— Ой ли? — улыбнулись мне такой тёплой и любимой улыбкой, что я на миг забыла о том, какой непростой у нас разговор. — Тогда почему он сидит у твоей постели, уже три часа не вставая с места и держа тебя за руку? А ещё прогнал бывшую невесту, которая виновата в том, что с тобой случилось. Хотя она настоящая живая женщина, а не кукла, — повторила бабушка мои слова. — Думаешь, из-за одного только любопытства?

— Правда сидит? — невольно оживилась я.

— А ты сама посмотри!

Озёрная вода вдруг подёрнулась рябью, а затем снова прояснилась. И, как на экране телевизора или мониторе компьютера, я увидела в воде его. Гая Лэндона. Он и правда сидел у моей постели в маленькой комнатушке. И держал за руку меня… Элинайю, очень осторожно и нежно поглаживая тонкое запястье. Его губы шевелились. Прислушавшись, я уловила слова:

— Эли… Проснись, пожалуйста… Вернись ко мне, Эли…

Сердце захлестнула печаль.

— Мне всё равно, кукла ты или нет… Пусть ты не такая, как другие куклы, неважно, этим ты мне и дорога… Просто очнись, прошу тебя…

Неужели милорд действительно произносил такие слова? Выходит, что он… Я и правда ему… дорога?..

Опустив взгляд на свои руки, я увидела, что они стали руками взрослой женщины. Как и я сама вдруг разом выросла. Картина в озере исчезла, и я увидела в зыбкой воде своё отражение. Отражение себя прежней. Той, кем мне уже не суждено стать.

Потому что в одну реку нельзя войти дважды.

— Вижу, ты приняла решение, — проговорила бабушка. — Ты вернёшься туда. Вернёшься к нему.

— Но мне придётся оставить тебя… — пробормотала я, глотая слёзы.

— Вовсе нет, — покачав головой, мягко ответила она. — У нас было несколько замечательных лет вместе. Я вырастила тебя и радовалась тому, какой ты стала. Умной, сильной, самостоятельной. Я всегда буду с тобой — в твоём сердце.

— Правда? — всхлипнула я.

— Правда. Только верь ему. Своему сердцу, — сказала бабушка и, неслышно приблизившись, погладила меня по голове. Совсем как в детстве. — Ты ведь знаешь, что со всем справишься. А твоё время уходить ещё не пришло. Поэтому… возвращайся!