В сумраке слышно лишь, как позвякивают украшения сестры леса и шлепают по паркету ее босые ступни. Запах гари стал резче, и едкий дым начал медленно заволакивать помещение.

– Что вы делаете? – спросила Эбби. Ее сердце тревожно колотилось, а к нему уже добавился новый звук.

Стук ладони по натянутой коже.

Скоге танцевала в клубах дыма. Тлели сухие букеты в хрустальных вазах. Звенели браслеты, и им вторил бубен в руках скоге. Эбби перестала различать обстановку, лишь размытые силуэты. Скоге запела, голос ее то звенел, как порванная струна, то журчал и лился, как горный ручей, то становился глухим, как далекие раскаты грома. Песня убаюкивала, уносила в страну ночных грез. Эбби казалось, что ее тело ничего не весит и сама она уже давно не стоит на полу, а парит в воздухе, как лист, подхваченный ветерком. Взопревшей кожи легко касаются прохладные пальчики, царапают острые кончики звериных когтей.

Голос приближается, обволакивает облаком мягких душистых волос. И ни слова не понятно, но чудится, будто это по имени зовут. Ее, Эбби, зовут. Она наклонила голову, и шею опалило дыханием. Руки обняли за плечи, почему-то голые. Хотелось откликнуться, сказать, что она слышит. Дым забил легкие, и из горла вырвался не голос – сдавленный хрип:

– Ре…ми?

И голоса подхватили на разные лады это короткое имя. Бубен отбивал удары ее сердца, и огоньки тлеющих трав закружили хоровод. Эбби почувствовала, как силы возвращаются к ней, а вместе с ними – страх.

– Реми? – позвала она еще раз, ощущая, как крепнет голос. Запах дыма горчил на кончике языка. – Реми!

И затылок обожгло огнем. Тело вмиг налилось свинцом, чувство парения сменилось стремительным падением, и Эбби, вскрикнув, полетела в черную, пахнущую осенними кострами пропасть.

– Он сильно любил, – вздохнул кто-то и погладил по волосам. – И далеко увел. Мне не найти.

Эбби не могла открыть глаза, лицо заливали слезы – то ли от дыма, то ли от страха. То ли от горя, что вдруг возникло ниоткуда и затопило все вокруг.

– Когда поймешь, что хочешь вернуться, позови Айлу, я помогу. Но лишь раз. Прощай, дитя человеческое.

Мягкие губы коснулись лба, Эбби ощутила тепло прижавшегося к ней тела, а потом осталась одна в темноте.

Огоньки догорали, и дым оседал к земле. Эбби подняла руку, пытаясь ухватиться… за что? Она резко распахнула глаза и увидела над собой лицо Реми.

– Я здесь, – сказал он. – Все уже хорошо. Ты меня слышишь? Лерой?

Он держал ее за руку, а сама Эбби лежала на полу, прикрытая его курткой. Грубая ткань неприятно цепляла обнаженную грудь при дыхании. Это заставило Эбби окончательно прийти в себя.

Она была в одной из гостевых комнат второго этажа, но не помнила, как здесь оказалась. У окна стояла Кристин и выпускала через открытое нараспашку окно едкий дым сгоревшей травы. Скоге нигде не было видно.

– Где она? – сразу спросила Эбби и села, прижимая к себе куртку, под которой на ней были лишь брюки.

– Ушла, – ответила Кристин. – Сказала пару слов Реми и ушла.

Реми тихо хмыкнул, потом нахмурился и без предупреждения поднял Эбби на руки.

– Ай! – вскрикнула она и дернула ногами. – Опусти! Я не разрешала себя брать!

Реми молча перенес ее на диван и не очень аккуратно положил. Кристин поспешила на выручку.

– Оставь нас, брат, видишь, мисс Лерой нужно привести себя в порядок.

Она мягко, но решительно выпроводила хмурого Реми за дверь, за что Эбби была ей очень признательна. Скинула куртку и оглядела свое тело, изрисованное красной краской. Рисунки начинались откуда-то из-за спины, неровными алыми нитями ложились на плечи, широкими лентами обтекали груди и сплетались на животе в какой-то сложный узор.

– Что это такое? – Эбби потрогала рисунок ногтем. – Краска? Когда она успела меня изрисовать?

Ощущения были неприятными, хотелось поскорее искупаться и надеть свою одежду. И только потом слушать, что сотворило с ней это странное создание.

Кристин смутилась, и Эбби почувствовала подвох.

– Что? Что не так? Лучше скажи сразу.

– Это не краска, – сказала Кристин. – Это кровь. Кровь скоге. Вас отметили.

Эбби опустила взгляд на свою грудь. К горлу подкатила тошнота, и Эбби зажала рот ладонями.

– Вам плохо? – догадалась Кристин и указала на неприметную дверцу в углу. – Уборная там.

Эбби с благодарностью кивнула и бросилась туда. Обхватила руками изящную раковину, но спазмы прекратились. Эбби еще раз осмотрела себя, но уже в зеркало, потрогала татуировку на затылке – она болела и жглась – и схватила с крючка полотенце. Намочила и принялась яростно отмывать с себя кровь. Какой бы трижды волшебной она не была, это гадко. Мерзко и гадко. Эбби затопила жалость к себе, она прополоскала испачканное полотенце под струей воды, наблюдая, как по краям раковины вниз сбегают кривые алые дорожки.

– Вы в порядке? – спросила Кристин из-за двери.

– Да. В полном.

Эбби плеснула воды и в лицо тоже. Умылась, отфыркиваясь, как большой ежик, даже волосы намокли. Кристин оставила рядом с дверью чистые вещи, и Эбби быстро оделась. Блузка была, несомненно, ее, но выглаженная до идеального состояния. У самой Эбби вещи были такими только первые несколько часов после покупки, хотя она старалась следить за собой хоть немного.

– Мне жаль, – сказала Кристин и склонилась в легком полупоклоне. – Из-за меня вы собираетесь рисковать жизнью. Я ваша должница.

Эбби отмахнулась. Ей было неловко, неуютно, и вообще, она не такая храбрая, как им всем могло показаться. Просто… Да она сама не знала, о чем думала, соглашаясь на предложение Биргхира. Быть может, о том, чтобы Реми принял ее за равную, а не просто за человека, который будет с ним до поры до времени, а потом исчезнет, как будто и не было.

Эбби не хотела исчезать, пусть и ее мысли – лишь утешение самой себя. Сказки существуют лишь в воображении. Все остальное – грязная, страшная, одинокая, такая обычная жизнь.

– Мне не нужны должники, – покачала она головой, но Кристин была настроена решительно.

– Если так, то я стану вашим другом, – сказала она и гордо вскинула беловолосую голову. – Я, Кристин Инг-Мари, дочь Акселя Инг-Мари, главы рода снежных эльфов, даю свое слово. Если вам понадобится помощь, найдите меня.

Эбби вздрогнула. Вспомнились слова, которые то ли были в действительности, то ли примерещились в видении.

«Когда поймешь, что хочешь вернуться, позови Айлу, я помогу».

Так вот как звали белокурую скоге. Айла.

Эбби отправилась на поиски Реми и нашла его внизу в зимнем саду. Он сидел на открытой террасе в глубоком плетеном кресле