– Лазарев на них приглашен?

– Отчего же нет, я вам говорил.

– Вчера был у вас?

– Не знаю, я вернулся поздно, не пошел в гостиную, а отправился к себе… У них такой шум, смех, заснуть не давали… Наверняка был…

– Значит, ваша сестра не делала ему намеки.

– Конечно нет! – с возмущением ответил Кирилл Макарович, как будто намеки делал он.

– Тогда как вы объясните, что Лазарев застраховал свою жизнь в вашем обществе на сорок тысяч рублей? В случае его смерти премию получает Валерия Макаровна Алабьева.

Возникла нехорошая пауза, в которой ровно отсчитывал секунды маятник. Чем дольше длилось молчание, тем труднее было из него выбираться.

– Откуда вы узнали? – наконец справился Кирилл Макарович.

– Вам об этом известно? – спросил Пушкин.

– Конечно нет! Такой страховой договор через мои руки не проходил. Это наверняка ошибка.

Ошибки не было. Договор лежал в кармане пальто. Дата составления – позавчерашнее число. Возможно, еще не дошел до управляющего. Кирилл Макарович решительно позвонил в колокольчик и потребовал у Казачкова договора, которые заключил Лазарев за последнюю неделю. Пушкин не стал ждать, когда принесут бумаги.

– Предположим, факт подтвердился, – сказал он. – Ваши действия?

– Мои действия? – переспросил Кирилл Макарович, будто ему сообщили невиданную чушь. – А какие должны быть мои действия?

И тут ситуация открылась перед ним во всей красе. Юный Алабьев настолько потерялся, что вынул из нагрудного кармана трубку, зажал в зубах и тут же сунул обратно. И принялся разглаживать край стола, и без того полированный. Такой слабости его батюшка не одобрил бы.

– Мои действия… Мои действия…

– Каков годовой платеж за такую сумму?

– Четыреста пятьдесят рублей, – не думая, ответил Кирилл Макарович.

– Годовой заработок Лазарева?

– По-разному. В зависимости от заключенных договоров… Около полутора тысяч…

То есть страховой агент вынул из кармана почти треть годового жалованья. Ради красивых глаз мадемуазель Алабьевой?

Очень вовремя появился Казачков с пачкой страховых дел. Кирилл Макарович пролистал бумаги, что-то шепнул Казачкову и приказал отнести в шкаф хранения. Лицо стало мягким, он откинулся на спинку кресла.

– К счастью, все подтвердилось. Ваша информация, господин Пушкин, не верна. Такого договора не существует.

– Лазарев мог подписать и забрать оба экземпляра домой.

– Простите, но это из области фантазий… Зачем ему?

Очень важный вопрос: зачем Лазарев это сделал. Который тянул за собой куда более важные: ради чего он погиб, упав с Горбатого моста на лед Пресненского пруда? От кого получил булавку в шею?

Спрашивать об этом Кирилла Макаровича было бесполезно. Управляющий был о своем страховом агенте высокого мнения. Если бы не промах с вдовой Ферапонтовой – самого высокого. Пушкин вынул ключ и положил на столешницу.

– Слесарь просил передать вам…

На железное изделие Кирилл Макарович смотрел, как ребенок на чудо фокусника.

– А это у вас откуда?

– Оригинал потеряли?

– Нет, у батюшки… При отъезде забыл передать ключ. Нам выплаты страховые делать, в Масленицу всегда много случаев, самые трудные дни для страховщиков… В кассе пусто, мне из сейфа не выдать. Пришлось вызвать слесаря…

Кирилл Макарович вовремя сообразил, что с Лазарева разговор свернул в сторону. Судя по тому, что Пушкин застегивал пальто, он считал разговор оконченным.

– Простите, господин Пушкин, все же откуда взялись ваши подозрения? И где Лазарев?

– У вас на воротнике сорочки сгусток красного вещества, – последовал ответ.

Первым делом Кирилл Макарович испробовал увидеть воротник. Без зеркала это еще никому не удавалось. Он стал растирать платком, отчего пятнышко превратилось в кляксу.

– Простите… Так неудобно получилось… Это варенье… С завтрака… Не заметил, как капнул… Опозорился перед нашими… И ведь никто не сказал, подлецы… Хоть бы уж батюшка поскорее вернулся…

Судя по всему, управляющему было трудно сидеть в отцовском кресле. Не по нему место, явно не по размеру воли и характера.

– Возможно, в ближайшие дни вам потребуется прибыть в сыск или участок, – сказал Пушкин, чем привел Кирилла Макаровича в глубокое изумление. Даже про варенье забыл.

– В участок? В сыск? Но зачем?..

– Обстоятельства могут потребовать получения от вас некоторых ответов.

– Простите, но с Ферапонтовой все решилось, это наше дело…

– Под запись протокола.

– Протокола?.. Но зачем?

– Я не могу разглашать обстоятельства расследования.

– Какого расследования? Мы сожалеем, что пожилая дама умерла. Лазарев будет наказан за нарушение правил, но при чем тут я? Я же просил вас не разглашать этот постыдный случай… И вот вы угрожаете вызвать меня на допрос… За что?..

– Лицо, ведущее розыскные действия, обязано давать отчет о своих действиях только вышестоящему начальству. Ожидайте вызов. Пришлю его с полицейским исправником… Всего вам доброго, господин Алабьев…

Пушкин приложил старания, чтобы Кирилл Макарович не пожелал провожать его. Эффект был налицо. Вернее, на лице управляющего, который вжался в кресло. Быть может, ему привиделось, как полицейские ведут его в кандалах. Или нечто подобное. Насколько хватило фантазии.

• 31 •

Выйдя из полицейского дома на Тверскую, Агата повернула налево, чтобы вернуться в дом Агаты Кристафоровны и напиться чаю. Она вышла так рано, что кухарка Дарья еще не поставила самовар. А тетушка спала невинным сном. Хотя чаем грусть сердца и тоску души не залить. Что поделать, если Пушкин родился с ледяным сердцем. Хватит ли сил растопить по капельке… Агата представила его лицо, в котором были равнодушие и недоверие. И откуда он узнал про французские каникулы…

Простой вопрос заставил замереть на месте. Агату толкнули в спину: позади идущий прохожий не ожидал, что перед ним возникнет неподвижная дама. Ей бросили извинения, но Агате было безразлично. Она ясно поняла, откуда Пушкин узнал подробности о баронессе фон Шталь.

Ну конечно же, мадам Алабьева, придя в сыск, пожаловалась на кофе и вспомнила прошлое лето. Что она ему наплела – можно только гадать. Выходит, что Лидия Павловна не такая простая и невинная, как хочет казаться. Она не только запомнила Агату с Валерией (хотя после случая в кафе Hôtel des Anglais они больше не виделись), но и узнала ее имя. Одно из ее имен… Для обычной искательницы богатого мужа она проявляет слишком большую прыть. А если Валерия права и ее мать утонула не случайно? А если человека с поленом подослала именно мадам Алабьева?